Я тогда сердилась и обижалась на Зория, но его это совсем не волновало, и от этого у меня на душе становилось ещё горше. По дороге во дворец мы так и не сказали друг другу ни слова, а по приезду, я поторопилась оставить его. Едва меня представили старшей экономке и моей новой начальнице я нетерпеливо попрощалась с ним. Продолжать выносить неприятное напряжение, возникшее между нами было очень тяжело.

— Прощайте, Ваше Высочество! Благодарю за найденное для меня место, — таки сделала я реверанс в его сторону и решительно отвернулась, становясь лицом к экономке.

Все мои движения и жесты, как бы говорили Зорию: «спасибо и до свидания, уходи».

Старшая экономка, дородная, полная непередаваемой важности и достоинства, женщина преклонных лет, но полная сил, вызвала у меня трепет первоклассницы перед первой учительницей — она, по сути, будет моей самой первой начальницей.

Экономка также степенно поклонилась принцу. Выпрямляясь, она, немного растерянно, наблюдала лишь его спину.

Где-то за входной дверью, у крыльца, знакомо хлопнула дверца экипажа, послышался свист и окрик возничего и стук копыт. Я не выдержала, обернулась с глупой надеждой, что, вопреки всему, всё же увижу Зория. С грустью убедилась, что младшего принца в холле уже не было. Он ушёл, и с тех пор больше я его не видела. На следующий день случайно узнала из разговоров слуг, что младший брат наследного принца Вольдемара в тот же день улетел в Андарию.

Даже не попрощался… Чем я его так разочаровала? Наверное, действительно, вела себя неподобающе на балу. Принц теперь презирает меня? Или Зорию не понравилось целоваться со мной?

В первое время подобные вопросы и размышления мучили меня, не давали спокойно спать по ночам, сверлили мозг днём. Но, постепенно, я успокоилась и примирилась с тем, что моя первая любовь оказалась несчастливой. Да, Зорий бросил меня, не сочтя нужным объясниться. Таковы драконы. Хорошо хоть, он на место определил меня, напоследок.

Так что, в конце концов, к зиме, я уже тепло вспоминала этого дракона. Развеялись во времени обиды. Вспоминалось только хорошее. Всё же, благодаря Зорию, последние три года в институте для меня были очень лёгкими, даже счастливыми, и работа гувернантки мне очень понравилась. Так что, спасибо тебе, младший принц за всё! Будь счастлив!

А в тот первый день во дворце принца Вольдемара, после неожиданно скорого и молчаливого ухода младшего принца, старшая экономка быстро взяла себя в руки и повернулась ко мне:

— Пройдёмте, Александра, я покажу Вам Вашу комнату.

Она провела меня по одной из боковых лестниц на четвёртый этаж. Прислуга, которая попадалась нам на пути посматривала на меня с живым любопытством. Все, без исключения, при появлении экономки, проявляли повышенное усердие.

— Как мне к Вам обращаться, госпожа? — спросила я.

— Дора Никаноровна я.

Экономка остановилась у самой дальней от лестницы двери и сняла с пояса связку ключей. Один ключ протянула мне:

— Не потеряйте, Александра. У меня всего один запасной. Убирать будут при Вас, по утрам. Не возражаете?

— Нет, конечно. Разве я могу?

— Можете. Остальные гувернантки не пожелали, чтобы их будили. Их комнаты убирают вечером, после господских. Это не очень удобно для горничных.

— Я рано встаю.

— Хорошо. Располагайтесь. Завтрак, при желании, в семь утра, на первом этаже, в общей столовой. Обед и ужин по обстоятельствам, теоретически, с Вашим воспитанником. А практически… видно будет. Сегодня, ужин вам принесут сюда, — сделав это несколько загадочное объявление экономка ушла.

Моя комната оказалась очень просторной и уютной. По сравнению с институтскими спальнями, новые условия проживания даже испугали меня своей роскошью.

Ещё поднимаясь по лестнице, Дора Никаноровна, чуть насмешливо проинструктировала меня, что приступать к работе гувернантки можно будет со следующего утра, поэтому остаток дня я, не спеша, осваивалась на новом месте.

Вскоре, в просторной гардеробной на плечиках уже висело моё детское платье, в котором отец когда-то привёз меня в институт и светло-голубая форма выпускного класса института для благородных девиц.

Я с удовольствием сразу же переоделась в форму гувернантки, которую ко мне в комнату принесла суровая горничная где-то через пол часа после того, как ушла экономка. Мне очень понравилась длинная чуть расклешённая серая юбка, мягкая и лёгкая. Если покружиться она надувалась колоколом. Шёлковая белая блуза с небольшим жабо, которое прикалывалась под воротничок простенькой круглой чёрной брошью, вообще, показались роскошными. К наряду прилагался ещё приталенный чёрный жакет. Я его примерила, сел по фигуре, но был шерстяным, тёплым. Хотя уже близился конец лета, всё ещё было невыносимо жарко, поэтому, подумав, я сняла жакет и тоже повесила его на плечики. Надеюсь, что нет обязательного требования носить форму в полном комплекте. В жакете я упарюсь.

Три мои вещицы на плечиках в просторной пустой гардеробной смотрелись одиноко и сиротливо, но больше у меня ничего не было.

Личные уборная и купальня весьма порадовали. Это просто чудо! Мне случилось однажды видеть подобное в покоях принцессы Лолы, в тот день, когда мы с девочками танцевали балет во дворце и спаслись от пожара. Так вот, моя купальня гувернантки была ничем не хуже. Возможно во дворцах они все одинаковые?

Ещё, в моей комнате, кроме непривычно широкой кровати, был большой письменный стол у окна и удобный стул с высокой спинкой возле него, у стены стоял туалетный столик с большим овальным зеркалом и низкая скамеечка с мягким сидением под ним.

У стен, оббитых светло-зелёным шёлком с рисунком цветущих яблонь, друг напротив друга стояли две изящные оттоманки, а на полу, по центру комнаты, лежал настолько пушистый белый ковёр, что пальцы ног, когда я решилась наступить на него, просто утопали в нём. Честно говоря, по ковру я решилась пройти только вечером, когда босая вышла из купальни. А так, целый день старательно обходила вокруг него.

Осознав, что это роскошное помещение на какое-то время только моя комната, я невольно почувствовала себя почти принцессой. Каким же трудом можно оправдать настолько комфортное проживание? Я приложу все усилия!

Горничная принесла такой вкусный и сытный ужин, что после него я почувствовала себя не совсем хорошо. А всё потому, что от жадности не смогла удержаться и съела всё. А это больше, чем в институте давали за целый день, и намного питательнее, особенно, тушёное мясо.

Когда легла на кровать и утонула в мягкой перине, подумала, что не усну с непривычки. В нежных пуховых объятиях спать, даже с распахнутым окном, было так жарко, что укрываться мне совсем не понадобилось, хотя ночи уже были прохладные.

А наутро я, наконец, познакомилась со своим маленьким воспитанником. К его покоям, по моей просьбе, меня отвела старшая экономка после общего завтрака, где на меня снова всё поглядывали с любопытством. Я заметила, что, кроме меня, других девушек в форме гувернантки за общим столом не было.