«Те самые…» — подумала я. Изучая записи, я заметила, что в каждой партии стабильно отбиралось несколько кристаллов. Их хранили отдельно.

Я двинулась было к ним, но Александр преградил мне путь.

— У них слишком сильный магический фон, тебе лучше со своей водной магией к ним не подходить, — небрежно уронил Розенталь.

— Для чего они? — не отводя взгляда, спросила я. Несмотря на утверждение мага, никакого дискомфорта я не испытывала.

Если бы опасность действительно существовала, думаю, я бы ее почувствовала.

— Мои личные сокровища — называй их так, — сказал огневик и, обогнув меня, направился к выходу. Похоже, экскурсия по складу закончилась.

— Зачем тебе столько? — громко бросила я ему вслед. Александр обернулся. — Если я исполняю роль казначея, то мне надо знать. Вдруг ты решишь провести какие-то махинации у меня под носом. Это слишком ответственная должность, чтобы пренебречь своими обязанностями.

— Водница не верит никому?

— Доверяй, но проверяй.

— Верно, — неожиданно согласился Розенталь, опуская взгляд, будто его очень заинтересовали собственные ноги. — Я собирался зайти к Мартину. Не хочешь со мной?

— И с какой стати мне идти с тобой? — Это уже показалось интересным.

— Потому что ты желаешь все знать, Ева. — Его внимание ускользнуло куда-то мне за спину. — Знание — самая великая сила в нашем мире, не так ли?

Я хмыкнула, не зная, как реагировать на неожиданные философские речи.

— А как же магия? Первое, что я уяснила, попав в Церент, — магия превыше всего.

— Если бы у меня был выбор между способностью знать все секреты людей, которые я пожелаю, и моим даром, я бы выбрал первое. — Александр погрузился в себя, и его взгляд на мгновение стал невидящим. — Потому что тому, кто владеет информацией, не приказывают, это он манипулирует всеми.

Я подошла ближе, остановилась прямо перед ним. Со стороны этот парень совсем не выглядел как тот, кто нуждается в поддержке, но я собиралась протянуть ему руку помощи.

Меня саму до сих пор мотало, словно маятник, из стороны в сторону: бывший никем еще вчера сегодня уже что-то значил; магия, грозившая отнять жизнь, неожиданно спасла. Что за превратности судьбы?

— Знаешь, что всегда говорила моя мама? — Вспоминать рядом с местным своих родителей — словно поделиться самым сокровенным.

— И что же, принцесса? — Даже в подобный момент он не забывал меня дразнить. Но я это проигнорировала — колко ответить смогу и позже.

— Жизнь тяжела, но лишь когда ты проходишь ее в одиночку… — Только теперь я придавала значение этим словам. В то время я была слишком беззаботна, чтобы осмыслить их.

Я опустила взгляд — стало неловко. Мои щеки пылали не только из-за реагировавшей на Розенталя магии, но и из-за обычного смущения. Я будто находилась в настоящем аду, подогреваемом мною самой и Александром.

— …Поэтому хватит нести всякую захватывающую чушь, будто какой-то мафиозный гений, и пойдем к Мартину.

Я отошла, повернулась к парню спиной, пряча эмоции и намереваясь покинуть склад.

— Как я поняла, ты собираешься поделиться со мной тайным планом о том, как выбраться из-под влияния отца и, соответственно, избавиться от загребущих рук Леи. Я помогу чем смогу. И в этот раз без каких-то умыслов и желания извлечь выгоду. Просто… — На мгновение замялась. — …Как другу.

Если, конечно, мы таковыми приходимся друг другу.

Тихий смех заставил замереть и сжать губы. Он опять надо мной издевается?

Но Александр неожиданно быстро поравнялся со мной. Природа наградила его слишком длинными ногами…

— Перестань быть такой искренней, я и влюбиться могу. — Слова эти были брошены в шутку, но я помнила, как обнимала огневика сегодня в аудитории, и они выбили меня из колеи. Совсем чуть-чуть.

Я сглотнула.

— Влюбляйся. Твое дело.

— Спасибо. Я ждал твоего разрешения, — с предельной серьезностью заявил парень.

— Будто для тебя оно важно, — не веря, хмыкнула я.

— Конечно. Ты думаешь, я поступлю с кем-то так же, как поступают со мной? — Александр покачал головой. — Поэтому да, мне оно важно.

Не все является тем, чем кажется.

Первым я увидела высокое дерево. Его тяжелые ветви клонились к поверхности пруда, и когда дул ветер, касались ее, пуская круги по воде. Камышей почти не было, лишь высокая неподстриженная лужайка, что подбиралась слишком близко к водоему. Что-то казалось в нем неправильным… да хотя бы его ромбовидная, с мягкими углами, форма.

И спустя пару секунд я догадалась.

— Ты его сам сотворил?

Мартин, будучи в одних штанах, довольно кивнул. В руке парень сжимал вытянутый бутыль из коричневого стекла. К моменту нашего прихода он уже успел выпить.

— Ага. — Маг подошел ближе. — Углубление в земле Вацлав наколдовал. Там, кстати, можно плавать. Хочешь?

— Откажусь, — быстро ответила я, мотнув головой.

— Ну смотри. Если что, он в твоем распоряжении. Маги воды любят купаться.

А то я не знала… Вот только сигать в пруд я точно не собиралась. Во-первых, обстановка не подходящая, во-вторых, не мой дом, чтобы чувствовать себя настолько раскованно, и, наконец, в-третьих — мои волосы скорее всего начнут светиться.

Розенталь всю дорогу молчал. Правда, его молчание с лихвой окупилось язвительными фразами, когда мы перелезали через забор.

Зачем же мы это делали? Александр предположил, что возле главного входа нас могла караулить Лея, и дал мне выбор: либо мы идем напролом, либо окольным путем.

Девушку я не боялась, но вот скандала хотела избежать, хотя бы сегодня. Нервы — вещь ценная, их надо беречь.

Только ограда вокруг дома Мартина оказалась высокой, выполненной из сплошных листов металла, даже зацепиться было не за что. Пришлось выкручиваться. Руки у меня всегда были слабыми, и поэтому огневику выпала важная миссия — помочь мне перебраться через забор.

Пока он поднимал меня, успел облапать и похвалить пятую точку, а я его ненароком лягнуть. Благо равновесие сохранила. По другую сторону меня поймал маг воды.

Розенталь же, ухватившись за край ограды, подтянулся и перепрыгнул ее так, будто перелетел. Я даже поморщилась с досады. Если бы парень шлепнулся, моя честь была бы отомщена.

— Пойдемте в дом. Вацлав уже наверху, — позвал Мартин, отвлекая меня от созерцания искусственного водоема. Маг воды поднялся по деревянным ступенькам и исчез за широкими дверями. Строение, в котором он жил, было двухэтажным, и судя по всему, он его ни с кем не делил.