Когда Милена стала проявлять излишнюю настойчивость,Борзовский сказал:

— Да, он — продажное создание, но я и сам такой. Все людипродажны, дорогая моя, только у каждого — своя цена. И тем, кто не скрываетсвою продажность, я гораздо больше доверяю: они честнее, не строят из себя матьТерезу. А Поляков… конечно, он продажен — но я купил его, купил давно, купил совсеми потрохами, и он будет мне верен, потому что это для него выгодно.

— Он будет верен, пока это для него выгодно! —поправила мужа Милена.

Как-то Илья уехал на несколько дней по делам в Шотландию,оставив Милену в лондонском доме.

Поляков остался с ней.

Вечером он притащился в гостиную, где Милена слушала музыку.Он сел на ковер возле ее ног, и она с удивлением поняла, что Поляков здоровопьян. Глядя на горящие в камине дрова, он начал вдруг жаловаться на своеодиночество, на то, что его никто не понимает и не ценит, что вся его жизньпроходит фактически в услужении, что у него нет ни своей семьи, ни собственногодома. Милена не слушала эти пьяные жалобы, но вдруг он обхватил ее колени ипринялся целовать их, в то же время обливаясь пьяными слезами.

Милена оттолкнула его, вспомнила свою юность, прошедшую взахолустном поселке городского типа, извлекла из памяти трехэтажную матернуюконструкцию и запустила ею в этого пьяного козла. Тем не менее он сновапопытался облапить ее, и пришлось пару раз чувствительно врезать в болевыеточки. Милена не зря регулярно посещала спортзал. После этого Поляков немногопротрезвел и принялся многословно, сбивчиво оправдываться.

— Мне на твои извинения наплевать, — отмахнуласьМилена. — Если ты боишься, что я расскажу Илье, — можешь успокоиться:я не собираюсь портить ему настроение. Но имей в виду: чтобы больше такое неповторялось! Если еще раз полезешь ко мне — я сделаю все, чтобы Илья тебявыкинул!

Как ни странно, после этого инцидента отношения у них стализаметно лучше, как будто они что-то раз и навсегда между собой прояснили.

Так было до тех пор, пока в их лондонском окружении непоявился высокий, стройный мужчина с вьющимися светлыми волосами и ямочкой наподбородке.

Он приехал из России с каким-то непонятным поручением,пришел на прием к Борзовскому и долго говорил с ним при запертых дверях.

Милена с удивлением прислушалась к себе.

Что значит это учащенное сердцебиение? Что значит легкоепокалывание в корнях волос? Что значат красные пятна, выступившие на ее щеках?

Неужели она, опытная и осторожная женщина, светская львица,опальная московская королева, лондонская изгнанница, проделавшая в своей жизниголовокружительный путь наверх и столь же головокружительный спуск сгоры, — неужели она влюбилась? Влюбилась, как глупая провинциальнаядевчонка, с первого взгляда?

Она, Милена Борзовская, встречавшая в своей жизни самыхзнаменитых, самых интересных мужчин планеты и сохранявшая совершенноеспокойствие и полное самообладание, влюбилась в подозрительного типа с ямочкойна подбородке?

Нет, нет и нет! Это абсурд, это идиотизм. Она не можетпозволить себе такой глупости. Это — прямой путь назад, в поселок городскоготипа Воробьево. Единственное, что она могла сказать в свое оправдание, —это лондонская скука. Она затосковала от жизни в изгнании до такой степени, чтозаглядывается на первого попавшегося мужика…

Ко всей абсурдности этого предположения примешивалась ещеодна неприятная мысль.

Милена могла голову дать на отсечение, что этот красавчик —бывший сотрудник ФСБ. У нее на этот счет отличный нюх. А у ее мужа с этойорганизацией сложились очень напряженные отношения.

Муж вышел из кабинета, ведя нового знакомца за локоть,представил ей:

— Солнышко, познакомься. Это Алексей Литовченко, он толькосегодня прилетел в Лондон. Но, думаю, он останется здесь надолго, так что мыбудем время от времени встречаться.

Павел остановился перед витриной небольшого антикварногомагазина, расположенного на Бейкер-стрит, в нескольких шагах от знаменитогодома номер 221-б, в котором, если верить сэру Артуру Конан Дойлу, с 1881 по1904 год проживали великий сыщик Шерлок Холмс и его верный помощник докторВатсон.

Павел толкнул дверь и вошел в магазин под мелодичный звондверного колокольчика.

Если он ожидал увидеть здесь старинную мебель и произведенияискусства, его ожидания были обмануты. Этот магазин с полным правом можно былоназвать лавкой старьевщика, поскольку он был заставлен всевозможными предметамиобихода и безделушками прошлого и позапрошлого веков, на взгляд Павла, вряд лиобладающими художественной или исторической ценностью.

Здесь были старые граммофоны с воронкообразной трубой идопотопные швейные машинки с ножным приводом, нещадно поцарапанные эбонитовыеграммофонные пластинки и старинные театральные бинокли, отделанные перламутром,телефонные аппараты начала двадцатого века с ручкой, которую нужно былокрутить, чтобы установить соединение, медные ступки для пряностей и старинныеспиртовки. В углу стоял большой напольный глобус, старинный и очень красивый,но сильно поврежденный безжалостным временем. Там же висели несколько старыхтеатральных афиш, реклама выступления тореадора на севильской арене,датированная 1923 годом, и настоящий советский плакат с суровым предупреждением«Болтун — находка для врага».

В общем, в этом магазине торговали не предметами искусства,а товарами для любителей стиля винтаж и просто для людей, желающих украсить иоживить новый дом какой-нибудь очаровательной старинной безделушкой.

На звон колокольчика из подсобного помещения вышла молодаяженщина.

В этом пыльном и затхлом мирке старых вещей она показаласьПавлу случайно залетевшей тропической птицей или бабочкой.

Черные волосы, сколотые перламутровым гребнем, яркиевыразительные глаза, пышная юбка и пестрая шаль на плечах подходили скорее длякарнавала где-нибудь в Севилье или Толедо, чем для полутемного магазинчика втуманном Лондоне.

— Я могу вам чем-нибудь помочь? — осведомилась женщина,бросив на Павла оценивающий взгляд.

— Меня интересует оружие… старинное оружие, — ответилПавел. — Дуэльные пистолеты и первые модели револьверов, особенно«смит-вессон», «адамс» и «гассер». Но больше всего я хотел бы найтимногоствольный пистолет мастера Мариетта…

Павел следил за ее реакцией, и он был уверен: услышав, чтоего интересует оружие, женщина напряглась, возле ее губ четче обозначилисьморщинки. Однако, поняв, что ему нужны только старинные коллекционные модели,она заметно успокоилась, глаза ее потеплели, и она развела руками:

— К сожалению, сейчас не могу предложить вам ничегоинтересного… возможно, позднее… если хотите, оставьте мне свой телефон, и ясообщу, если найду что-нибудь по вашей теме.