— Вы чего?

— Собираемся оплатить завтрак, — сказал Малколм. — Продолжай.

Продолжать он не мог, потому что не хотел говорить, что случилось потом. Гевин и Хоп спокойно отнеслись к истории с дракой, но им вряд ли бы понравилось, что Мак прижимал Лив к стене, целовал ее до потери пульса и теперь с ума сходит от желания это повторить.

— И что… все? — спросил Гевин после долгой паузы.

— Да. Нет. Не знаю, мать вашу.

И вот опять. Как тогда в доме Гевина, ребята обменялись ошеломленными взглядами и разразились хохотом. Их смех потрясал чертов стол и привлек взгляды всех посетителей в заведении.

— Заткнитесь, — проворчал Мак, тыкая вилкой в свой белковый омлет.

— Черт, — просипел Гевин, пытаясь отдышаться. — Вот уж не ожидал.

— Чего не ожидал? Что вы все ржете?

Малколм крепко хлопнул его по плечу.

— Мак, для человека, который досконально изучил все наши инструкции, ты удивительно плохо разбираешься в том, что происходит в твоей собственной жизни.

— Отвали. О чем ты вообще?

— О Лив, тупица, — засмеялся Дэл. — А если точнее, то о тебе и Лив.

Ощущение полной незащищенности вышибло воздух из его легких.

— Нет. Конечно, нет. Да посмотри на меня! Она меня бесит!

— Совершенно верно, — сказал Малколм. — Посмотри на себя. Ты втюрился по уши.

— Ребята, вы спятили. — Мак сунул в рот полную вилку безвкусного омлета.

— Не уверен, — сказал Дерек. — Я точно никогда не видел тебя в таком состоянии из-за женщины.

— И я не видел, — сказал Малколм. — Даже когда тебя бросила Гретхен.

— Чувак, взгляни правде в глаза, — сказал Дэл, с самодовольным видом откидываясь на спинку сиденья. — Она идеально тебе подходит.

— Да пошел ты. И ты. И ты. И ты, — объявлял Мак, поочередно указывая на каждого за столом, кроме Хопа.

Русский поднял голову.

— А мне ты не сказал «и ты».

— Ты тоже.

— Тебе не приходило в голову, что она тебя так бесит именно потому, что тебя к ней влечет? — спросил Малколм. — Это же классика! От ненависти до любви…

— Классика, — продолжая жевать, кивнул Гевин.

— И ты туда же, — сказал ему Мак. — Я думал, уж ты-то понял бы, что это все чушь.

Гевин глубоко вздохнул.

— Я знаю только двух женщин в мире, которые способны довести до такого безумия, как у тебя сейчас. На одной я женат, а другая — ее сестра. И я советую тебе: действуй.

— Действовать? — медленно и недоверчиво переспросил Мак.

— А почему нет? — сказал Гевин. — Но я, наверное, еще должен тебя предупредить, что, если ты ее обидишь, мне придется с тобой расправиться.

Мак приложил руку к груди.

— Твоя вера в меня так трогательна. Правда. Я сейчас заплбчу.

— Я предупреждаю, что с ней надо поосторожнее. Лив, она… не такая, как кажется.

Мак провел рукой по волосам.

— Я знаю.

— Ей нравится делать вид, что она типа крутая и все такое, но все это показуха.

— Знаю. — На этот раз он процедил сквозь стиснутые зубы, потому что именно это пугало его в Лив больше всего. Ее сарказм, ее независимость, ее абсолютное недоверие к мужчинам было лишь прикрытием для чего-то другого. Возможно, именно это у них было общим. Они оба жили во лжи. Мака внезапно охватило чувство одиночества. Не впервые он ощущал себя лишним. Белой вороной в группе. Человеком, который мог спасти сотню браков, но был обречен никогда не найти свое «долго и счастливо».

— Так, вроде все. — Тея бросила последнюю из четырех сумок Авы и Амелии на пол в комнате Лив. — Если мы что-то забыли, ты можешь потом забрать из дома.

— Кому нужны игрушки, когда есть козы и куры? — сказала Лив, присаживаясь на корточки и распахивая объятия девочкам.

Они бросились к ней с радостным визгом. Тея терпеливо ждала, пока Лив щекотала племянниц и дула им в шею.

Наконец, когда девчонки рухнули, обессилев от смеха, Лив поднялась.

— Ты правда не против? — спросила Тея. — Я имею в виду, собака и куры…

Лив посмотрела на Баттера.

— Все будет отлично.

Золотистый ретривер, устав гоняться за белками, как раз выбирал лучшее место для сна. Собака с тяжелым вздохом упала на пол там, где солнечный лучик проникал в щель между шторами.

— Как идут дела? — спросила Тея.

Лив подняла голову и увидела, что ее сестра стоит возле кухонного стола, где Лив искала объявления о работе. Лив подошла и захлопнула крышку ноутбука.

— Что-нибудь найду.

— Настолько хорошо, да?

Ага. Просто отлично. Сегодня утром пришли еще два отказа.

— Что-нибудь найду, говорю.

Тея поставила сумочку на стол и выудила из нее бумажник.

Лив стиснула зубы.

— Что ты делаешь?

Тея молча достала несколько двадцатидолларовых банкнот и положила на стол. Лив взяла их и протянула обратно.

Тея помотала головой.

— Ты присматриваешь за детьми. Людям за это платят.

— Они мои племянницы.

— Ну, потрать их на развлечения для девочек.

Лив сунула деньги обратно в сумочку Теи.

— Не оскорбляй меня.

— Лив… — вздохнула Тея.

Но она не договорила, потому что на лестнице прозвучал стук сапог. Рози постучала один раз, открыла дверь и просунула голову.

— К вам можно?

Девочки побежали ее обнять.

— Рози! Мы остаемся у тебя и тети Ливви на три дня.

Рози вошла и прижала девочек к себе.

— Я знаю. И я уже так много запланировала для всех нас. Будем печь печенье, кормить коз и собирать яйца. А Хоп говорит, что покатает вас на тракторе.

Поездка на тракторе для близнецов была серьезным делом. Они обрадовались так, словно Рози пообещала им неограниченное количество мороженого на все выходные. Что, скорее всего, тоже произойдет.

— Во сколько завтра Мак и его мама придут на ужин? — спросила Рози. — Она ведь именно в эти выходные прилетает, чтобы посмотреть дома?

Тея повернула голову так быстро, что Лив могла бы поклясться, что услышала, как хрустнула шея.

— О чем речь?

Ну, класс.

— Ничего особенного.

— Он говорил, его мама любит коз, — пояснила Рози.