Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он застонал. Кадык дернулся, как и его бедра моим губам навстречу.
Моя рука в трусиках, рот снова принимает член. Он уже на грани. Нажала на свой клитор, и меня затрясло, даже ласкать себя не пришлось. От гаммы острых ощущений снова прикусила мужскую плоть, но уже не специально, а в порыве.
— Мммм… блядь, блядь… — услышала маты Марата, прерываемые тихими стонами.
Уже не щадя он надавил. Заставил принять себя глубоко, в горло, и начал выплескиваться в меня, выстреливать сперму. Задыхаюсь, захлебываюсь, кончаю… кончаю… кончаю…
И, наконец, могу дышать.
Он отпустил. Закрыл глаза, опустив голову на спинку дивана. Удовлетворен, как и я. И все мои страхи по поводу своей проклятости, злого рока и прочего отступили.
Не знаю, навсегда, или временно. Но я лениво улыбнулась, вспомнив, что десять минут назад строила планы как с помощью минета заставить Марата сидеть у моей юбки.
Какая глупость…
* * *
— Собирай пока вещи. Тяжести не вздумай таскать! Или просто отдохни, с щенком поиграй, а ночью я вернусь, и разберемся с твоими пожитками, — напомнил Марат перед уходом.
Все же, решил ехать по делам. Психоз меня отпустил, но… задевает. Шучу над собой, что минету неплохо бы подучиться. Десять минут прошло, и Марат уже уезжает. Видимо, не так уж я и крута.
— С щенком поиграй, — передразнила я, когда осталась одна.
Счастливчик спит, умильно спрятав мордочку в лапках. Коготки черные, стильный маникюрчик. Позже поиграю, как проснется, а сейчас лучше вещи соберу. Самые основные.
Надеюсь, мы не совершаем ошибку, снова съезжаясь, да еще и так быстро. Вторая попытка — это ок, бывает, но третья — это уже отчаянье. Третью попытку лучше не делать. Надеюсь, у нас со второй все получится.
Большой дом, озеро, свой участок. Детскую площадку сделаем во дворе, мангал поставим, будку для собаки. Малыш родится, и будет у меня настоящая семья. Я же именно об этом мечтала! Ну как что-то может не получиться, если я почти простила Марату родного отца?
Получится! Конечно же все получится!
Марат сказал, что завтра мы въедем в дом — в наш, или пока в съемный. Он всё устроит. С Игнатовыми Марат всё решит, больше никаких убийств, никаких смертей. Егор пойдет на поправку, наш малыш тоже в порядке. Всё хорошо, я не проклята, это был просто момент невроза.
С одеждой я управилась за рекордные десять минут. Привыкла уже переезжать туда-сюда. Надеюсь, больше не придется.
— Так, теперь крема, шампуни, косметика и витамины, — пробормотала, и пошла в ванную.
А по пути раздался звонок в дверь.
Взглянула в глазок — там мужчина. Натуральный шкаф с виду. Лицо симпатичное, мужественное, но не выразительное. Однако, вид знакомый.
— Да, — крикнула, не торопясь открывать дверь.
— Алика Владимировна, Марат Вадимович задержится, попросил предупредить.
— А вы…?
— Охрана, — понизил мужчина голос. — Алексей. Откроете?
Сняла с двери цепочку, дернула защелку, и распахнула дверь. Странно что Марат не позвонил, и… он же предупреждал, что может вернуться ночью. Не обязательно было напрягать охранника, никогда они меня не тревожили дома.
— Что вы хотели? Переезд завтра, сегодня я не готова. Марат сильно задержится? Мне…
«Мне его не ждать сегодня» я договорить не успела.
Шею обожгло короткой вспышкой боли, голова закружилась, и мужчина напротив меня расплылся невнятным огромным пятном.
А затем свет померк окончательно.
Глава 31
Открыла глаза — темно. Даже не темно, а чернота окружает. Не видно буквально ничего.
Голову ломит, спину тоже. Во рту сухо, но при этом хочется сглотнуть, а я не могу — больно. Очень больно. У меня грипп? Мне же нельзя болеть, беременность…
Голова закружилась, и я провалилась в нездоровый, тревожный сон. Я и во сне помнила, что случилось что-то плохое, но вот что именно — не могла вспомнить, как ни старалась.
А я старалась. Выныривала из сна, пыталась перевернуться на другой бок. Пыталась встать, закричать, вспомнить… и ничего. Абсолютно. Снова засыпала.
Проснулась слабой. Еще хуже стало. Теперь тело не только ломит, но еще и горит.
Грипп, всё же? Ангина? Единственное, что я помню отлично — это то, что я беременна. Организм слабый, поликистоз и еще бог знает что. Вирус — это очень плохо. Это катастрофа.
Господи, что случилось?
— Ммм… п-щщи, — вырвался чих вместе со стоном.
Голова немного прояснилась. Темнота не рассеялась, но я четко поняла — я не дома. Даже если я, блин, ослепла, и поэтому не вижу ничего, я точно не у себя дома. И не в квартире Марата.
Запах здесь другой. Любая, даже невменяемая женщина, может определить по запаху, живет ли кто-то в доме, или он запущен. Так вот, эта комната точно нежилая.
Я заболела, Марат… он дом купил, вроде. Я что-то помню такое. Значит, он меня перевез? И я в новом доме? Или нет?
Черт…
— Марат, — прошептала я.
И ничего. Пусто. Он спит?
Нет, я точно одна. И кровать слишком мягкая. Ни я, ни Марат на таком пухе не спим. Подняться бы, выяснить…
Точно случилось что-то плохое. Может, это больница?
Больница, в которой пыльно? Вряд ли.
Уперлась ладонью в мерзкую пуховую колючую подушку, села на кровати, свесив ноги на пол. Встать сил нет. Голова чугунная. Тело будто на шарнирах, которые смазать бы не помешало. И тошнота. Боже, как меня тошнит! Так плохо мне никогда в жизни не было! Если встану, если даже появятся на это силы, то я точно грохнусь на пол. Марата рядом нет, значит никто и не поднимет.
Я со стоном опустилась на кровать на бок, свернулась в клубок, грея зачем-то живот. Хоть бы ребенку эта болезнь не навредила! Что за напасть? Несправедливо это, нечестно!
Нечестно…
Трясусь. Засыпаю. Просыпаюсь, пытаясь найти сбившееся в ногах покрывало. Чихаю. Снова засыпаю, снова просыпаюсь.
И потихоньку вспоминаю. Правда, накатывающая волнами паника мешает мыслить. Но я стараюсь, правда.
Дверь. Я открыла дверь, дома была, здоровая. Марат… уехал куда-то, хотя я планировала его остановить? Минетом, кажется? Смешно. Дурочка. Но когда он уходил, я даже пошутила, что кончил он в мой рот, а не на грудь, как хотел. А Марат
