Губы Рига скользили от виска вниз, легкими прикосновениями щекоча кожу у нежного уха, спускаясь по шее и возвращаясь назад, где, перепачканные земляникой, алели девичьи губы. Он целовал её так томительно, так нежно. Он прижимал её к себе так сильно, перехватывая сильной рукой тонкую талию. Его тяжёлое, рваное дыхание и громкий звук заполошно бьющегося сердца сводили девушку с ума… Но вечер надвигался так стремительно, что нужно было возвращаться домой. Да и Рига могли схватиться с минуты на минуту. И лёгкая скамейка вновь взлетала вверх, разнося влюблённых по домам.

День Торгского испытания надвигался с неумолимой обречённостью. Экзамены были успешно сданы, и Янника проводила привычные дни в мрачной, не отпускающей душу тревоге. Хейд посматривала остро на девушку, но держала свои думки при себе. Дуська, деловая, как сто харезских болванчиков, носилась со стайкой почитателей (после Лёйгардагура у неё появились свои секретари и охранники из числа местной, восхищённой детворы) по предместьям Дергиборга, собирая для Хейдуши лекарственные травы. Частенько забегала Айда, и они с Янникой, сидя во дворе под раскидистой ветвью душистого тайрека, обдумывали, чем ещё можно помощь Гейту или просто болтали о своём, о девичьем.

— Что ты будешь делать, когда Гейт пройдёт испытание?

— Улечу с ним…

— Вот так просто? А тебя отпустят?

— Нас у мамы девять. А дочь, которая сама выбрала путь звёзд, вызывает уважение. Она будет счастлива!

— Уверена?

— Да.

— А Гейт?

— А что Гейт?

— Ну … он знает о твоих планах?

Айда хмыкала:

— Пока нет… Но он будет рад.

— А если нет?

— А если нет, то у меня самой есть я! Этого вполне достаточно для счастья.

— Какая ты, Айда, крутая!!!

— Согласна! — смеялась девушка.

Всё чаще к ним на огонёк стал забегать сам Гейт. Если честно, его в последнюю неделю трясло от страха, но, боясь себе признаться в малодушии, он искал опору и уверенность в двух дорогих его сердцу девчонках, что сплотились ради него — в Яннике и Айде.

Вот и сейчас он тихо сидел во дворе вёльвиного дома, вдыхая аромат вкусного тайрека, пока девчонки крепили ему счастливую сеть. С тех пор, как Янника узнала возможности своих волос, отпала надобность в заколках и крабиках. Девушка тянула дымную нить, Айда ловко вязала сеть, а потом девчонки с помощью серебряных шпилек делали плотные дымные крюки и замочки. Оказалось, с недавних пор Айда в присутствии Янники тоже стала видеть дымное счастье.

В последние дни перед испытанием то ли от постоянного ношения сети, то ли ещё от чего, у Гейта засеребрились, прорезаясь в рыжей шевелюре, белоснежные пряди.

— Ухтыжка! — завистливо протянула Дуська, когда увидела результат своими глазами. — Я тоже так хочу!

Она рассматривала Гейта, как чудную зверушку, щупала его, хватала за волосы.

— Яничка, Айдочка! Сделайте мне тоже!!! Этому долговязому, рыжему пню такая красота без надобности! А нам, вёльвам, положено по закону! У Хейдуши и у тебя беленькие волосики! А у меня серая взвесь! Нелогично!!!

Девушки смеялись. Неугомонная Дуська и мёртвого уговорит! Вот дала же Снежная дева характер! Решили и ей сплести. И правда, почему нет? Довольная мелкая уселась на скамейку, согнав с неё Гейта на низкую табуреточку, стоявшую возле. Юноша, в котором девчачий гомон притуплял тревогу и страх, уселся без споров, блаженно наблюдая за радостной кутерьмой! Он не видел, что именно плели девчонки, но ладные, ловкие, спокойные движения их красивых ручек рождали в душе юноши чудесное умиротворение.

Сеть была готова, Янника вытащила серебряную шпильку, и стала крепить на Дусину голову дымные замочки. Как вдруг, замки хищно хлопнули под рукой, вгрызаясь в основание. Девушка могла дать руку на отсечение, что услышала этот чёткий, громкий, лающий звук. Дымная нить на глазах стала втягиваться в Дуськины волосы, растворяясь.

— Дуська… — ахнули девчонки, когда на их глазах привычные мышиные волосы девчушки вдруг изнутри засеребрились ярким белым цветом, как будто так и было всегда.

— Иллике! — выдохнул Гейт. — Она что — иллике?

— Чегооо? — протянула Дуоссия, переводя недоумённый взгляд на застывших товарищей. — Да чегооо?! Чегооо?! Хейдуша! Хейдуша! — от страха, от того, что девчонки молчат, пугаясь, закричала Дуська.

— Ни хрена себе! — протянул, захлёбываясь нервным смехом Гейт.

Дуоссия Эгген и так лишённая от рождения воспитанности, а теперь вообще пребывая в панике, крепко приложила ладонью по шее хохочущего Гейта. Шарах! Она что-то зацепила у него из-под рубашки и, потянув назад, порвала нечаянно травяную нить, сорвав с шеи юноши закрытый медальон. Он, шлёпнувшись о землю, раскрылся. Чёрная, тягучая змея рваного пространства, надувая капюшон, потянулась вверх из медальона, зловеще покачиваясь. Шшшшш!

— Ах!

Дуська, оттолкнув Гейта с дороги, не раздумывая вообще, молнией кинулась к чёрной твари и, ухватив рукой у самого основания, выдрала растущую на глазах дрянь из оловянного медальона.

— Брось на землю! — резко скомандовала Янника.

И когда Дуся, кинула ещё шипящую змею на землю, Янника, подлетев, отточенным движением длинной серебряной шпильки разрезала чёрную тварь пополам.

Тут и Хейд подоспела.

***

— Откуда, говоришь, он у тебя? — расспрашивала Хейд ничего не понимающего юношу.

— Тётушка дала! — недоумевал Гейт, понимая нутром, что произошло что-то очень и очень плохое.

— Гейт Ульвен! — повысила строгость в тоне Старая вёльва, — Говори подробно! Мы слушаем!

И Гейт стал рассказывать. Оказалось, что вчера из столицы Снежного края, возвращаясь с мужем в южные земли после празднования окончания Больших игр, заехала повидаться мамина родная сестра — тётушка Анита. Узнав, что Гейт на днях отправляется в Торгское ущелье, она отдала ему свой сильнейший оберег, что купила у одной доброй иллике в столице. Эта чудесная женщина благословила её путь в южные земли. И пообещала, что медальон принесёт ей большую удачу, если по приезде она закопает его у забора на улице, открытой стороной к дороге. Но счастье Гейта было ей важнее, вот она и отдала ему свою удачу. Не раздумывая!

— Твоя тётя ещё в городе?

— Нет, уехала ещё засветло.

— Весёлый расклад! — мрачная Хейд встала, многозначительно переглядываясь с Янникой. — Надеюсь, у тебя хватит ума помолчать об этом, Гейт Ульвен?

— Хватит!

— Вот и славно!

Глава 28

После случая с Гейтом Старая вёльва много думала, неподвижно застыв за столом и разглядывая что-то в окошке. Но потом потянулись люди, и она, переключившись на работу, словно обо всём позабыла. Работы, кстати, было немного. После Лёйгардагура жители приходили всё больше с благодарностью.

Дуськина шевелюра часа через три снова поблекла, но Янника понимала, что если бы была возможность окунуть девчушку