— Пойдем, кое-что покажу.

Не сразу я поняла, куда мы направляемся, но очень удивилась, когда мы оказались перед домом Тигры. Обиталище семейства оборотней выглядело очень добротно и надежно: не такое шикарное, конечно, как у городского главы, но не без изюминки. Фасад полностью выполнен из темного вишневого дерева, а террасу подпирают массивные деревянные колонны. В общем, на любителя, но лично мне очень даже нравится. Я не так уж часто бываю у Тигры в гостях, особенно в последнее время, что при всем произошедшем в моей жизни не так уж и удивительно.

В следующий момент я уже сидела на кухне и пила обжигающе горячий чай, который хоть и был без перца, но от самой чашки все равно пахло чем-то пряным. Внезапно я подумала, что не отказалась бы от печенья с маслом, а это значило, что моя депрессия по поводу разбитого сердца благополучно миновала.

Когда Тигра наконец открыла рот, я уже сидела, как на иголках.

— Вы же в семье не любите упоминать тетю Дару? — вдруг спросила она, и я тупо кивнула. — Так вот и мы не очень-то любим вспоминать об этом. Когда она сбежала, мы с мамой думали, отец с ума сойдет. Сначала отказывался идти на работу: неделями лежал в гамаке во дворе, распушив хвост, и притворялся, будто у него мигрень. Я вообще с самого начала знала, что переезд в Ургу аукнется нам еще той головной болью. Но отцу предложили место помощника городского главы, и он не смог устоять от такого предложения.

С каждым словом Тигры мое сердце стучало все медленнее и медленнее, слова уплывали куда-то в пропасть, а чашка переставала пахнуть не то что приправами — даже чаем. Я пила напиток, не чувствуя ни жара, ни вкуса. Механически, глоток за глотком.

Я никогда не спрашивала, кем работает отец Тигры, а та никогда не говорила. Вновь я почувствовала себя глупо, ведь какая из меня подруга, если я не знаю о ней таких элементарных вещей. Бессмысленно теперь кого-то винить в этой мистической фотокарточке, потому что я сама все это время не видела дальше своего носа.

Я помнила только, что Тигра с семьей переехала в крепость примерно в то же время, когда наши отношения с Лисом начали расстраиваться. Мне и в голову не приходило попытаться соотнести эти два события.

— Выходит… — У меня во рту все пересохло, несмотря на целую выпитую чашку бодрящего чая. — То есть выходит, Василина — твоя сестра?

— Родители удочерили ее, когда ей было три. Мы всегда были вместе: росли, играли. Она решила стать лекарем, но не пошла в академию, а училась на дому с одной знахаркой. И все же, она мне всегда немного завидовала, что я изучаю магию, а она нет, поэтому иногда она брала мои учебники и для развлечения что-нибудь колдовала. А иногда я ее учила…

— Тигра…

Я не знала, что сказать такого, чтобы подбодрить или утешить ее. Я не знала, что люди вообще говорят в таких ситуациях, и нужно ли вообще что-то говорить.

Теперь события того дня пятилетней давности постепенно выстраивались для меня в более-менее последовательную цепь. Некоторых звеньев все еще не хватало, но тем не менее, это было уже что-то.

— Тигра, в том, что случилось, ты не виновата, — попыталась успокоить девушку я, но предательские слезы уже катились по ее щекам. Я протянула ладонь, чтобы их вытереть, но Тигра резко и по-хищному мотнула головой. Легкий грудной рык вырвался из ее рта. Иногда я забываю, кто она на самом деле.

— Не говори о том, чего не знаешь, Тина, — бормотала подруга сквозь слезы. — Когда к нам домой пришли сторожевые во главе с инспектором, я сразу поняла, что она снова что-то натворила. Ее вообще часто ловили на чем-то мелком в том месте, где мы жили раньше, но в тот раз она перешла все границы. Именно поэтому отец, по сути, и согласился сюда переехать, что там на нас уже косо смотрели. Самое страшное, что Лису она действительно нравилась, и он ей тоже. Мои родители на коленях умоляли его семью простить Лину. Я понимаю, тебе в то время было тяжело, но это не сравнится с тем, что пережили мы. Когда моя сестра была на волоске от смерти, тут уж было не до таких мелочей.

Я вовсе не считала свои чувства и эмоции, свою жизнь мелочами, но прекрасно понимала, о чем говорит Тигра. В конце концов, на ее месте я бы поступила точно так же. Василина могла бы стать изгнанницей, но почему тогда спустя два года она сама сбежала из крепости? Об этом я Тигру прямо и спросила.

Та шмыгнула носом.

— У меня есть только догадки, никаких фактов. Она нам даже записки не оставила, ничего. Какой-то из сторожевых видел девушку, похожую на нее как раз у главных городских ворот. Отец использовал все имеющиеся у него связи, что найти Лину, но она как будто испарилась.

— А что с помолвкой? Герольд рассказал мне, что они с Лисом расстались как раз незадолго до того, как она исчезла.

— Если честно, — ответила Тигра, — я сомневаюсь, что эти два события так сильно связаны, но Лис, как обычно, винит во всем себя. Не знаю подробностей, но что-то между этими двумя пошло не так, Лина постоянно возвращалась домой заплаканная. Однажды мне удалось выбить из нее, что это касается какой-то другой девушки, но я не слышала, чтобы Лис тайно виделся с кем-то еще. Скорее всего, рискну предположить, что тут причиной была ты.

— Я? — Удивлению моему не было предела. Я бы скорее поверила, что Лис подцепил еще троих девчонок, чем постоянно упоминал мое имя, тем временем в академии делая вид, что мы не знакомы.

— Думаю, когда он потерял тебя, то потерял и голову в придачу. Тренировался как сумасшедший, его Наставникам приходилось проводить с ним двадцать четыре часа в сутки. Они с Линой стали видеться все реже, а я боялась, что если они разорвут помолвку, моей сестре снова будет грозить наказание… И верь мне, каким бы странным ни выглядел этот парень, у него сердце больше, чем его тело может себе позволить. Он хотел спасти мою сестру и одновременно сделать так, чтобы для тебя все это прошло как можно менее болезненно. Он верил, что если перестанет с тобой общаться, ты вскоре забудешь его или вовсе возненавидишь. Его устраивал любой из этих вариантов до тех пор, пока ты в безопасности.

Я сидела словно в оцепенении и не могла поверить ни единому слову из только что услышанного. С одной стороны я понимала, что это было похоже на правду, но с другой стороны это означало и то, что жизнь у Лиса была вовсе не такая сладкая, как я думала. А это в свою очередь делало меня просто ужасным другом.

Я думала об этом и когда шла домой, и когда запихивала в рот безвкусную тыквенную кашу, и когда читала перед сном учебник по нумерологии, но цифры просто не лезли в голову.

Выходит, Тигра всегда была на стороне Лиса. Она помогала ему, потому что он спас ее сестру, и это можно было понять. Когда же я спросила у Тигры про ту моментальную фотографию, то тут она только покачала головой.

— Боюсь, об этом тебе придется спросить у самого Лиса, — сказала она, — потому что это совсем не мой секрет.