ходьбы. И Квашнин разлил по кружкам новую порцию коньяка, а пока разливал, Тимофей Сергеевич всех порадовал:

— А вот курьер наш жив.

— Да ты что?! — обрадовался казак. Да и Квашнин был рад.

— Жив, значит.

— Да, сейчас на поезде, согласно схеме отхода едет в Бухарест, там его встретят, опросят, будем знать из первых, так сказать, рук, как всё было на аэровокзале.

— Ну, давайте, — Квашнин поднял кружку, — за удачу и за чудесное спасение.

Они выпили, и тогда брат Тимофей потряс своими кудрями под впечатлением коньяка и произнёс:

— Всё, хватит гореться, давайте займёмся делом. Ну, брат Аполлинарий, как у тебя?

— Нормально, автомат готов, доделываю магнитный датчик, и взрыватели готовы; если бы был баркас, можно было бы приступать к монтажу генератора, пока помощник монтировал бы генератор и сам автомат на лодку, я закончил бы с датчиком и путеуказателем.

— Слушай, а как этот твой помощник… Нормальный человек? — спрашивает Тимофей Сергеевич.

— Грамотный, хоть и молодой, в чертежах всё понимает, электротехнику знает лучше меня, готов работать без выходных и, главное, лишних вопросов не задает. Думает, что я гениальный инженер из Дортмунда, создаю лодку-автомат. Ждёт от меня премию. Я ему обещал за срочность. Так что на баркас и на окончание работ, включая премию, мне нужно триста двадцать талеров.

— Вот та-ак вот… Триста двадцать талеров для нашего инженера вынь да положь, — резюмировал брат Тимофей.

— В общем, как купим баркас, мне потребуется дня четыре для монтажа и отладки. Ну, может, пять…, - закончил свою речь Аполлинарий Антонович.

— Понял, казак, зачем тебя вытащили сюда? — обратился Тимофей Сергеевич к Тютину. — Времени в обрез. Эти сволочи через две недели сняться могут. Нашему инженеру пять дней нужно только на отладку после покупки баркаса, а у нас ещё и самого баркаса нет. Для того курьера с деньгами и ждали. Больше ждать не можем, придётся самим добывать, причём срочно.

— Ну что ж… Значит, добудем деньгу, — ничуть не смутился казак. И в предвкушении потёр свои огромные ладони с узловатыми пальцами. Для него экспроприации были делом обычным. Сколько у него их было — и не сосчитать, он сам, наверное, со счёта сбился. — Могу подыскать нужный объект, если вы ещё не нашли.

— Нашли-нашли, — успокоил его брат Тимофей и достал из внутреннего кармана своего несвежего сюртука карту, — запали-ка лампу, Емельян.

Окно завесили, лампу зажгли, а карту разложили на столе, сдвинув в сторону посуду.

— Вот, — Тимофей Сергеевич ткнул пальцем в край бумаги. — Ведель. В самом Гамбурге ничего трогать нельзя, газеты напишут, и твари сразу обратят внимание, а нам этого не нужно. Ведель же — он немного на отшибе, там и полиция своя, и газеты; может, до англичан сразу и не дойдёт. А если и дойдёт, то могут и не обратить внимания.

— А что будем брать-то? — интересуется брат Емельян.

— «Кредитную кассу Лойба», это неофициальное отделение поганого «Барклая», там какой-то тип получает ссуды из «Барклая» и тут работает. Кредит даёт быстро, процент берёт конский, работает с торговцами, там весь этот город Ведель — сплошные склады, кто до Гамбурга не доплыл или в Гамбурге склад дешёвый не нашёл, все там разгружаются. Касса небольшая, но зверская, минуту просрочил — залог забирают, работает без выходных, этот Лойб — парень хваткий; думаю, большого куша мы там не возьмём, но на нужды нам хватит.

— Охрана? — спрашивает Тютин.

— Один мужичок с револьвером да охранный автомат «Кольтс Мануфакторинг», вот и всё.

— Автомат «Айвенго»? — уточняет Тютин.

— Он самый, думаю, ты с ним разберёшься.

— Разберусь, — заверил казак и махнул рукой, — это старьё. А что с кассой: сейф какой или несгораемый ящик? Что там у них?

— Сейф «Дитрих Шлоссер». Новенький, — продолжал брат Тимофей.

— О, — на сей раз казак был более уважителен. — Серьёзная вещь. Его только взрывчаткой брать. Один раз намучились с таким вот «Дитрихом» в Монако, так и не вскрыли. Взяли всё из кассы и ушли.

— На этот раз мучиться не придётся, управляющий носит ключи от сейфа прямо на поясе, — заверил Тютина брат Тимофей. — Приезжает к восьми, мы его сразу у входа и возьмём. Так, ну вот, в общем-то, и всё. Емельян, ты, как человек более опытный, имеешь вопросы?

— Имею, и первый вопрос: транспорт.

— Однолошадная колясочка. Купил позавчера.

— Открытая?

— Открытая.

— Мало, нужна ещё одна в две лошади и крытая. На ней будем дело делать, а твою однолошадную поставим в тихом месте, где первую бросим, пересев на вторую. Деньги имеются, чтобы приобрести вторую коляску?

— Нет, а зачем? Мы всегда на одной уходили, — вспомнил Серпухов.

— О, то раньше было, сейчас всё по-другому, — произнёс казак со знанием дела, — теперь главное — безопасность. И быстрота. Теперь по науке грабим. По регламенту. Иной раз с секундомером. Все в масках и неброской одежде. Теперь в некоторых банках фотоаппараты стоят. Ты грабишь, а кассир на кнопочку нажал, вот тебе и твоё фото. Потом его в полицию отдадут.

— Ишь ты! — говорит брат Аполлинарий. — Я и не слыхал про такое.

— Вы, видно, давно на эксы не ходили, — продолжает брат Емельян. — Нынче всё по-другому делается. Ещё надо было тебе, Тимофей, сигнализацию посмотреть. А то ты только начнёшь дело, а тут такой звон поднимается, что хоть святых выноси, и такой же звон в соседнем полицейском участке случается. Ты только на выход с денежкой, а там уже полицаи: будьте добры, господа хорошие. Позвольте в кузовок. И на нары.

Аполлинарий Антонович и Тимофей Сергеевич переглянулись, а инженер говорит:

— Отстали мы с тобой от современных тенденций, брат Тимофей.

— Отстали, отстали…, - соглашается тот. — Хорошо, что Емельяна Николаевича позвали для дела. Он, видно, специалист.

А Емельян Николаевич, польщённый таким замечанием, продолжает:

— Второй экипаж нужен обязательно. Оставим его в надёжном месте. Во время дела инженер на козлах сидит, ждёт, мы с тобой, брат Тимофей, в кассу идём, берём кассу, уходим быстро, добираемся до второй коляски, пересаживаемся. Там уже едем не спеша, внимания не привлекаем. Один из нас с деньгами соскакивает, берёт новый экипаж, вот и всё.

— Это вы с Андреем так всё придумали? — спрашивает Тимофей Сергеевич про очень известного напарника Тютина.

— С ним, с ним, — кивает казак. — За год последний девять касс и банков взяли. И всё без сучка без задоринки.

— Технологии, однако, — восхищается брат Аполлинарий.

— Ладно, значит, купим ещё один экипаж, двухлошадный. Завтра подготовка, послезавтра работаем.

— Слушай, Тимофей, — говорит Тютин, — дай-ка денег, я сам экипаж выберу, заодно и к кассе съезжу, дорожку посмотрю, да и саму кассу погляжу.

— Хорошо, —