рассказ, а по его завершении показала Миндаугасу карту, которую нарисовал Карпухин.

Увидев её, Морис воскликнул:

– Да он профессиональный картограф.

– Говорит, что не профессиональный, но я согласна с тобой, карта выполнена на должном уровне.

– Из вашего рассказа я понял, что Стелла не понравилась дяде Фрола Евгеньевича.

– Семён Макарович выразился по этому поводу однозначно.

– И что же Карпухин дал понять вам – что племянник, чтобы не лишиться наследства, убил дядю?

– Этого Семён Макарович мне не говорил, но скорее всего, именно так он и думает.

– Однако никаких мер в ту пору Карпухин не предпринял.

– Сомневаюсь, что у него были возможности что-то предпринять.

– Скорее всего, да, – согласился Морис.

– К тому же я не уверена, что племянник хотел убить дядю, скорее всего, его смерть была не преднамеренной.

– Как это?

– А так. Если в груди Захара Тимофеевича был осколок, то он мог сдвинуться, если племянник даже не ударил, а просто толкнул дядю.

– Тоже верно. Но что это нам даёт?

– Ничего, кроме того, что Фрол Евгеньевич очень хотел жениться на Стелле Эдуардовне, раз даже решился обмануть своего богатого родственника.

– Это говорит о том, что Стелла Эдуардовна не могла желать смерти своему мужу.

– Нет, Морис, – покачала головой Мирослава, – это говорит о том, что Фрол Евгеньевич не мог желать смерти Стелле Эдуардовне. Да и то только на тот момент.

– Не понял!

– Мы не знаем, как относилась к Фролу Евгеньевичу Стелла Эдуардовна.

– Но раз она вышла за него замуж, значит, была влюблена в него. Вы забываете, что она даже решилась забеременеть от него!

– Морис, – всплеснула руками Мирослава, – твоя наивность умиляет меня! Я согласна с тем, что Стелла была влюблена! Но вовсе не обязательно, что она была влюблена в самого Фрола!

– А в кого же ещё?!

– В его будущее наследство! Святая простота! Забеременеть же она могла либо случайно, либо для подстраховки.

– Но это так цинично! – возмутился Морис.

– Солнышко, – усмехнулась Мирослава, – ты совсем не знаешь женщин!

– Тех, кого я знаю, так не поступили бы!

– Не спорю. Но далеко не все женщины настроены на то, чтобы зарабатывать себе на жизнь самим. Представь себе, как это удобно – сесть кому-нибудь на шею и с комфортом ехать по жизни, ни в чём себе не отказывая.

– Что ж, может быть, вы и правы, – вынужден был согласиться он. – Но это не делает Стеллу Эдуардовну подозреваемой, так как Фрол Евгеньевич предоставлял ей всё, что она хотела.

– Может случиться так, что он удовлетворял те её желания, что были у Стеллы на момент брака. Но впоследствии у неё могли возникнуть и другие желания.

– Я вас не понимаю. Перестаньте говорить загадками!

– Я пока и сама себя не понимаю, – проговорила она успокаивающим тоном.

– Кстати, – сказал Морис, – есть женщины, которые, выйдя замуж за богатого человека, продолжают работать, наверное, чтобы чувствовать себя независимой.

– О чём это ты?

– Не о чём, а о ком! Пришла моя очередь делиться информацией.

– Отлично! Что же ты узнал о Стелле Эдуардовне?

– Только то, что она приятная и общительная женщина, которая так и щебечет, так и щебечет! – проговорил Морис голосом Юлия Гордиевского.

Мирослава догадалась, кого передразнил её помощник, и, улыбнувшись, спросила:

– И что же она нащебетала маникюрщику во время процедур?

– Во-первых, Гордиевский не маникюрщик, если бы он вас услышал, то его возмущению не было бы предела.

– Кто же он в таком случае?

– Мастер по уходу за руками. Как он сам считает, волшебник.

– Даже так?

– И я склонен с ним согласиться. Во-вторых, Стелла Эдуардовна во время своих многочасовых откровений не поведала Юлию ничего такого, за что её можно было бы засадить за решётку.

– Жаль, – сказала Мирослава.

– Но ведь вас привела в салон Эльвира Родионовна Кобылкина.

– Это так, но я понадеялась, что и Стелла туда ходит.

– Она и ходит.

– Но нарыть на неё тебе ничего не удалось.

– В салон также ходит Марго.

– Какая ещё Марго? – удивилась Мирослава.

– Не королева Франции, а сотрудница рекламного агентства «Честное слово».

– Ты имеешь в виду агентство Ларина?

– Его самого.

– Но при чём здесь эта Марго. Как её там по батюшке, – Мирослава, совсем как друг её детства Шура Наполеонов, пощёлкала пальцами.

– Маргарита Витальевна Завьялова.

– И что нам с этой Маргариты?

– Она подруга Эльвиры Родионовны Кобылкиной!

– И что с того?

– Юлий жаловался, что Кобылкина – женщина неразговорчивая, вся в себе.

– Бедный Юлик! – притворно посочувствовала мастеру по уходу за руками детектив.

– Юлик-то, может быть, и бедный, хотя я в этом сильно сомневаюсь. Но тем не менее мы с вами вполне можем разбогатеть!

– Что-то я тебя не пойму.

– Я имею в виду разжиться информацией! Кобылкина неразговорчивая с посторонними, но от подруги у неё, наверное, нет тайн. Даже самому замкнутому человеку нужна отдушина.

– Допустим.

– И отдушиной для Кобылкиной, скорее всего, является Завьялова. Ей она может рассказывать все свои секреты.

– Но с какого боку здесь Стелла Эдуардовна?

– С такого, что муж Эльвиры Родионовны дома может делиться с женой информацией о партнёре, его семье. Возможно, Денис Сергеевич высказывал имеющиеся у него опасения, предположения, которыми он не собирается делиться с полицией. Да и сама Эльвира, работая в офисе, могла что-то узнать, услышать.

– Возможно, ты и прав, – задумалась Мирослава. – Но почему ты думаешь, что эта Маргарита захочет нам выложить всё, что ей рассказывает подруга.

– Агентство Ларина на хорошем счету, у них много заказов, клиенты выстраиваются в очередь, отсюда следует, что у сотрудников высокая зарплата и они дорожат своим местом.

– Поняла, – рассмеялась Мирослава, – ты хочешь немного пошантажировать эту неведомую нам пока Маргариту.

– Почему сразу шантажировать, – обиделся Морис. – Мы просто разъясним ситуацию Ларину, а он – Завьяловой. И я думаю, я почти уверен, что женщина не откажется помочь нам в поиске убийцы компаньона мужа её подруги.

Оба детектива даже не догадывались о том, как Морис близок к истине.

– И потом, – сказал Морис, – ведь опасность может грозить и Кобылкину.

– Не знаю, не знаю.

– И у Эльвиры Родионовны наверняка из-за этого сердце не на месте.

Мирослава улыбнулась и спросила:

– А ты видел этого Кобылкина?

– На сайте.

– И как он тебе? – продолжала улыбаться Мирослава.

– Если вы имеете в виду его внешность, – проговорил Морис, – то есть хорошая пословица!

– Ну-ка, ну-ка, – подначила она его.

– Не по-хорошему хорош, а по-милому мил! – старательно выговорил он.

Мирослава расхохоталась. Потом посмотрела на нахмурившегося Мориса и сказала:

– Я же не говорю, что ты однозначно не прав.

– Не говорите, но даёте понять это своим просто неприличным смехом.

Мирослава не