страницы. Но условий по поводу размера не было, поэтому оставил, как есть. За то время, пока я занимался докладом, Егор нашел ответы на вопросы, поэтому справились мы за два часа вместо трех.

— Теперь положи книги на место, и пойдем, пообедаем. Заодно оповестим секретаря о месте дуэли. Кстати, проводить его лучше, когда закончатся занятия и все разойдутся по домам. Часов в десять вечера.

— В десять? — задумался я.

В это время я планировал уже быть на охоте, а не возиться с отребьем.

— Может, завтра? Мне сегодня некогда.

— Сдурел⁈ — у Егора округлились глаза. — Если сегодня же не состоится дуэль, то завтра он всем расскажет, что ты струсил. И даже если ты его проучишь, то твоя репутация все равно пострадает. В этом деле все надо решать быстро.

«Эх, придется на горохе с капустой жить», — подумал я и кивнул.

— Хорошо. В десять так в десять.

Пришло время убирать книги. Сначала у меня не получалось даже поднять книгу в воздух, но уже через пять минут упорных тренировок книга взлетела и отправилась прямиком на свое место.

— Везет тебе, — завистливо сказал Егор, когда все использованные книги улетели на стеллажи.

— Ты о чем? — не понял я.

— Мне приходится самому искать и самому убирать. Телекинез я так и не освоил. Говорят, она только вам, универсалам, легко дается.

Мы вышли из библиотеки и поднялись на четвертый этаж. Дверь в приемную была настежь открыта. Я подошел и увидел, как секретарь рвет бумагу на мелкие куски над мусорным ведром.

— Это было очередное дрянное письмо? — усмехнулся я.

— Не твое дело, — огрызнулся он и ускорился.

— Сегодня в десять вечера на втором полигоне. Оружие — магия.

— Я тебя услышал. Готовься к боли!

«И чего это он так осмелел?» — подумал я и только сейчас увидел, что дверь в кабинет ректора тоже приоткрыта.

Я подошел поближе и увидел, что Григорий Георгиевич напряженно прислушивается к нашему разговору.

«Теперь понятно, почему шавка так осмелела. С хозяином ничего не страшно, можно и потявкать».

Я подошел к столу секретаря, навис над ним и угрожающим тоном произнес:

— Поверь мне. Ты и понятия не имеешь, что такое боль.

Когда мы вышли, я обратился к Егору:

— Хочу в город съездить. Поедешь со мной?

— Денег пока нет. Отец только на следующей неделе пришлет. Тяжела студенческая жизнь.

— Пойдем на охоту на первый уровень изнанки, подзаработаешь, — предложил я.

— Э, не-е-т! Я же говорил тебе, что передумал. А ты что, ходил уже?

— Да, вчера. Двести пятьдесят рублей заработал, — мы спустились вниз и шли к Гардеробной.

— Одолжи двести рублей до следующей недели, а?

— Прости, не могу, мне самому нужны. Сегодня еду выкупать оружие, которое мне очень понравилось. Боюсь, как бы не перекупили.

— А завтра пойдешь на охоту?

— Завтра пойду, — кивнул я и надел шубу.

— Тогда завтра и одолжишь. Хорошо?

Я кивнул и спросил почему он не одевается.

— Так, мне еще к Зиночке надо сходить, — на его лице тут же появилась дебильная улыбка.

Видно, действительно, влюбился в магиню.

— Зачем?

— Какой ты недогадливый! Во-первых, рассказать ей о том, какой ты способный ученик. Во-вторых, отдать твой доклад. А, в-третьих, просто взглянуть на нее еще раз.

Я пожелал ему удачи и вышел на улицу. Сегодня немного потеплело и снег начал таять. Пока шел до дома позвонил таксисту. Он ответил тут же и согласился приехать.

— В два часа дня вас устроит? Раньше никак не получится, — извиняющимся тоном ответил он.

— Устроит. В два буду ждать у портала.

Как только я подошел к дому, то увидел чьи-то следы на влажном снегу. Следы обошли дом, потоптались под окном кухни, а затем под моим окном.

Я забежал в дом и крикнул:

— Сёма, показывай обувь, в которой ты сегодня на улицу выходил! Мне надо рисунок подошвы посмотреть.

Испуганный слуга пулей вылетел из кухни и засеменил ко мне.

— Что случилось?

— Обувь, говорю, давай.

— Вчерась в унтах ходил. Сегодня на улице еще не был. Да и зачем мне на улицу? Разве только до магазина сходить. А зачем в магазин идти, когда денег нет ни шиша?

— Будут деньги, не переживай.

— А когда? — с надеждой спросил он.

— Завтра, — я повесил шубу на вешалку, переодел унты в домашние тапочки и направился на кухню.

— А завтра точно будут? Может, матушке вашей, Раисе Петровне позвонить? — не унимался слуга.

— Будут-будут. Что у нас на обед? — я приподнял крышку кастрюли и чуть не задохнулся от запаха варева.

— Сегодня гороховый суп с жареной капустой… Завтра будет тушеная капуста и гороховое пюре…

— Погоди-погоди, ты же говорил, что гречка есть. Неси гречку.

— Так вы, Роман Степанович, ее на завтрак съели. Больше нету, — развел он руками.

— М-да, дела… Ладно, давай свой суп с капустой.

На вкус суп оказался вполне съедобным. Нужно было лишь задерживать дыхание, прежде чем класть ложку в рот.

Не успел я доесть суп и проветрить кухню, как с улицы раздался хлопок и крики. Женские крики. Я со всех ног бросился к двери, распахнул и выскочил на крыльцо.

— Ева?

Девушка стояла ко мне спиной и заглядывала за угол.

Глава 13

Российская империя. Уральская магическая академия.

— Там у вас артефакт взорвался, — еле слышно ответила она и ткнула куда-то дрожащим пальчиком.

— Какой еще артефакт? — я скатился с крыльца и подбежал к ней.

Под окном моей спальни лежал почерневший шестиугольник, в центре которого зияла дыра.

— От вашего дома побежал какой-то человек в черной одежде. Я решила посмотреть, что он тут делал и увидела его, — она кивнула на шестиугольник. — Это отравляющий артефакт. Кто-то хотел тебя отравить.

Я подошел поближе, внимательно осмотрел и взял двумя пальцами.

— Что было дальше?

— Я ударила воздушным мечом, и он взорвался.

Ева дрожала и тяжело дышала. Видимо, еще не отошла от испуга, поэтому я подошел и одной рукой прижал ее к себе. Она тут же прильнула и крепко обхватила меня двумя руками.

«Интересно, это тот же соглядатай или кто-то другой? Меня хотят убить? Но за что?» — подумал я и завел девушку в дом.

— Сема, выброси мусор, — велел я и опустил шестиугольник в урну.

Слуга без лишних вопросов схватил корзину с мусором и засеменил к двери. Я подвел Еву к стулу, помог сесть и снял сумку с ее плеча.

— Ого! Какая тяжелая! Ты в сумке кирпичи носишь? — решил пошутить я, чтобы снять напряжение.

— Нет, не кирпичи, а консервы. Я с магазина шла.

— Наверное, сильно потратилась?

— Не знаю. Я