Перехватив его взгляд, Даша неторопливо встала:

— Павел Иванович, чувствую, мы можем, наконец, спокойнопоговорить…

И, словно бы невзначай, передвинулась так, что просто нельзябыло не пропустить ее в кабинет — разве что захлопнуть дверь под самым носом,но к чему? Петр после короткого колебания указал ей на кресло в углу, сел сам,ощущая некую опустошенность и равнодушие ко всему на свете.

— Вы себя нормально чувствуете, мы можем поговорить?

— Нормально, — сказал он без особой приязни. Он нелгал — в него стреляли столько раз, что сегодняшнее происшествие, скорее,удивило. Вот уж никак не предполагал. что подобное может случиться средь беладня. в центре города, с ним персонально. Одно дело — читать в газетах ироманах, смотреть по телевизору, но совсем другое — самому оказаться в шкуренесостоявшейся жертвы пресловутого киллера, а по-русски убивца…

— Вы уж извините за назойливость, но таковажизнь, — сказала Даша. — Полковники и генералы будут давать ценныеуказания и осуществлять общее руководство, а вот заниматься конкретным сыском —удел бедной, замотанной женщины…

Петр присмотрелся не без любопытства. На замотанную онаникак не походила

— красивая, спортивного склада, надо полагать, неглупаямолодая женщина.

— Интересно, где вы пистолет носите? — спросил оннеожиданно для себя.

— Позвольте, это останется моей маленькой женскойтайной… — ответила Даша с намеком на улыбку, не более. — Павел Иванович,вы не против, если я начну заполнять стандартные бумажки? По такому фактупросто необходимо будет возбудить уголовное дело, нужен будет протокол допросапотерпевшего…

— Валяйте, — кивнул он. — Где у вас пистолет,я, кажется, понял — кобурка слева, меж воображаемым лампасом и… — он замялся,не придумав, как окрестить воображаемую вертикаль, проведенную от подбородкачерез пупок.

— Верно подмечено, — Даша на миг вскинулаглаза. — Вот только лампасов мне в жизни не заслужить… Савельев ПавелИванович, под судом и след-ствием не состоял, проживающий… вы мне потом дляпорядка предъявите документ, удостоверяющий личность? Нужно будет внести серию,номер… Итак, неустановленная личность…

— Субъект. — сердито поправил Петр.

— Давайте оставим неустановленную личность. —поправила, в свою очередь, Даша. — «Субъект» автоматически подразумеваетмужской пол, а «личность» — более обтекаемый термин, в конце концов, это моглабыть и женщина… Или вы твердо видели, что — мужчина?

— Ничего я не видел, — сказал Петр чистуюправду. — Машина реванула мотором, как сумасшедшая, и тут же началасьпальба. Я плюхнулся на ступеньки, он умчался… Интересно, номер кто-нибудь успелзаметить?

— Нет, я успела уточнить, — мотнула головойДаша. — Тачку, можно спорить, найдут где-нибудь поблизости, тут естьпарочка хитрых проходных дворов… Так, неустановленная личность произвела тривыстрела из пистолета ТТ, брошенного потом на месте преступления… Ладно, не втом суть.

Павел Иванович, у вас есть подозрения в отношении каких-токонкретных лиц?

— Ни малейших, — сказал Петр.

— А хоть какие-то предварительные соображения у васесть? Ну, например, не связано ли это с вашей профессиональной деятельностью?

Он помедлил. Скажешь «нет», а потом окажется, что Пашкаперебежал дорогу какому-то Васе Пупкину из концерна «Вдоль-поперек-и-всяко» иВася при большом стечении публики обещал поквитаться, о чем П.И. Савельев немог не знать… Но ведь Пашка обязательно рассказал бы? Или не счел нужным?

— Итак? — мягко поторопила Даша.

— Нет, — сказал Петр. — Не нахожу я средитех, кто причастен к моей профессиональной деятельности, кто пересекался сомной по деловым интересам, субъекта… личность, способную… Решительно неусматриваю.

— Никто не имеет к вам претензий? Долги, неисполненныеобязательства?

— Ничего подобного.

— Знаете, в наши безумные времена быть кредитором неменее опасно, нежели неисправным должником, — сказала Даша. —Одалживают-то чужие, на время, возвращать приходится свои и насовсем, и этонекоторых удручает…

— Да нет, — сказал Петр. — Не припомню ячто-то должников… Правда, имеет смысл посмотреть бухгалтерские документы… Мыуже обсуждали этот вопрос, провалы в памяти остались…

— Документы я обязательно посмотрю… с вашегоразрешения, — сказала Даша. — Ну, а личных денег в крупных размерахвы, часом, никому не ссужали? А вам никто не ссужал личных немалых денежек?

— Что вы имеете в виду? — сердито спросил Петр,

— Только то, что говорила, — улыбнулась она снаигранной невинностью. — Не одалживали ли вы кому, не одалживал ли ктовам…

— А мне показалось…

— Что?! — мгновенно уцепилась она за егослова. — Если не секрет, что вам показалось?

— Послушайте… — сказал он сварливо.

— Умолкаю. — сговорчиво подняла ладоньДаша. — Павел Иванович, я имела в виду исключительно то, что произнесла,что вы, право, сердитесь? Вы — известнейший бизнесмен с безукоризненнойрепутацией, сие мне известно, никаких подвохов или каверз я и не собираюсьпускать в ход… Ваша репутация вне всяких подозрений, как у жены цезаря…Наконец, — она посмотрела ему прямо в глаза, — наконец, всеобстоятельства указывают на то, что это отнюдь не мероприятие, известное подназванием «серьезный заказ». Попахивает самодеятельностью непрофессионала,возможно, психически не вполне нормального…

— Почему вы так решили? — спросил он с искренниминтересом.

— А вы думаете иначе?

— Я просто спросил.

— Ну, все просто, — сказала Даша. — Серьезныйчеловек раздобыл бы винтовку с оптикой, устроился бы на чердаке пятиэтажки надругой стороне улицы, сделал бы один-два выстрела и ушел совершеннонезамеченным. На моей памяти в Шантарске продавали пушку с истребителя приполном боекомплекте, ну. а достать снайперку с глушителем для некоторых отнюдьне проблема…

«Права, чертовка рыжая, — мысленно поддакнулПетр. — Один точный выстрел с чердака — и ищи потом гада до скончаниявеков».

— Меж тем наша «личность» примитивно поджидает вас настоянке, на машине,

— продолжала Даша. — Палит из пистолета, никого незадев, выхлестав только окопное стекло, перепугав женщин… Согласитесь, это либосвидетельствует о полнейшем непрофессионализме, либо… либо, уж простите,выглядит как предупреждение. Я имею право высказать такую версию, правда? И вэтой связи обязана снова задать вам вопрос, который, конечно же, вызовет вашеоткрытое неудовольствие…

— Я понял, — сказал он хмуро. — Нет, никто…никому… в общем, сформулируйте сами, у меня что-то не получается. Вряд ликто-то стал бы предупреждать этаким манером. Повторяю, я общаюсь главнымобразом с серьезными, ответственными людьми, а не шантрапой…