– Брось. Просто ты способна довести до бешенства когоугодно.

– Спасибо за высокую оценку моих моральных и деловыхкачеств.

– Порадуй меня чем-нибудь, иначе я тебя придушу.

У меня дел...

– По горло, – подсказала я.

– Вот именно.

– Поэтому я твоими делами и занимаюсь, вместо тогочтобы счастливо прозябать на родном диване. Ты, главное, сразу не ори и неотправляй меня в психушку.

Потолковала я с одним дядей, потом со сторожем. Цемент у нихсо стройки исчезает, да и сами они его не жалеют. Злостно пускают по ветрународное достояние.

– Кто ж на стройке не ворует? – удивился Артем.

– Дядя утверждает, вот здесь на метр цемента больше,чем надобно.

– Много не мало, это не криминал. Главное, чтоб мост неразвалился после его досрочной сдачи. Обещали к весне...

– Артем, соберись. Труп в кустах, цемент и вот этаопора. Неужто никакая картинка не вырисовывается?

– Не картинка, а целое кино про чикагскую мафию,Гудзон, цементик в тазике и все такое...

– Видишь – порадовалась я, – и тебя зацепило.

– Начнем с того, – посуровел Артем, – чтотруп и цемент никак не связаны. Проститутка два дня назад была жива, а цементкогда пропал?

– Но идея хороша. Давай проверим? – вкрадчивопредложила я.

– Ты что, спятила? – нахмурился Артем. – Тыэто серьезно?

– Абсолютно. Спросишь, какие у меня основания, и я тебечестно отвечу: никаких. Одни догадки.

– Отлично. И что дальше?

– Дальше их следует проверить, – развела я руками.

– Ага. Бери отбойный молоток и проверяй. Или лучше мне?

– Давай поспорим на «Феррари», – скромнопредложила я. – Если ничего интересного здесь не найдем, он твой. Порукам?

– Вот что значит деньги-то дармовые... Ольга, скажи намилость, ты чего завелась?

На этот вопрос ответить было не просто.

– Обстановочка мне здесь не нравится.

– И с этим я должен идти к прокурору? – всплеснулруками Артем. – Да меня тут же в психушку отправят.

– Точно. Давай придумаем анонимный звонок. Некий дядясообщает, что не все ладно в Датском королевстве, то бишь вот в этой опоре.

– Почему в этой, а не в той, к примеру?

– Та в воде стоит. Ну так что с анонимным звонком?Сигнал-то они проверить обязаны.

– Тебе правда кто-то звонил? – насторожился Артем.

– Нет. А тебе? Хочешь я сама позвоню, дляправдоподобия?

– Нет, ты точно спятила.

– Разделяю ваше возмущение, Артем Сергеевич, –покивала я.

– Анонимного звонка мало, чтоб разрешение получить.

– Я позвоню Деду. Если он распорядится, никто нерыпнется.

– А если мы ничего не найдем, то навеки станемпосмешищем всего города.

– Зато ты начнешь на «Феррари» раскатывать, а всех-тоделов: немного дураком побыть.

– Так ты тоже в дураках окажешься, да еще и машинылишишься.

– Новую куплю. Ну что, по рукам?

– Знаешь, иногда я думаю, как складно сложилась бы мояжизнь без твоего назойливого присутствия, – вздохнул Вешняков.

Деду я позвонила в тот же день. Я-то думала, мне придетсядолго ему растолковывать что к чему, однако мне повезло, Дед был так занят, чтовопросами меня не мучил, спросил:

– Чего ты от меня хочешь?

– Чтобы Вешняков получил санкцию...

– Хорошо, – не дал он мне договорить. –Перезвони Рите, она все устроит.

Говорить с Риткой, когда ее распирает от любопытства, то ещезанятие. Я нагло соврала про анонимный звонок и зловещую атмосферу.

– Я ничего не поняла, – честно созналасьона. – Труп же не на стройке нашли?

– Слушай, тебе что, больше всех надо? –возмутилась я. – Меня очень интересует мост, так помоги человеку.

– Надеюсь, Дед знает, что делает. Только скандала нам ине хватало, а скандал обеспечен, если...

– Я тебя люблю, – перебила я ее и повесила трубку.

Дед не подвел, все решилось в рекордно короткие сроки. КогдаВешняков со товарищи явился на стройку, это стало для господина Ковтана абсолютнойнеожиданностью, что в общем-то удивительно. По моему глубокому убеждению,утаить что-либо в родном городе практически невозможно.

К обеду Артем позвонил и ядовито напомнил о «Феррари»,дважды обозвал себя дураком и грозился прогнать меня с глаз долой, потому что япорчу ему жизнь.

А на следующий день город содрогнулся от страшной находки.Но сначала был звонок Вешнякова. Около девяти вечера. К тому моменту я уже самусебя причислила к тем гражданам, которым стоит умерить фантазии, и даже совестьробко, но все же внятно заговорила во мне: втравила людей в историю, а самаосталась в сторонке. Теперь за мои глупые фантазии придется расплачиватьсяВешнякову. И Деду. Я очень горевала по этому поводу, и только мысль о том, чтоесть в этом нечто положительное, к примеру Вешняков распростится со своейразвалюхой, гордо именуемой машиной, и будет ездить на приличной тачке,примирила меня с собственной глупостью.

Угрызалась я всерьез и звонить Вешнякову боялась, а чтобыуспокоить нервы, пошла гулять с Сашкой. На прогулке меня и застал звонок.

– Ольга, – по тому, как звучал голос Артема, японяла, он не станет предлагать мне добровольно наложить на себя руки, чтоб немучиться. Ни намека на обычную дурашливость, в голосе – огромное напряжение идаже растерянность. Сердце у меня вдруг ухнуло вниз, а я замерластолбом. – Приезжай.

– Что там? – выдохнула я.

– Кошмар... приезжай быстрее, сама увидишь.

Я бросилась бегом домой, оставила Сашку смотреть телевизор ина предельной скорости полетела к Никитскому мосту. По столпотворению, что ктому моменту там царило, стало ясно: произошло что-то серьезное.