Девушка воспользовалась всеми советами ключника; взошла на третий этаж, прошла великолепную анфиладу комнат и, отыскав лесенку, поднялась наверх, но шума не услышала. Лестница обрывалась небольшой площадкой, от которой в три стороны отходили коридоры. Дея тщетно напрягала слух, заглядывала в каждую отворотку, но везде царила поистине неживая тишина.

Ей ничего не оставалось, как исследовать все коридоры по очереди. Пройдя вперед, она попала в плохо освещенное крыло, с множеством дверей расположенных так близко друг к другу, что ни одна из них не могла быть входом в зал совета. Дея вернулась на развилку и на этот раз пошла влево, но не успела сделать и нескольких шагов, как услышала, что еще кто-то поднимается по лестнице.

«Подожду», — подумала она, застыв.

Легкие, быстрые шаги приближались, и вот на площадке мелькнула, темная вытянутая фигура, тут же скрываясь в противоположном коридоре. Дея глубоко вдохнула, позабыв выдохнуть, а удаляющийся человек вдруг обернулся, будто мог уловить этот звук.

— Дея? — проговорил запыхавшейся Вед.

— Нет, Екатерина вторая.

— Все никак не могу привыкнуть к твоим шуткам, — проговорил он, подходя к ней, — наверное они из того мира, в котором ты выросла.

— Именно. И это мир всегда будет стоять между мной и Багортом.

— Главное, чтобы не между нами, — отшутился он, беря ее под руку.

Дею поразила перемена его настроения, еще вчера он боялся убить ее, а сегодня разговаривал так, словно жуткого скандала и не было.

— Зал советов в той стороне, — проговорил Влад, внимательно изучая ее потерянный взгляд. — Нас, наверное, уже заждались.

— Нас?

— Да, Дея. Мы — те немногие, кто имеет реальное представление об Ихаиле. Тема сегодняшнего заседания — угроза со стороны Лонгвина. Вайес ждет нашего доклада.

— Но я не готова к докладу!

— Не беспокойся, говорить буду я, ты лишь согласно кивай и отвечай на те вопросы, на которые не смогу ответить я. Думаю таких будет не много.

Они остановились у огромных деревянных дверей в конце коридора. Вся поверхность полотна была украшена искусной резьбой, отображающей сцены суда, казни и еще каких-то непонятных действ.

— Я никому не позволю обращаться с тобой неуважительно, — прошептал Влад, приподнимая поникшую Деину голову, когда они остановились у дверей.

Дея подняла на него глаза, и чуть было не задохнулась от неподдельной, так украшающей его лицо нежности.

— Тогда идем, — так же тихо ответила она, и Влад открыл перед ней двери.

Зал советов был огромен, строг, даже, пожалуй, аскетичен и удивительно светел. Будто багортцы верили, что при таком ярком освещении, никто не решиться творить несправедливость или попросту лгать.

Кафедра находилась в середине круглой залы, скамьи же располагались на некотором возвышении в несколько ярусов. Дея обратила внимание, что они поделены на сектора, в одних расположились жрецы, в других горный народ, в третьих лесные обитатели. Секторов было много и Дея не сразу отыскала свой. С десяток мужчин и женщин, преимущественно в зеленых плащах сидели на третьем ярусе и с любопытством разглядывали вошедших.

Тишины, впрочем, в зале действительно не было. За кафедрой стоял Вайес и вещал что-то, когда пара зашла внутрь.

— Мы не можем применить к осужденному, одно и то же наказание дважды, — говорил глава Мрамгора.

— Давайте придумаем ей новое, — предложил лысоватый мужичек с первого яруса.

Дея бросила на него беглый взгляд и поморщилась. Мужичонка был неприятным: сгорбившийся, с цепкими, щурившимися глазенками и неуемными, в каком-то предвкушении потирающими друг дружку узловатыми пальцами. Представитель горного народца повернул свое лицо к вошедшим и как-то сник, потупился и даже вжался в спинку лавки.

— Что, Некрас, пытаешься снова упрятать мою мать в темницу, — проговорил Влад прямо с порога, вколачивая в мужичка недобрый взгляд.

— Влад Карий! — осадил Веда Верховный Хранитель. — Уважайте совет и ведите переговоры согласно правилам. Я дам вам слово, и вы выскажете все, что думаете по поводу освобождения и возможного заточения вашей матери, а пока сядьте на полагающееся вам место.

Влад сел в самый конец, а Дея тихой тенью проследовала за ним. Она прижималась к нему как к щиту, словно боялась, что все эти люди могут разом накинуться на нее.

— Не бойся и говори только в случае крайней необходимости, — шепнул Влад.

Вайес еще некоторое время выслушивал предложения по поводу дальнейшей судьбы Мориты Карий, а Дея поражалась, как он может быть столь бесстрастен, столь государственнен и холоден, ведь решалась судьба не просто его женщины, а матери единственного сына. Но спустя некоторое время девушка уловила нить того тончайшего кружева, что плел глава Мрамгора вокруг этой истории. Он умело и поступательно подводил к тому, что повторное применение наказания не только нежелательно, но и просто невозможно. Дея так же поняла, что Вайес скрыл ото всех истинных спасителей Мориты. Приписав все случившееся к делам рук Ихаиля. Он выдвинул предположение, что Ихаиль, дескать, как и многие Веды, оставшиеся в Лонгвине, был оскорблен тем, что Морита нашла себя в Багорте.

— Для совета не секрет, — говорил он, — оставшиеся на враждебном континенте Веды, все эти годы только и ждали, чтобы отомстить Багорту за то, что он разобщил их кланы.

Вайес предлагал не тратить время на разгадывание целей, которые преследовал Ихаиль, высвобождая свою бывшую жену, потому как копаться в чужой голове, все равно что пытаться различить в ночном лесу голубой и розовый цветок.

— Так или иначе, — довершил свой доклад Вайес, — Морита Кария в данный момент не представляет для Багорта никакой угрозы, так как находиться в крайне слабом состоянии, в отличие от ее мужа, которого сумела поймать Госпожа Ладгальд.

Скамьи заскрипели, и девушка тот час ощутила на себе сотню недоброжелательных взглядов.

— Но она же и упустила его, — прошамкал кто-то из верхних рядов.

Дея непроизвольно вскочила с места, выискивая того, кто бросил ей это оскорбление.

— Господин, Мстислав! — осадил выступившего Верховный Хранитель. — Имейте уважение! Синий лес в трауре, Госпожа Ладгальд потеряла двенадцать сестер, пытаясь остановить Ихаиля, который собирался сровнять с землей весь Мрамгор. И поверьте мне, ни один из вас не повторил бы ее подвиг.

— Почему его не поместили в темницу? — спросил представитель Ведов.

— Так сложились обстоятельства, — отвечал Вайес. — И потом вы когда-нибудь слышали, чтобы кто-то сбегал от русалок?

В зале воцарилась гробовая тишина.

— Итак, — продолжил Вайес. — Это трагичное событие показало нам, сколь силен и опасен наш враг. Я прошу, взять слово Дею Ладгальд и Влада Кариго — тех немногих, кто видел его силу в действии и хоть сколько-то мог ей противостоять.