И вёльва поцеловала её в сладкую макушку:

— К следующей ночи вернись…

— Вернусь! — крикнула Дуся, срываясь в отчаянный бег.

И очень скоро над тёмным пятном на городской улочке вспыхнул первый сноп счастливых искр.

***

Янника с Хейд ещё побыли какое-то время среди счастливой толпы возбужденных, никак не желавших расходиться людей. Но…

— Что ж, — сказала Янника вёльве, — наверное, и нам пора домой. Нужно поспать ещё. Утром будет много дел.

— И то верно, — сразу согласилась Хейд, — я пойду.

Янника вскинула удивлённо бровь.

— А я? — переспросила она, сразу понимая суть такой отговорки.

Не первый день девушка жила с Хейдушей. Не первый!

Хейд вдруг озорно подмигнула:

— А у тебя ещё на площади есть дело!

— Какое? — Янника подозрительно прищурилась.

— А вон то дело, — Хейд развернула Яннику к восточному углу площади, — белокурое дело, росту высокого, годков так девятнадцати скоро будет. Да не стой, беги уже! Он к тебе водорезом уже минуты три как пробирается…И кому я это говорю?

Действительно, последние слова Хейд говорила самой себе, потому что Янника, вспыхнув, как та искорка, уже спешила навстречу тому, кто, продирался к ней сквозь толпу с самым настоящим боем.

***

Асгар и Эрмин уже давно стали частью счастливой толпы. Всё происходящее сейчас в Дергиборге перевернуло их сознание. То, что они считали просто сказками, пережитками прошлого, то ли бывшее на самом деле, то ли придуманное, сейчас свершалось перед глазами. Им посчастливилось успеть к молитве Хейд. И голос вёльвы проник в самое сердце, подняв там со дна целый ворох истинной, чистой веры, веры, о которой эти два венценосных отпрыска в себе и не подозревали…

А ещё они, долго оставаясь незамеченными, любовались Янникой со стороны. Да ею вообще нельзя было не любоваться! Есть у девушек такая пора, когда их чистота, душевная щедрость, ранимость сливаются с красотой внешней. И тогда нет на всём Хротгаре им равных! И даже Эрмин не удержался.

— Ты смотришь на неё как хозяин, — буркнул он другу. — Не рановато ли?

Асгар, что не спускал с Янники глаз, сверкнул злой синевой и свёл брови в линию:

— Это не обсуждается, друг! Я её теперь не отдам!

— Ты счастливчик, Асгар! — вздохнул де Ларра. — Вот теперь я действительно тебе завидую. Удачливый ты, сын харезской печени!

Сын северного правителя, довольный репликой друга, расхохотался. Всё складывалось как нельзя лучше! В конце-концов, он баловень судьбы! Это ещё Верховная много лет назад предсказала…

Вот только через полчаса ему стало не до смеха, когда Янника, пробежав мимо стрелой и никак не отреагировав на его приветственное восклицание, попала в жаркие объятия стройного и крепкого юноши с меткой серебряного благословения. Холодный взгляд снежного волка ожёг оторопевших венценосных соперников, чтобы в секунду превратиться в любовную лаву. Ведь Риг (а это был именно он) сграбастал своё сокровище в крепкие объятия.

— Этот загрызёт за неё! — серьёзно протянул Эрмин.

— Пусть попробует! — высокомерно вскинулся Асгар.

Однако опыт воина подсказывал, что Эрмин прав. Ещё как прав!

Глава 26

Открывая глаза, Янника сладко потянулась. За эту очень короткую ночь — часа в три — она замечательно выспалась. Дуська не пихала её своими острыми, наглыми ногами, солнышко, обычно слепившее её с раннего утра, сегодня как-то ласково пряталось в занавески, лишь слегка озорным лучом целуя то в лоб, то в глазки, то во вздёрнутый носик. Риг вчера… Риг… У Янники застучало сердечко, когда она вспомнила, как нежно, как трепетно и вместе с тем как сильно держал её Риг в своих объятиях сегодня ночью там, на площади. Какие глупости шептал! И жаркий мужской шёпот патокой воспоминаний растёкся по сердцу. Риг… Риг… Риг!

Так жаль, что народ вчера вообще не собирался расходиться, и даже по самой спокойной и пустой городской улочке теперь гуляли целые семьи. Разве тут уединишься? Глаза внимательные везде и всюду!!! И чего им не спится?! Поэтому уже через час Янника была дома и стойко перенесла тихий пересмех старой вёльвы за цветной занавеской. Вот же пройдоха! Всё, наверное, знала… Всё! Потому и оставила без присмотра! Ничего, у них с Ригом будет сегодня целый день! Всё наверстают!

Янника потянулась. И… решила снова поспать, потому как мягкая подушка тянула обратно, чтобы, закрыв глаза, ещё раз предаться сладостным воспоминаниям. Например, как открывая для Янники калитку, Риг умудрился прижаться своими жаркими губами к её, сильно ухватив ладонью за затылок. И никто ничего не заметил! Наверное…

— Хозяйка! Моё почтение! — раздался в сенях низкий мужской голос, и в дверях, не дожидаясь ответа, показалась лохматая голова могучего Атле Юхансана, лучшего строителя на всю округу.

— Сейчас, сейчас! — отозвалась Хейд, выплывая из кухни с тарелкой вкуснейшего творожно-ягодного пирога. — Как здоровье, Атле! Проходи! — поприветствовала она его, жестом указывая присоединиться к завтраку, аппетитно стоявшему на маленьком столе.

Атле помялся в дверях, но потом его грузная фигура аккуратно присела на край лавки у окна, заслонив собой сразу два маленьких оконца.

— Благодарствуйте!

И по тому, как шумно суетилась теперь вёльва, угощая гостя, Янника поняла, что поспать больше не удастся. Придётся вставать… Нда… А Дуська, наверное, спит…

***

Но Дуська не спала. Никто в городе уже не спал. Потому что в каждом доме славного Дергиборга творилось что-то невероятное. Ещё ночью Яннике казалось, что удивить её теперь будет нечем. Но, как верно говорят старые люди, не зарекайся!

Когда девушка вышла на порог, перед ней предстала удивительная картина. Маленький золотой вихрь, как разумный человек, суетился на каждом дворе, у каждого палисадника и каждого дома — везде. Он поднимал с земли черепицу, ловко подбрасывая её вверх и сразу выкладывая стройным рядком, расставлял ровно части покосившихся заборов — только прибивай, придавливал сверху слабо вкопанные арки для цветов, перетаскивал с места на место кадушки, тюки, балки. А ещё жонглировал красками, которые на глазах ровным слоем покрывали заготовленные заранее семейством места. То, на что раньше уходило много времени, теперь делалось за секунды и минуты. Кто из жителей был постарше и порасторопнее, тот умудрялся подстроиться под невероятный темп, и золотой вихрь скоро со двора переносился в дом, в хозяйственные пристройки, на дальние огороды. Но были и те, кто, открыв рот, с изумлением и благоговением смотрел, как вырастают на глазах недостроенные стены хлева и бежали тогда намешивать новую порцию раствора, чтобы камень, поднятый из кучи, плюхался аккуратно в него и, вылетая под золотым напором, укладывался ровно