И тут меня осенило — его ранение! Если не утром, то позже, но Вольсхий явится ко мне за исцелением! Вот почему он так заинтересовался мною. Если после этого неизвестного мне ранения он не мог больше подчинять пробужденных, то, по факту, лишился большого преимущества. А он захочет мстить за убийство родных да так, чтобы самому не покидать цитадель-гнездо и не допустить полного осиротения Алиц. Он ведь ее любил — это было видно по отношению.

Мысли в воспоминаниях читать не получалось — только слабые, но ощущаемые отголоски эмоций. И разразившееся внутри него бешенство, когда в четвертую встречу наши адептские нестройные ряды выползли на первое построение после шедевральной вечеринки.

Дальше я проматывала его воспоминания, как ленты для волос при заплетении косы. Это он просил ту сварливую манису взять присмотр надо мной! Она занималась вопросом слияния энергий и их совместного использования. Следом пролетел наш второй разговор, только теперь в ректорском кабинете. Я не поняла когда, но он заметил силу и могущество Сарона Его потенциал и слабое место — меня. Сильнейший из нас стал моим другом, поэтому лидерство над нашими предложили мне. Сарон пойдет за мной, а за ним — все остальные.

Расчетливый засранец! А еще шантажировал меня Сароном!

Разозлившись, я допустила ошибку. Полотно воспоминаний пролетело, а у меня не получилось вернуть его назад. Даже страшно, какие мысли я вложила в его просветленную голову! Чем глубже я уходила в воспоминания, тем сложнее мне было. На собственном опыте убедилась, насколько сложна псоноторика. С таким не каждый справился бы! Зато практику у магистра Каснийского я точно пройду на высший балл!

Оказалось, что Вольсхий видел мои прогулы и был крайне недоволен ими. И снова червячок подозрения точил его. Особенно, когда я не являлась на утреннюю и вечернюю пробежки. Будто я чем-то противозаконным занималась. Я просто спала. Что-то еще делала — не помню.

Все пролетевшие дни, что Вольсхий провел в академии, он только то и делал, что носился из одного угла — в другой, с этажа на этаж. И в окне во время смены колокола Вольсхий меня тоже видел. И про наш сбор в комнате парней он знал заранее, получив донос. Если бы я только смогла поймать, от кого именно! Он же попутно воевал в спорах с Разэлом, к которому испытывал братские чувства, на тему отчисления отбросов из академии. Только благодаря моему «слабо» и якобы его «честному мужскому» была проведена проверка на академическую состоятельность.

Затем эта самая проверка. Удивление и удовлетворение. Жажда моего полного подчинения с последующим использованием.

Последней каплей стали две вещи: игнорирование ухудшения моего самочувствия и проклятая книга сказок. Он видел, насколько мне плохо без мяса! Он видел, какой я вышла из аудитории Каснийского. мое истощавшее лицо, натянутую на кости кожу, но промолчал! И даже стал угрожать, пользуясь моей слабостью! Права была Валла: такой — загрызет.

Я знала, что мне еще аукнется, но иного варианта спасения самой себя я не видела. Перед тем как встряхнуть руки и пройтись по воспоминаниям вновь, я застала еще один эпизод. Сегодня врата закрыл он. Чтобы проучить. Как и говорил целитель Карэм. показать ничтожность моей жизни и зависимость от его желания.

Оттого он и впал в такое бешенство, когда ветер разбудил его. Когда увидел на моих руках раненную Алиц и понял, что если бы не я — Алиц бы погибла. От сгустка боли и страха я абстрагировалось, разорвав контакт. А заодно окончательно убедилась, что поступаю правильно. Вольсхий будет меня защищать. Он должен меня любить, как и Алиц. Жаль, что не могу стать для него сестрой или племянницей. Никакой жалости к издевавшемуся надо мной уроду.

С холодным расчетом я вновь положила руки на его голову, снова переписывая его воспоминания в нужном ключе. Глубокая невзаимная влюбленность с безнадежной надеждой при моей холодности к другим. Пусть будет так. Раз уж за шесть лет не завела серьезные романтические отношения, то и в последний год не захочу. С любовником разорвать связь — такая мелочь, если честно. Если понадобится, то разорву ее, не сомневаясь и не жалея ни о чем.

К превеликому сожалению, пропустить историю нашего знакомства, оставив ее неисправленной, я не могла себе позволить. Я кинулась в болото чужих воспоминаний, как в грозные пучины штормового океана. Дикие, жестокие волны унесли меня далеко-далеко, громовые раскаты оглушили и ослепила золотая молния. И я потеряла себя в давно оставленных мною в прошлом воспоминаниях.

В Роуге не по-роугски шумно. В кабаке Шогара я сидел с двумя новыми товарищами и гордо сверкал золотой плащевой застежкой, какую выдавали исключительно Стражам Зора в знак отличия от других стражей рангом поменьше. В Роуг мы втроем прибыли по «крайне важному» делу, порученному лично императором… да кого я обманывал? В тридцать один я добился только «дешевой» брошки, а не близости к трону.

— Зря ты. Рейсланд, с бастардом возишься, — усмехнулся Коваль и прихлебнул легкого пойла. Пить что покрепче до обеда считалось плохим тоном. — Да еще и с непризнанным. Какой толк с этого… как там его? — Коваль перевел взгляд на Тсика и снова уткнулся в кружку.

— Разэл. Так его мамашу звали? — с гоготом ответил Тсик и подавился грызом. Только у Шогара мясо грыза прожаривали и не пережаривали во всем Роуге — Да и сам мальчонка какой-то отсталый вышел. Совсем на Рогеста не похож. — и тоже прихлебнул из кружки.

Я смотрел на двух идиотов и диву давался: не воспользоваться силой одаренного, способного подчинять тела живых своей воле. Нее, я таким идиотом как эти двое и безмозглый император не был. Узурпатор слеп: он не видел какого руже заделал с проходимкой-шлюхой. Хорошо, что он его не принял — мальчонку-некроманта под свое теплое крылышко взял я. А он и рад, что хоть кому-то нужен.

— Марион Разэл. Сообразительный мальчонка, между прочим, — вступился я. чтоб не быть уродом, говорящим гадости за спиной. Мне, конечно, никто не поверил. — Дайте ему шанс показать, на что он способен.

Своими словами Коваля и Тсика я только рассмешил. Но у меня и не было цели заставить их поверить в исключительность малолетнего Риона. Дар действительно сыграл с ним злую шутку, сделав невозможным освоение фундаментальных азов некромантии, без которых полноценным некромантом ему никогда не стать.

Впрочем, не из-за Риона мы прибыли в Роуг. На мое самое перзое задание в качестве Стража Зора вместе со мной послали двух соглядатаев, чтоб точно доставил ценную посылку, нигде ее не проворонив и не продав по сходной цене. Порою меня удивляла человеческая глупость! Видно кто-то из новоявленных стражей умудрялся и такое преступление совершить.

Усмехаясь собственным мыслям, якобы поддерживая насмешку над Рионом, я припомнил, что за безделушку мне выдали на проверочную доставку. Женский широкий браслет из монолитного золота — таких в сокровищнице цитадели штук сто. а то и две-три сотни. В прошлом подобные браслеты были крайне популярны и считались признаком богатства и благородства. Кому как не женщинам клана Дэм такие носить.

Вольсхие — потомки последнего вождя клана Дэм, а значит императором должен быть я или Маджзре. Где шлялся старший брат последние четыре года я даже не мог догадываться. Только бы заграницу не умчался, как обещал в ссорах с дедом. Во дурааак… знал же прекрасно, что дед уже старенький… двух жен похоронил… семь детей. Только мать — младшая из ее братьев и сестер — достаточная умна и кротка, чтобы не лезть на рожон. Только поэтому она все еще была жива, когда другие семеро — убиты по приказу мерзавцев, примеривших на себя фамилию Тшенранских.