— Натусь, надо немножко потерпеть. И постараться.

— Я стараюсь, — процедила я сквозь зубы. — Меня удивляет, что ты так спокоен. Твою жену у тебя на глазах с работы забирает чужой мужик, а ты спокойно разворачиваешь машину и уезжаешь домой.

— Я не домой, я на работу.

— Ах, ты на работе! — не удержалась я от злого смешка. — Тогда передавай Стасу привет!

Я на эмоциях сбросила звонок. Очень хотелось плакать. От бессилия, и от того, что я не предполагала, что Андрей может себя так вести. Так беспринципно и равнодушно.

Он перезвонил. Я ответила.

— Мне забрать тебя от родителей? — спросил он.

Я сделала глубокий вдох.

— Знаешь, я, пожалуй, сегодня останусь здесь. А, может быть, и завтра. Так будет лучше.

— В каком смысле? — все же растерялся Андрей.

— В том смысле, что у меня задание, — чуть ехидно проговорила я. — И мне нельзя его провалить. Кто мы такие, чтобы расстраивать планы Ивана Алексеевича, правда?

— Наташ, — позвал он. Я молчала, и Андрей продолжил: — Нужно немного потерпеть. Всё непременно наладится. Мы выдержим.

— Наверное, — неопределенно ответила я, и снова отключилась.

Без голоса мужа в ухе было куда легче.

Кое-что из моей одежды до сих пор хранилось в родительском шкафу. Что-то простое, на каждый день, и плюсом ко всему, два моих выпускных платья в чехлах. Понятия не имею, зачем мама их хранила, но это показалось милым. Ещё я нашла пару джинсов, несколько футболок и вышедшую из моды несколько лет назад цветастую рубашку. Просто так её надеть бы уже не рискнула, но вкупе с белой футболкой, завязанная на узел на талии, смотрелось всё вполне органично. Я осталась довольна. Потому что, при мысли, что придется ехать домой переодеваться, у меня резко портилось настроение. Не хотелось там встретиться с мужем.

Дожили. С родным мужем пересекаться не хочется.

Так как номерами телефонов мы с Глебом Кирилловичем не обменялись, в два часа я спустилась к подъезду. Нескольких часов мне хватило, чтобы немного успокоиться, я перестала отвечать на звонки Андрея, перестала нервничать, выпила три чашки кофе, и к моменту встречи с Глебом, кажется, была готова ко всему. Кофеин бурлил в крови и подвигал к действиям, всё равно к каким.

Такси у подъезда я не обнаружила, решила, что Глеб вот-вот подъедет, нацепила на нос темные очки, посмотрела через них на солнышко, и решила, что хорошему дню можно и порадоваться. Заставила себя улыбнуться.

— Наташа!

Я обернулась, и неожиданно увидела Глеба. Но совсем не рядом с такси, а у открытой двери темного внедорожника. Направилась к нему.

— Вы на машине?

Глеб облокотился на открытую дверь машины, смотрел на меня. Мой вопрос проигнорировал, вместо этого сказал, вполне серьёзным тоном:

— Так, давай договоримся, ты перестаешь обращаться ко мне на «вы», в конце концов, ты не на работе. По крайней мере, сегодня. И я от твоего выканья странно себя чувствую.

— Почему?

Глеб прищурился.

— Ты прямо сейчас хочешь разобраться во всех моих комплексах?

Он обошел автомобиль, и открыл для меня переднюю дверь.

— Садись. — Залихватски улыбнулся. Улыбаться ему, вообще, шло. — Прокачу с ветерком.

В машину я села, но возразила:

— С ветерком не надо. Я никуда не тороплюсь, у меня выходной.

— Хорошо, я тебя услышал, — не стал он спорить.

Когда он сел на водительское сидение и завел двигатель, я решила спросить:

— Откуда у вас… у тебя машина? Или вы на ней приехали?

— Нет. Я у Иваныча одолжил. Я не очень люблю такси.

Я обвела взглядом салон солидного на вид внедорожника. Негромко заметила:

— Хороший у пенсионера вкус.

Глеб рассмеялся.

— Не забывай, что он адмирал. Привык к средствам передвижения солидного размера и вида.

— Я даже не знала, что в нашем городе живет настоящий адмирал.

— А что тут знать? В новостях точно не передавали. Пенсионер пенсионером. Прикупил себе дом на окраине, и живет тихо, поживает. Женщину нанял, чтобы по хозяйству ему помогала. Книги читает, да с дедом по скайпу в шахматы играют. — Глеб вздохнул якобы мечтательно. — Когда-нибудь и у меня будет такая приятная, тихая старость.

— А вдруг всё будет по-другому?

— И как же?

— Большая семья, дети, внуки, — предположила я.

А Глеб ухмыльнулся.

— И рядом красивая старушка?

— Почему нет? — улыбнулась я.

— Что ж, тоже неплохой вариант. — Кинул на меня веселый взгляд. — Я совсем не против. — И без перехода поинтересовался: — Ты знаешь, куда ехать?

— Да. — На перекрестке я показала, в какую сторону нам необходимо направиться. А Глеб тем временем попросил:

— Расскажи мне что-нибудь про себя.

Я развела руками.

— Я, кажется, уже все рассказала. И про свою жизнь, и про учебу. Про работу и так понятно. Теперь уже ты рассказывай.

— А, вот так значит?

Я уверенно кивнула.

— Конечно. Ты так интересно рассказывал про дедушку и его друга. Уверена, у тебя ещё много интересных историй в запасе.

— Предположи.

Я пожала плечами.

— Про свою работу, про жизнь в столице. Про жену.

— Бывшую жену, — поправил он меня.

— Хорошо, про бывшую. — Я посмотрела на Глеба, даже развернулась к нему, и искренне поинтересовалась: — Почему люди разводятся?

— А ты не знаешь?

— Нет. Я никогда не разводилась.

Пальцы Глеба пробежались по рулю, мне показалось, что немного нервно.

— Люди перестают терпеть друг друга.

— Терпеть? Я всегда думала, что нужно любить друг друга. Чтобы пожениться, чтобы жить вместе.

— Ты, как я посмотрю, романтик, — ухмыльнулся он.

А я не стала спорить.

— Ну да. И мне это нравится.

— В твоем возрасте нужно такой быть. Это правильно.

— Не уходи от темы, — попросила я его с шуточной строгостью.

— Я не ухожу. Но любовь, Наталья, со временем, если не проходит, то тускнеет. Даже у самой терпеливой и