Тогда все еще проще, она с Кондаревским простилась, пришладомой, и вдруг – гости. На ее квартире ребята сейчас работают. Пока ничегоинтересного, иначе бы позвонили.

– Почему бы труп не оставить в квартире? Но убийцарешает от него избавиться, везет труп к реке, однако место он выбрал неудачное,там мелко. И он просто бросает труп на берегу, прикрыв его куском толи. Берисьвсерьез за нормальных парней, – сделала я вывод. – Что они делали втом районе ночью?

– Мимо ехали, имеют право. Не забудь, Цыганов машинуосматривал, никаких трупов. К тому же их тачка к воде не спускалась. Следпротектора не соответствует данной машине.

– Значит, была еще одна машина.

– Вот именно. Та самая, на которую обратил вниманиесторож. Так что эти парни скорее всего ни при чем. А если кто-то девчонку креке доставил, так это как раз тот самый неизвестный на машине, ехавший безсвета. С парнями я поговорю, конечно, но не вижу повода не верить им.

– Что с Кондаревским? – спросила я.

Артем удивился:

– А что с ним может быть?

– Алиби у него так себе.

– Нормальное алиби. По-твоему, он девчонку задушил, суткидержал ее у себя в гараже, а сегодня ночью задумал утопить в реке?

– Приемлемая версия, – пожала я плечами.

– Брось, мужик с деньгами. Сама говоришь, девки считаютего своим. С какой стати ему руки пачкать?

– Богатый мужик, а раз в месяц отправляется к Горбатомумосту, – усмехнулась я. – Такого добра в нашем городе как грязи,хочешь массаж, салоны, хочешь... Чего это ты в лице переменился? –нахмурилась я.

– Завидно стало, – вздохнул Вешняков. –Сколько хорошего, и все мимо...

– Так вот, по какой неведомой причине дядю тянет всамую грязь? – не обращая на него внимания, закончила я.

– Ну... – пожал плечами Артем. – Может, емутак проще. Короче, надо тачку искать, ту, что сторож первой заметил.

– Ищи, – кивнула я, поднимаясь.

– Ты куда? – оживился Артем.

– Домой, естественно.

– Слушай, сделай доброе дело, потолкуй с народом настройке, вдруг кто-то что-то видел, они там в две смены пашут, а ведь девкумогли привезти днем, не обязательно ночью.

– Днем-то ее, без сомнения, утопить гораздопроще, – съязвила я.

– Сделаешь? – с надеждой спросил он.

– Ты лучше Юлю Якименко найди, – посоветовала я.

– Ищем, куда нам деваться, раз начальство велело.

«Жигули», в которые девчонки сели, еще две шлюхи видели,номер не запомнили, но одна обратила внимание, что правое крыло помято.Поговори еще раз с... как там ее...

– Катя, – подсказала я.

– Вот-вот, должна же она хоть что-то помнить.

– Ты об интуиции что-нибудь слышал?

– Слышал, но не видел. Ни разу. Ладно, что там с твоейинтуицией? – вздохнул он.

– Это как-то связано, – не очень толково изрекла яи пояснила:

– Убийство и исчезновение девочки. Кстати, примерно двагода назад исчезли две проститутки.

– У меня никакой интуиции, только махонькая зарплата.Но твоей интуиции я верю, а ежели так, займись этим делом сама. Видишь, менябумагами завалили.

– Фамилия одной из пропавших женщин Дерюгина.

Артем фамилию записал.

– Разузнаю все, что смогу. На стройку сгоняешь? –спросил он ласково.

– Сгоняю, – кивнула я.

Однако поехала домой. Сашка в штате Вешнякова не числится,так за что страдать псине? По дороге позвонила Савельевым. Мачеха Катиразговаривала сурово, заявила, что девочка больна и беспокоить ее нельзя.

Когда я напомнила, что родители другой девочки тоже беспокоятся,дама сорвалась, крикнула: «Оставьте нас в покое» – и бросила трубку.

Пока я ломала голову, что проще: отправиться ужинать в кафеили попытаться что-то приготовить на скорую руку, объявился Дед, правда потелефону.

– Ты дома? – вроде бы удивился он, а когда яответила «да», посуровел голосом. – Мне сегодня Якименко звонил.

– Девочку ищут, – поспешно сказала я.

– А когда найдут? Твой Вешняков долго будет однимместом груши околачивать?

Большая обида за моего друга охватила мою нежную душу. Яхотела ответить что-нибудь незатейливое, типа «Попробуй сам найти», но как быне сделать хуже.

Брякнешь в праведном гневе лишнее – и останется мой Вешняковнавсегда майором.

– Найти ее не так-то просто, – миролюбиво началавтолковывать я. – Девочка ушла из дома в субботу, родители обратились вмилицию поздно, так что искать по свежим следам не получится. Подружка ничегоне помнит, родители никому встречаться с ней не позволяют. Так что все оченьнепросто, но мы стараемся.

– Я собирался к тебе сегодня заехать, – подобрелДед. В восторг от этого я не пришла, слишком часто он гостил у меня в последнеевремя, простотой в общении у нас и не пахнет, а напрягаться я не люблю, так чтосочла за благо отговориться.

– У меня на вечер назначены две встречи. Извини, но тысам загрузил меня работой.

– Хорошо, – вздохнул он. – Захочешь увидетьменя, позвони.

– К чему такая покладистость? – спросила я Сашку,повесив трубку. Пес зевнул, а я еще немного пожаловалась ему на Деда.

Утром, встав пораньше, что мне в общем-то не свойственно, япоехала к Никитскому мосту и смогла убедиться, что в девять часов утра работаздесь кипит вовсю. Пространство вокруг моста обнесли сеткой, ворота настежьраспахнуты. Навстречу мне как раз выезжал самосвал, подняв пыль столбом. Воротатут же закрыли.

Я приткнула машину на обочине и зашагала к воротам. С тойстороны за мной с неодобрением наблюдал молодой человек в рабочем комбинезоне ибейсболке.

– Привет, – крикнула я, что было не лишним, шумздесь стоял оглушающий.

– Что вы хотите? – хмуро спросил он, забывпоздороваться. Я извлекла удостоверение и сунула ему под нос. Весьма неохотноон открыл калитку рядом с воротами. – Может, объясните, в чем дело? –спросил парень, запирая калитку.