— Тогда нас всех подстегивал ardeur, — сказалон. — И все прыгали чуть больше обычного.

Я мотнула головой, не глядя на него, подобрав ноги подпростыней к груди.

— Если не считать, что мне хотелось порвать тебе горло,остальное для меня обычно.

Он закашлялся, засмеялся, а потом сказал:

— Не может быть.

Я не поднимала глаз от простыней:

— Ладно, ладно, смейся.

Он взял стоящую возле меня бутылку:

— По такому поводу надо выпить.

Я подобрала колени к груди, свернувшись под простыней.

— Не остроумно.

Он опустился на колени возле кровати, и мне стало видно еголицо.

— Ты меня извини, конечно... — Он слегка пожалплечами. — Но ты меня не вини. Не могу же я тебя не поддразнить, когда тымне говоришь, что у тебя всегда такие бурные, непревзойденные оргазмы. Я же немогу такое пропустить, ты же меня знаешь, Анита.

Такой у него был невинный, мальчишеский вид — и это былопритворство. К тому времени, как я познакомилась с Джейсоном, он уже прошелогни и воды, и от его невинности ничего не осталось.

Он снова протянул мне бутылку.

— Ладно, прости меня, может, я просто завидую.

— Не развивай тему, — предупредила я.

— Да не тебе, — сказал он, — но если укусАшера такой кайфовый, почему мне не выдали все целиком?

Я попыталась нахмуриться, но преуспела только наполовину.

— Ты сам сказал. Ты же не его pomme de sang, а толькопрокатный.

— А ты — слуга-человек Жан-Клода, а не Ашера, такпочему же тебе полагается полный оргазмовый шок?

В этом был смысл, и достаточно глубокий. Я пожала плечами.

— Я думаю, всем заправлял ardeur. Надо будет спросить уних, когда они проснутся.

Почему Ашер такое со мной сделал? Было ли это нарочно? Ятолько знала, что Ашер одним укусом может сделать такое, чего большинствомужчин не может сделать всем своим телом. Ашер сделал со мной то, что дажеЖан-Клод в одиночку не сможет повторить. Даже от воспоминания тело свелоспазмом, и я только успела отбросить бутылку Джейсону перед тем, как рухнуть накровать.

На этот раз все было не так бурно, и Джейсон не пытался мнепомочь. Наверное, решил, что получил уже достаточно царапин. Когда всекончилось и я лежала, тяжело дыша, завернувшись в простыню, а в глазахпрояснилось, Джейсон спросил с дальнего конца кровати:

— Теперь мне ничего не грозит?

— Заткнись, — ответила я.

Он засмеялся, вспрыгнул на кровать, поднял меня одной рукой,а другой протянул бутылку.

— Откинься на подушки, пей медленнее, а я пойду рукуперевяжу.

— И антисептиком намажь, — напомнила я.

— Я же вервольф, Анита. У нас инфекций не бывает. Ага.

— А зачем тогда перевязывать?

— Чтобы не заляпать одежду кровью и чтобы полиция меняв таком виде не замела.

— А при чем здесь полиция?

— Это они звонили. И звонили уже весь последний час.Лейтенант Сторр и детектив Зебровски звонили по очереди и требовали твоегоприсутствия. Лейтенант шумел насчет того, что приедет и вытащит тебя из моейкровати.

— А как он узнал, что я в твоей кровати?

Он ухмыльнулся мне из дверей ванной, открытой так, что светобрамлял его тело.

— Не знаю. Догадался, наверное.

— Джейсон, ты же не дразнил Дольфа? Только не это!

— Я да чтобы кого-нибудь дразнил? — Он прижал рукук груди.

— Господи Иисусе, ты таки довыпендривался!

— Я бы на твоем месте перезвонил им сразу же. Что-томне не хочется, чтобы спецотряд полиции поломал нашу идиллию.

— Нет у нас тут идиллии!

— Вряд ли твой друг лейтенант поверит, если обнаружитнас голых в одной постели. — Он приподнял руку. — Особенно если ещевот это увидит.

— Он не увидит ни твоей руки, ни других частей твоеготела. Отдай мне одежду, и я тебя от себя избавлю.

— А если у тебя случится очередной флэшбэк, когда тыбудешь вести машину? И позволь мне добавить, что я даю кровь вампирам кудадольше, чем ты. Я знаю, как тяжело бывает, когда отдашь столько, сколько ты.Сейчас ты вроде ничего, но если чуть переутомишься, снова начнутсяголовокружение и тошнота. При осмотре места преступления это же тебе не нужно?

— Дольф не допустит гражданского на место преступления,которое он расследует.

— Я посижу в джипе, но вести тебе сегодня я не дам.

— Позвони Мике или Натэниелу, они меня заберут.

Он покачал головой:

— Натэниел этой ночью в клубе упал в обморок.

— Что?!

— Мика думает, что три месяца, когда он кормил ardeurкаждый день, сыграли свою роль.

— И как он?

— Ему просто нужен выходной. Жан-Клод обычно берет уменя кровь через день, не чаще.

— Я переключаюсь на Мику и Жан-Клода.

— Да, но Жан-Клод питается только раз в день, а тебенужно два. Посмотри правде в глаза, Анита: тебе нужна конюшня из pomme de sangпобольше.

— Ты вызываешься добровольцем?

По его физиономии расплылась блаженная улыбка.

— О да! Быть получателем такого зубодробительногооргазма!

— Джейсон! — сказала я, и предупреждение былопонято.

— Хорошо, — вздохнул он, — будь по-твоему. Нокого же еще ты поставишь вместо Натэниела, пока он не поправится?

— Черт побери, — вздохнула я.

— Видишь? Сама не знаешь.

— Я сейчас могу питаться от Ашера.

— Это да, но он еще несколько часов не очнется. Тебенужно больше дневных доноров, Анита. Не обязательно я, но кто-то нужен.Подумай. А сегодня я — твой эскорт, потому что тебя одну после такой потерикрови отпускать нельзя — и после того, что Ашер с тобой сделал. Можешь позватьМику, но пока он сюда доедет и пока вы потом доедете дотуда, где вас ждут, твоиполицейские друзья все вокруг перекусают.

— Ладно, в этом есть смысл.

— Правда? С тобой никогда ведь не знаешь. Иногда мнекажется, что я выиграл спор, но тут же тебе приходит в голову новая мысль, и отмоей победы остается пшик.

— Джейсон, заклей царапины и поехали.

— Царапины! Будь я человеком, ты бы «скорую» вызвала.Не забывай, Анита, у тебя одновременно сила вервольфа и вампира. Мы можемпроткнуть пальцем ребра.