На следующий день после всего произошедшего, еще до заката, яхта легла в дрейф. На воду спустили резиновую лодку.

– Удачи, – протянул мне руку тот самый важный и вальяжный мужчина. Задавать вопросы касательно того, что нас стало меньше, он благоразумно не стал.

С борта сторожевого корабля «Сметливый» сбросили шторм-трап – такую веревочную лестницу. Когда-то с помощью таких шторм-трапов много веков назад благородные господа под покровом ночи навещали не менее благородных добродетельных дам.

– К сожалению, для вас удалось освободить только одну каюту. Девушку можем разместить в санчасти, – сказал старпом.

– У меня несколько другое предложение. – Я вежливо взял его под локоток и отвел в сторонку.

Он выслушал меня и слегка удивился.

– Можно и так… Теперь что касается питания…

– Приносите сразу на троих. Мы сами разберемся.

Он пожал плечами, дескать, любой каприз по вашей просьбе, и удалился, оставив с нами дежурного с перестроечной фамилией.

– У вас найдется навесной замок? – поинтересовался я.

– Найдем.

Я открыл дверь и втолкнул Ярика внутрь.

– Каюта-люкс для тебя, дружок.

– Да я же здесь не помещусь! – заныл было он.

– Вентилятор помещается, и ты как-нибудь втиснешься. Сейчас принесут матрас с подушкой – спи себе на здоровье.

– Тут же толком и не ляжешь… – продолжил ныть он.

– Спи сидя.

Честное слово, мне было абсолютно все равно, как он разместится в помещении с вентилятором, именуемом, собственно, вентиляторной. Одно знал точно: спать он будет крепко и всю дорогу. Об этом я позабочусь.

Я мечтал провести все пять дней плавания как можно скучнее, так как был по горло сыт новостями и приключениями. Так и получилось. Три раза в сутки нам приносили еду. С первым блюдом и на обед, и на ужин, как на флоте принято.

Мы ели, спали, без разбору читали принесенные из корабельной библиотеки книги, почти не разговаривали. Я лично относил Ярику его порцию, щедро сдобренную полезными для его здоровья добавками. Три раза в сутки конвоировал его в туалет – гальюн по-флотски.

– А если мне захочется еще? – как-то спросил он, зевая во весь рот.

– Дуй в штаны, – с полнейшим равнодушием отозвался я.

Да, едва не забыл: на третьи сутки плавания выяснилось, почему наш корабль называют «поющим». Оказывается, это из-за звуков, которые издает его газотурбинный двигатель при повышении скорости. Вернее, из-за свиста, такого громкого, что нас с Бульдожкой чуть не сдуло с коек.

А еще я обогатил свой словарь богатым словом «коффердан». Так называется помещение, в которое я собирался устроить на постой Ярика, но предпочел ему вентиляторную.

Глава 48

На рассвете шестого дня пути, когда на горизонте показался Калининград, мы пересели на пограничный сторожевой корабль.

– Добро пожаловать! – поприветствовал нас седой верзила с погонами мичмана. – Рад видеть вас живыми.

– Взаимно, Сергеич, – отозвался я.

Часов через двенадцать мы пришвартовались к пирсу местного погранотряда. У Сергеича, видать, и здесь друзья.

– Мы здесь немного задержимся, а вас отвезут домой.

Услыхав это слово, Бульдожка фыркнула.

– Вон и машина ваша, «Вольво», номерной знак… До встречи!

Он, грустный Ярик и еще двое мужиков лет под пятьдесят, тоже с погонами мичманов, направились в сторону одноэтажных кирпичных построек. А мы пошли к машине.

– Привет! – Водитель, откровенно деревенского вида мужик лет сорока, покуривал, облокотившись на капот.

– Здравствуйте, – мило улыбнулась Бульдожка.

– Добрый день, – сказал я, с трудом сдерживаясь, чтобы не назвать его по имени. Геша Садко, сослуживец и добрый приятель. Тоже, кстати, притворщик.

– Падайте.

Он щелчком отправил окурок в сторону урны и попал, затем уселся за руль. Я пристроился рядом, а девушка с комфортом разместилась на заднем сиденье.

– Поехали! – скомандовал я.

Господи, как хорошо ехать по родным российским дорогам! И черт с ними, что с ухабами. Чувствуешь, что все мерзкое и смертельно опасное позади, а впереди только хорошее и приятное. Может, даже отпуск.

Нам оставалось всего ничего до выезда на трассу Санкт-Петербург – Москва, когда это произошло. Следовавший за нами в левом ряду внедорожник вдруг принялся истошно сигналить и мигать всем, что мигало.

– Ах ты, … с отворотами!

Геша свободно владеет несколькими иностранными языками, но по-русски выражается исключительно изящно. Дело в том, что он родом из Александрова, а там иначе разговаривать не принято.

Уступая дорогу торопыге, он повернул руль вправо. Тут же мимо нас просвистела темная иномарка, и что-то ударило нам в бок. Джип укатил дальше, а иномарка затормозила перед нами, перекрыв дорогу.

Я покачал головой и негромко высказался в стиле Геши, хотя мне до него далеко.

– Инструмент на месте?

– А то! – отозвался он и раскрыл бардачок.

Мы разобрали инвентарь, проверили его готовность к работе.

Из иномарки меж тем вылезли трое. Я только глянул на них, и сразу потеплело на душе. Никакие это не работающие на противника спецы, а обычные подставщики, да еще и деревенские. Ребятам, знать, перманентно не хватает денег на сладкую жизнь. Нас они явно приняли за подарок судьбы и взялись за дело со всей серьезностью.

Бульдожка проснулась.

– В чем дело?

– Оставайтесь в машине, девушка, – распорядился Геша. – Сейчас поговорим с пацанами и дальше поедем.

Все закончилось, не успев начаться. Крутые ребята районного разлива, увидав, что у нас с Гешей в руках, быстренько сдулись, загрузились в свою тачку и укатили. Даже обмылок забирать не стали – рабочий инструмент, так сказать. Тот самый, которым запустили нам в бочину.

Антракт первый

– С днем рождения, дорогая.

– Спасибо! – Бульдожка аж порозовела от удовольствия. – Прекрасные цветы!

– Замечательно выглядишь. – Я ничуть не покривил душой. – И платье красивое.

– Ты мне его купил в Стокгольме, – напомнила она. – Кстати, здорово смотришься в костюме. Прямо модель из глянцевого журнала.

У нас приняли заказ, цветы поставили в вазу. Девушка осмотрелась.

– Милый ресторанчик. Хрусталь, столовое серебро, живая, черт ее дери, музыка. И публика под стать… И я вся из себя!

– Самая красивая, – поддакнул я.

– Даже не верится, что не так давно я перла через лес вся в поту и паутине, а потом меня били ногами.

Я пожал плечами.

– Издержки профессии, привыкай.

– И все равно, – упорно не желала сойти с темы она. – Как-то, знаешь ли…

Я ее прервал:

– Секунду! Как насчет подарка?

У нее тут же загорелись глаза, как фонари на Тверской ближе к вечеру.

– Обожаю подарки!

Я положил перед ней банковскую карту.

– Вот. Сэкономил на прошлом мероприятии. В этом году ты уже была в отпуске?

– Со вчерашнего дня там. Как только закончила с отчетами. – Она пошевелила пальцами. – Скажи, а