– Это я должен переживать, что вы меня обманете. Вы жеофициальное лицо, у вас больше власти, возможностей, больше людей. Я всего лишьобычный частный эксперт, который пытается установить истину.

– Договорились, – неожиданно согласилсяФедосеев. – Когда вы сможете к нам приехать? Мы находимся в Следственномкомитете при прокуратуре республики, это прямо в центре города...

– Я знаю, где вы находитесь, – улыбнулся Дронго. –В вашем ведомстве у меня много знакомых. Вы можете даже навести справки, и онивам подтвердят, что я никогда не обманываю своих партнеров и не блефую вотношениях с ними. Хотя не могу не сказать, что достаточно часто обманываюсвоих возможных противников.

– Приезжайте, – разрешил Федосеев.

Дронго подумал, что уже пора звонить старшему брату погибшего.Но с другой стороны, если он сейчас сообщит о преступлении, то вполне вероятно,что Аббас Ашрафи сам примчится в Москву со своими людьми. И они устроятнастоящую охоту за остальными жильцами дома, не дав им нормальной жизни.Преступника таким образом они, конечно, не найдут. Он затаится, и они ничего несмогут сделать. Только помешают ему в проведении дальнейших раследований. Нет,звонить в Каир еще не время. Нужно все более тщательно проверить. И средизагадок этого преступления есть некоторые, на которые ответы пока не найдены.

Кто звонил из Баку и почему погибший так разозлился? О чемони говорили, если он сразу перезвонил старшему брату. Кто приходил к Ашрафидвадцать второго августа. Ведь в журнале посетители не отмечены. Значит, былконкретный человек, который прошел охрану и не отметился. Почти невозможно.Охранники знают, что все гости записываются на пленку, и провести камерупрактически невозможно. Значит, пришедший был точно одним из жителей дома.

И еще несколько вопросов. Зачем погибшему понадобилась такаяогромная сумма наличными? Что он с ней делал. Кажется, кто-то сказал, чтоВилаят Ашрафи иногда ходил в казино. Вуличенко. Они иногда вместе ходили вказино. Нужно будет проверить и эту версию. Неужели он взял деньги для казино?Нет, глупо. У него на счетах наверняка были такие деньги. Если у человека наруке такие дорогие часы, то наверняка он имеет раз в десять денег больше насвоих счетах. Муса Халил сказал, что они стоили целое состояние. Куда тогда делисьэти деньги, если в квартире их не было? Потратил? Но куда и на какие нужды?Значит, кому-то отдал. Это более реально. Почему отдал? Испугался? Нет. У негобыл свой личный телохранитель, и он мог улететь в любой момент и даже непоявляться здесь. Нет, нет, судя по всему, он был не из пугливых. Значит, отдалдобровольно. Почему? Кому? Сколько вопросов, на которые пока нет ответа. Нужнобудет попросить Федосеева рассказать все, что известно на этот моментследствию. И тогда можно будет делать какие-то более конкретные выводы.

Он прошел на кухню, попрощался с Варварой Константиновной,пожал руку Тауфику Шукри. Спустился вниз. Увидев его, Михаил Родионовичподнялся, вставая по стойке «смирно».

– Вольно, – скомандовал Дронго, – а этот Дарсалиядавно у вас живет?

– Уже два года, – громко доложил МиахилРодионович, – его внук купил им эту квартиру. Он работаетвице-губернатором и может позволить себе такие безумные траты.

– Они похоронили собаку или кремировали ее?

– Хотите спросить, они ее закопали или сожгли? – уточнилохранник. – Нет, кажется, закопали. Рядом с нашим зоопарком есть кладбищедля животных. Там и закопали тело собачки. А почему вы спрашиваете?

– Может, понесу цветы на ее могилу, – пояснил Дронго.

У охранника полностью отсутствовало чувство юмора. Онпонимающе кивнул. Дронго вышел на улицу, прошел к своему автомобилю, усаживаясьна заднее сиденье.

– Срочно в прокуратуру, – попросил он водителя.

В Следственном комитете уже был выписан пропуск на его имя.Он подумал, что если бы все сложилось немного иначе, возможно, он приезжал бысюда для докладов и отчетов. Недавно созданный Следственный комитет припрокуратуре республики был новым подразделением, в котором работали бывшиеследователи прокуратуры. Когда много лет назад он заканчивал юридическийфакультет Бакинского университета, почти все ребята мечтали попасть впрокуратуру. Каждый хотел был следователем или помощником прокурора. И делобыло не только в романтике. Романтиков было не так много. Зато все отчетливопредставляли себе возможности прокурора. В южных республиках эта должностьсчиталась одной из важнейших в любом районе, вместе с такими престижными, какпервый секретарь райкома, председатель райисполкома, руководитель местногоотделения КГБ и начальник милиции. Но в прокуратуру брали только с такназываемым рабочим стажем. Считалось, что люди, отработавшие на производстве,лучше понимают проблемы трудящихся. И вообще выдвигать на работу в органыпрокуратуры необходимо людей «от станка и сохи». Никого не интересовало, что многиеиз выпускников чтобы получить такой стаж, просто числились в каких-нибудьколхозах или на заводах, получая нужную запись в трудовую книжку. Такой записиу него не было. И мечты о прокуратуре стали только мечтами.

Зато в милицию требовалось более сорока человек из ставыпускников. Но его распределили на оборонное предприятие закрытого типа, такназываемый «почтовый ящик». Уже оттуда он уехал в Минск, после окончанияспециальных курсов попал в Москву и за рубеж. Все могло сложиться немногоиначе. Уже потом он был тяжело ранен, вернулся в Союз, который распался,оставив в наследство пятнадцать республик и кучу нерешенных проблемполитического и экономического характера.

Федосеев оказался мужчиной лет пятидесяти пяти. У него былигустые седые волосы. Тяжелые роговые очки, требовательный взгляд, хорошопоставленный голос. Резкие, глубокие морщины пересекали его чело. Одним словом,он мог сыграть в кино почти идеального следователя, вдумчивого и солидного. Ноон и в самом деле был опытным следователем, проработав в прокуратуре большетридцати лет на самых различных должностях и занимая в настоящее времядолжность следователя по особо важным делам.

– Добрый день, – пожал он руку вошедшему. – Васдействительно многие знают. Некоторые отзываются так восторженно, словом выдействительно умеете творить чудеса, – заметил Федосеев.

– Не умею, – ответил он, усаживаясь на стул, – явсего лишь обычный эксперт по вопросам преступности. И за время своейдеятельности сумел накопить некоторый опыт.

– Я приготовил для вас список телефонов, – сразу сказалФедосеев, усаживаясь не на свое место, а напротив гостя, за приставнымстоликом. – Вот здесь список, кому он звонил в этот день, а здесь список,кто ему звонил. Обратите внимание, что ему звонили с неизвестного телефонадважды утром. Нам удалось уточнить, что это был аппарат, находившийся в трехкварталах от его дома.

– Спасибо, – кивнул Дронго. Очевидно, кто-то изсотрудников прокуратуры действительно дал ему неплохую рекомендацию, еслиФедосеев так резко изменился и выдал ему список, не дожидаясь ответнойинформации.