—Ты совсем меня не знаешь, Руфи. Совсем…— выронил Саша надтреснутым голосом.— Зачем ты сказала, что у тебя есть другой? Хотела добить?

—Скажи я, что нам просто нужно расстаться, ты бы оставил меня насовсем?— я заглянула в Сашины глаза.— Вот видишь? Поэтому я сказала то, что тебя точно могло от меня оттолкнуть. Не было никакого другого, Саша. И не может такого существовать,— я плавно поднялась со стула, вышла из-за стола и подошла к Саше на расстояние вытянутой руки.— Ты папа прекрасной дочки. Настя — лучшее, что осталось мне от тебя, и я тебе за это благодарна. Я люблю тебя, Саша. Очень. И я виновата перед тобой. Если однажды ты признаешь Настю и своей дочкой тоже, то мы можем попробовать наладить мосты, начать всё сначала. Я тебя ни к чему не принуждаю. Ты не обязан… Просто знай, что мы всегда тебя ждём, как ждали все эти годы.

Саша молча смотрел мне в глаза. С уголка его глаза выкатилась слеза и проложила влажную дорожку вниз по скуле, которую Саша тут же стёр тыльной стороной ладони. Шумно вдохнув, он глянул в окно и тут же перевел на меня хмурый, суровый взгляд. Молча сделал шаг, еще один… в сторону выхода из квартиры и, так и не сказав ни слова, ушёл, тихо прикрыв за собой дверь.

Уже шесть дней Саша достаточно успешно делал вид, что мы не знакомы и ничего общего между нами нет. Впервые с момента своего появления в гостинице он, наконец, вспомнил, что пришёл в неё для того, чтобы наладить связи и расширить свой бизнес с помощью партнерства с моим боссом.

Отныне мы друг другу исключительно Александр Михайлович и Руфина Анатольевна.

Я не давлю на Сашу вопросами, не лезу в его мысли, не прошу озвучить свои решения и стараюсь не провожать тоскливым взглядом его высокую фигуру, когда он уезжает из гостиницы.

А Саша умело и чётко сохраняет между нами дистанцию. Не задерживается на мне взглядом, как бывало раньше, не пытается флиртовать. Ведет себя по-деловому сухо и отстраненно. Даже если нам приходится соприкасаться плечами, чтобы прочитать то, что нам показывает Макар Андреевич в своих бумагах, то мы оба стараемся соблюсти хотя бы мизерную дистанцию.

—Сегодня вечером жду всех красивыми и нарядными. Руфина,— обратился ко мне Макар Андреевич, отвлекая от ноутбука.— Приводи с собой Дениса. Хороший парень.

—Мы расстались,— ответила я и исподтишка посмотрела на Сашу, который нисколько не изменился в лице, продолжая вчитываться в документ в своей руке.

—Как у вас всё просто,— осуждающе вздохнул босс.— Но ты точно приходи. Я, по-любому, быстро сдуюсь на этом вечере — возраст уже не тот,— надо, чтобы хоть кто-то из начальства гостишки пробыл там до конца. Ты, всё равно, Руфина, больше моего соображаешь, так что ты там и останешься. До последнего гостя.

—Хорошо, Макар Андреевич. Только мне домой нужно будет попасть перед вечером. Иначе красиво и нарядно, как вы хотели, не получится.

—Без проблем. Саня, подвезёшь нашу жемчужину?— обратился босс к Саше.— Тебе же тоже надо будет переодеться?

—Я на такси…

—Подвезу,— сухо оборвал меня Саша, по-прежнему, не оторвавшись от документов.

Что там так долго можно вычитывать? Наизусть учит?

Я не стала отказываться. Хотя соблазн построить из себя гордую и независимую, всё же, был.

Вечером после окончания работы я спустилась вниз в ресторан, где убедилась, что подготовка к званному ужину, устроенному Сашей и Макаром Андреевичем, идёт полным ходом. Мне там добавить было нечего. Люди сами отлично знали свою работу и суфлёр в моём уставшем лице им точно нужен не был.

Выйдя на улицу, я увидела Сашин внедорожник, припаркованный у крыльца. Я была уверена, что на месте водителя будет его помощник, поэтому, обойдя машину и заняв пассажирское кресло, была удивлена, что за рулём был сам Саша.

Он молча смотрел перед собой, пока я пристегивалась. Молча завёл двигатель и двинулся с места, так же молча войдя в городской поток.

—Это твоё решение?— спросила я, когда мы застряли на очередном светофоре в бесконечной пробке.

—Что?— выронил Саша севшим голосом и впервые за эти дни посмотрел мне в глаза.

—Это твоё решение?— повторила я вопрос.— Делать вид, что мы друг другу никто. Мне следует понимать твоё молчание, как отказ от дочки?

—Ты семь лет молчала о главном, но обижаешься на меня за то, что я молчу неделю?— холодно выронил Саша.— Классно ты придумала.

—Я на тебя не обижаюсь. Я хочу понять, что дальше? Как мне стоит себя вести? Твоё молчание пугает меня и сбивает с толку. Я не понимаю, что дальше, Саша.

—У меня, оказывается, есть дочь и женщина, которая молчала о ней столько лет. Это я, Руфи, не понимаю, что мне делать дальше.

—Хорошо. Я поняла тебя,— кивнула я, сдавшись и поняв, что неделя — это слишком маленький срок для того, чтобы всё хорошенько взвесить.

Саша подвёз меня до дома и остался ждать у подъезда. Не захотел подняться в квартиру и уехать тоже не захотел.

В квартире я сразу сказала девчонкам, чтобы ложились спать без меня. Всё равно я приду очень поздно. Возможно, даже под утро.

—Что Саша?— спросила Арина тихо, зайдя ко мне в комнату, пока я наносила на губы помаду.

—Ничего. Молчит и думает.

—Совсем никакого контакта?

—Никакого. Если хочешь что-то еще узнать, то спроси у него. Он как раз внизу в машине ждёт.

—Ну, вот! А ты говоришь, что никакого контакта,— фыркнула Арина.— И не психуй на меня. Я тебе точно ничего не сделала. Хочешь на ком-то сорваться — зови Сашину мамашку на махач.

—Угу,— дёрнула я бровями, придирчиво оглядев себя в отражении.— Саше только этого не хватало для полноты картины.

—Ну, раз она сама не сознаётся ни в чем, то, может, ты парой ударов заставишь её разговориться,— повела сестра плечом.

—Очень смешно, конечно, но хлестаться с Сашиной мамой я не буду. Если она, конечно, сама меня об этом не попросит. Ну, как я тебе?— я развела руки в стороны и покрутилась перед сестрой в черном платье в пол.

—Шикарная,— показала мне Арина большой палец вверх.— Если у Сашки не сломались глаза, то он тебя дочно до утра не отпустит.

—У него мир неделю назад сломался, а ты про глаза,— фыркнула я.

—Ой, какие мы нежные!— психанула Арина.— У тебя, так-то, тоже мир сломался, когда ты узнала, что залетела от него, а потом одна тянула на себе и меня, и Настю. Ты пахала годами, плача ночами в подушку, а от него сейчас требуется, всего лишь, принять факт того, что его живчик когда-то попал в мишень.

—Махач у меня точно будет, но он будет с тобой, если ты продолжишь в таком же духе, Арина,— строго посмотрела я на сестру.

—Молчу-молчу,— подняла она руки в примирительном жесте.— Просто мысли вслух. Ничего личного.