– Если ты забыл, именно я уничтожила Сердце Стихий и мило поболтала с одним из лордов, но для тебя, Эрик, по-прежнему ничего не изменилось. Ты все еще относишься ко мне, как к хрупкой вазе.

Глядя на меня, Эрик снова сжал опустевший бокал из тяжелого хрусталя.

– Посмотри сюда, Рин.

Костяшки его пальцев побелели, когда он сжал в руке стекло. Небольшое усилие – и вот толстое стекло хрустнуло, скомкалось в его руке, как бумага. Не сводя с меня тяжелого взгляда, Эрик разжал кулак и высыпал на стол между тарелок горстку тусклых осколков.

– Достаточно наглядно для тебя? – спросил он. – После того, как я вернул себе облик дракона, я стал только сильнее. И я не могу ручаться, что не утрачу контроль, когда буду в тебе… А что будет, если я сорвусь, Рин?

Я с шумом отодвинула от стола стул и поднялась, швырнув на стол тканевую салфетку с колен.

– Что ж… – ответила я, поправляя глубокий вырез дымчатого платья. – Тогда, наверное, мне стоит поискать кого-то смелее, чем ты. И слабее, чем ты. Все-таки шесть стихий для одной меня это слишком много. А вот какой-то дракон из вырождающейся стаи наверняка сможет как следует меня…

Договорить, что именно этот дракон должен сделать со мной, я не успела. В тот же миг я оказалась вжата в стену Чертога жестким телом Эрика. А его губы накрыли мои.

Горячий поцелуй пустил мое сердце галопом, хотя я и попыталась поначалу оттолкнуть Эрика. Очень разозлилась на него, но другая половина меня тут же вспыхнула под его натиском. Ведь, если я так и не придумаю ничего стоящего, уже в скором времени исчезну из Гийлира.

Да, конечно, я провоцировала Эрика, добиваясь именно такой реакции. Опробовав все возможное, как иначе добиться того, чтобы быстро и гарантировано дойти до главного, я уже не знала. Откровенные наряды не возымели эффекта, откровенные разговоры тоже. Его страх за меня по-прежнему был сильнее, но может быть, хотя бы ревность сделает так, что сегодня у моего буревестника откажут тормоза.

Он жадно сминал мои губы, полностью перехватив власть над происходящим. Его язык творил с моим ртом то, что он так и не решался сделать с телом. Эрик целовал меня с такой жадностью и восторгом, что я сдалась. Вместо того чтобы оттолкнуть, сама прижалась сильнее, обхватывая его каменное тело и руками, и ногами.

Мы до сих пор были на открытой террасе, нависавшей над внутренним двором Чертога. Достаточно высоко, но все же. Ветер доносил снизу шум и голоса. Там внизу кипела своя жизнь.

Платье задралось, вызывающе обнажая бедра. Руки Эрика скользнули по моему телу, до синяков впиваясь в кожу. С треском дымчатое платье полетело на пол. За какую-то чертову секунду я вдруг оказалась полностью обнажена, а мой королевский наряд превратился в разорванную тряпку, валяющуюся на полу.

Нет, мне определенно не везет в Гийлире с одеждой.

Тяжело дыша, Эрик отстранился, окинув мое тело пылающим взглядом. Подхватил мои бедра, приподнимая над собой и провел языком по груди, вбирая в рот вершину. Меня выгнуло от удовольствия, когда он прикусил и покатал во рту между зубами чувствительный и твердый сосок.

Он ненадолго оторвался только, чтобы сказать:

– Будь тихой. Иначе придется зажать тебе рот, моя королева.

Я только поерзала в его руках и кивнула, кусая губы. А он снова провел языком по ложбинке на груди, а после крепче перехватил мои бедра, еще сильнее вжимая меня в собственное тело. Я терлась о его одежду, совершенно бесстыже разведя при этом ноги.

– Хочешь мои пальцы, Рин? – прошептал он, обдавая жаром дыхания шею и чередуя слова ощутимыми укусами. – Рот?

Я качнула головой.

– Тоже нет? А что ты хочешь?

Я перевела на него затуманенный от желания взгляд и выдохнула:

– Тебя. По-настоящему.

Эрик впился зубами в мою шею, при этом отпустил мои бедра, чтобы щелкнуть ремнем и расстегнуть брюки. Я обхватила его ногами и руками, спиной упираясь в холодную стену.

Вздрогнула всем телом, когда он провел у меня между ног, медленным, тягучим движением, и снова до боли и крови закусила собственные щеки изнутри лишь, чтобы не застонать во весь голос.

И впервые заметила, как дрожит на ветру, высоко над нашими головами узкий красный стяг с черной молнией.

В тот же момент Эрик подхватил меня за бедра, приподнимая, а после отпустил, позволяя силе притяжения сделать то, что я хотела больше всего на свете. Я охнула, пожалуй, слишком громко, чем полагалось для тех, кто решил заняться сексом на открытом балконе.

Эрик сдержал свое слово и тут же накрыл мой рот ладонью, вжимая всем телом в стену. И стал двигаться, с такой силой и первобытной яростью, что я кончила едва ли не с первых движений, в ту же секунду катапультировав в собственный персональный рай.

Я кусала его пальцы, стонала и задыхалась. А он не знал пощады. Не знал пауз. Он был действительно неутомимым любовником, чьи силы превосходили рамки обычного.

После первого оргазма последовал второй. И только тогда, он вышел из меня, подхватил на руки и занес в спальню. Поставил на ноги, которые, впрочем, меня почти не держали, а сам принялся раздеваться, наполовину разрывая собственную одежду.

Опустился там же на пуфик у кровати, усадил меня сверху, спиной к себе, максимально широко при этом разведя мои ноги. Его рука медленно поглаживала чувствительные после оргазмов складки, пока он снова и снова насаживал меня на себя.

И впервые, откинувшись затылком назад на его плечо, меня пронзило узнаванием момента. Каменные стены, королевские стяги, камин и мужчина за моей спиной, который с ожесточением берет меня снова и снова, но чьего лица я не могу разглядеть.

– О боже, – выдохнула я. – Это был ты… Это был ты, Эрик, в моих видениях…

– Ты сомневалась? Других мужчин в твоей жизни нет и не будет.

Он поднялся вместе со мной и уложил меня поперек кровати, а после навис надо мной, жадно глядя на искусанные до крови губы, на оставленные на моей кожи засосы.

– Судя по всему, завтра всем будет достаточно одного взгляда, чтобы понять, чем занималась королева этой ночью.

– Я еще не королева, – выдохнула я.

– Ты ею обязательно станешь. Если выживешь этой ночью.

Он широко развел мои ноги, упираясь коленом в кровать, и снова ударил бедрами, погружаясь глубоко и сильно, явно добиваясь того, чтобы я начала молить о пощаде. Но я только крепче прижала его к себе, глотая слезы вперемешку со стонами.

Только тогда он умерил пыл, обнял, стирая пальцами дорожки слез, стал двигаться почти аккуратно и с затопившей меня до самых краев нежностью. Я что-то шептала о том, что он не должен сдерживаться, раз я все еще жива и в сознании, то ему бояться нечего. Он улыбался и качал головой, отвечая, что я так ничего и не поняла.

Я и не пыталась. Вся эта пулеметная очередь из оргазмов окончательно вымотала меня, но, к моему удивлению, нежностью и лаской Эрик добился от меня еще одного, после которого он наконец-то кончил сам.