– Если она не остановится, то всё это вылезет наружу. Тебя завалят предложениями об интервью и вопросами. Помнишь, что началось, когда Морозову жена рога наставила?

– Ад начался, – кивает, вспомнив. – Я не хочу этого. Мне не нужно такое внимание.

– Значит, работай на опережение, – пожимаю плечами. – Только без насилия. Настя хочет быть с сусликом? Любит его? Вот пусть и любит, только уже под своей фамилией. А дёрнется, фотки её голого зада во всех газетах страны окажутся. С того видео можно тысячу кадров вытянуть.

Стас сомневается, хотя и взвинчен до предела. Интеллигентный мальчик, которым он, в сущности, является, всем нутром противится. Но, похоже, злости в нём сейчас больше, чем интеллигентности.

– И да, – рассматриваю янтарную жидкость на дне своего бокала, а в ней будто бы огонь плавает. – Забери у неё галерею. А ещё лучше сожги.

– Дима, там же работы ни в чём не повинных художников, – качает головой, а я чертыхаюсь.

– Значит, нужно вывезти все картины до поджога, – смотрю на Стаса исподлобья. – Ну, либо просто отбери. Думай, Рыльский, думай.

Мы пьём, но у меня так и не получается напиться. Внутри срабатывает стопор, после которого спиртное в глотку не лезет. За разговорами трезвеет Стас, и ближе к десяти мы готовы ехать по домам. Ну, если бы у нас ещё оставалось понятие, что это на самом деле такое.

Стоит выйти на улицу, и алкоголь всё-таки бьёт по мозгам. Меня растаскивает на части от дикого желания увидеть Варю. Просто услышать её голос, узнать, что с ней всё хорошо. Я даже забываю, что она меня в чёрный список добавила, когда набираю её номер. А вспомнив, готов разбить телефон об асфальт, но вдруг на том конце провода раздаются длинные гудки. Хех, надо же. И такое счастье затапливает, такое облегчение.

– Варя, я чёртов идиот, но я так соскучился…

– Я… – вздыхает и мне кажется, что губы облизывает. Губы, которые помню в мельчайших деталях.

Киваю Стасу, указываю рукой на телефон, мол, разговор важный, а тот улыбается понимающе и неловко усаживается на заднее сиденье автомобиля. Паша, наш трезвый водитель, курит, глядя в сторону, а я отхожу подальше, прячусь в темноте.

– Ты тоже скучаешь, – сообщаю шёпотом и тихо смеюсь. – Иначе бы не снимала номер с блокировки. Ждала, что я позвоню? Но почему сама не звонила?

– Дима, это ничего не меняет. Сначала ушла я, потом отпустил ты. Так правильно.

– Правильно, – рявкаю. – Да плевать я на это хотел! Ты нужна мне и ты будешь моей. Пусть и не сейчас. Я отпустил тебя, но я тебя не бросил. И ты не смей меня бросать. Слышала? Только попробуй, я тебя выпорю.

– Я бы никогда не бросила, но…

– "Но" для слабаков, Варвара Сергеевна. Просто скажи, что скучаешь.

– Да, – тихонько вздыхает. – Очень, Дима. И почему все так не вовремя?

– Все случается ровно тогда, когда нужно, – улыбаюсь, точно идиот, да и похрен.

– Дима, но зачем ты за мной хвост приставил? – спрашивает, и голос ее дрожит.

В смысле?

– Какой такой хвост? – моментально трезвею и зачем-то осматриваю парковку. – Ты о чём вообще? Варя!

– Так это не ты машину послал следить за мной? Чёрная такая, с тонированными стёклами. Она от кафе за нами ехала, а теперь во дворе стоит, – поясняет сбивчиво, а я так крепко сжимаю в руке телефон, что корпус трещит. – Я думала, ты контролируешь меня или от чего-то уберечь пытаешься… ой, я ошиблась, да?

На место хмелю и короткой вспышке эмоций приходит спокойствие и чёткий план, который созревает в голове за секунды.

– Нет, Варя, это не я.

– Нет, это не я, – и голос Димы в этот момент мрачнее некуда.

В глубине души я ожидала такого ответа, но он всё равно меня расстраивает. Сама не знаю, почему. А ещё пугает до икоты, ведь если не Дима с его жаждой контроля, то кто это?!

– Черт знает что, – бормочу едва слышно и уже жалею, что вообще завела с Димой этот разговор.

Теперь Поклонского не остановишь. Он как пламя, которое вырвалось наружу и теперь только держись в сторонке, пока цел.

Глупая девочка, живущая внутри, отметает все доводы моего взрослого рассудка, игнорирует любые уговоры и просто радуется, понимая: Дима обо мне волнуется.

– Варя, ты меня слышишь? – рявкает в трубку, а я прислоняюсь лбом к двери.

– Слышу. У тебя красивый голос.

Поклонский хмыкает, и, отведя трубку в сторону, приказывает кому-то заводить мотор.

– У тебя тоже… споёшь для меня ещё раз? – мне кажется, я вижу улыбку на его губах, хотя это и невозможно.

– Тебе понравилось моё пение только потому, что ты был болен, – улыбаюсь, а Дима просит меня не говорить глупости.

– Так, о твоём репертуаре и вокальных данных поговорим после, когда я разберусь с этой проблемой.

– Ты не обязан, – заявляю решительно, но Дима меня перебивает:

– Машина до сих пор стоит во дворе? Ты её видишь?

Бегу в кухню, подняв штору, всматриваюсь в простирающийся внизу двор. Он как на ладони, и я исследую его миллиметр за миллиметром. На парковке появилось ещё несколько автомобилей, я напряженно рассматриваю каждый.

– Уехала, Дима. Нет её, – я готова прыгать до потолка. Воздух со свистом вырывается из лёгких, и грудь от сковавшего её напряжения болит.

– Ты уверена? Посмотри хорошо!

– Да, как в собственном имени, – улыбаюсь во все тридцать два.

В трубке что-то хлопает – дверца автомобиля? Дима возится, хрипло дыша в трубку. Щелчок, чьи-то неразборчивые разговоры, шум двигателя – все эти звуки сливаются в мерный гул, из которого сложно вычленить что-то конкретное.

– То, что уехала, хорошо. Но теперь важно узнать, зачем приезжала. И приедет ли вновь, – размышляет Дима, и мне кажется, что не пил он вовсе. Или так быстро протрезвел?

– Дим, вдруг я вообще зря панику навела? И ты ещё зачем-то всполошился. Вдруг всё-таки случайность? – держусь за наивную мысль, иначе накатит бессилие, и я перестану чувствовать себя в безопасности. Мой и без того изменившийся, вставший с ног на голову, мир полетит в пропасть.

– Всё может быть, но нужно проверить, – Дима говорит отрывисто. Наверняка сейчас в его голове марширует, чеканя шаг, тысяча дельных мыслей.

– Дима, я номер запомнила, – говорю, и Поклонский моментально цепляется за возможность узнать всё как можно быстрее.

– Скинь мне сообщением, – командует, но спорить не хочется. – Дам программерам задание, пробьют тихонько. Есть у меня для этого парочка надёжных внештатников. И да, ты одна сейчас?

– Нет, со мной сестра. Она только завтра уезжает, у неё на рассвете самолёт.