по пути. Но сейчас я в этом совсем не уверена. И как только я поднялась к себе, мне кто-то позвонил на домашний телефон. Позвонил и молчал в трубку.

– И вы решили, что это он? Это мог быть кто угодно. Даже дети.

– Дети? Сейчас у них другие развлечения. Я попросила Грина пробить номер.

– Звонок из таксофона? Это он для вас пробивал? – догадался Парфенов. – Вот жучара!

– Да. Из окон моей квартиры видно этот таксофон. Он находится на здании через дорогу, на другой стороне улицы. Понимаете?

– Хотите сказать, что этот ваш псих проводил вас домой, а потом принялся названивать?

– Думаю, да. Нужно только проверить, где в это время находился его мобильный телефон.

– Я даже знаю, кто это выяснит. Причем очень быстро и не пискнув про загруженность.

* * *

– Он сейчас ее убьет, а потом придет и убьет меня, – стонал Гриня, не находя себе места.

– Так она твоя девушка или кто?

– Точно убьет. Ты видел его кулаки? Он же орехи грецкие по три зараз раскалывает. Фак! Фак! Фак! Зачем я влез?

– Ты с ней спишь? Или чего? Она тебе кто? – не отставал Егоров.

– Ты можешь помолчать? – рявкнул Город. – Не понимаешь, что ли, что меня с работы турнут? И куда я потом? В магазин охранником? Или на стоянку за машинами смотреть и кроссворды разгадывать?

– Между прочим, они нормально получают. И начальство мозги не выедет.

– Как будто у вас есть что выедать. – Парфенов вошел в кабинет.

– Я не то имел в виду, шеф. Ну, то есть, но не про вас. У нас же много начальства. А вы нет, вы не начальство. Блин! Ну не такое начальство, которое…

– Федя, ты вот прямо сейчас лучше замолчи, потому что и так слишком много наговорил.

– Озерки! – воскликнула Лина, незаметно вошедшая за майором.

– Не убил, – тихо сказал Гриня.

– Что Озерки? – повернулся к ней Кирилл.

– Валентин Игоревич говорил, что в начале этой весны был в Озерках у какого-то своего друга. Он там в местной больнице работает, кажется. Или в морге.

– Иван Иванович. Есть там такой. Встречался с ним. Мутноватый тип, неприятный. – Парфенов вынул из кармана сотовый телефон. – Надо Лосеву позвонить, пусть узнает.

– А мы? – спросил Город, боясь посмотреть Парфенову в глаза.

– А для тебя задание. Ты же у нас специалист по пробиванию номеров. Лина тебе сейчас даст номер своего психоаналитика, и ты узнаешь, где он находился, когда ей звонили из будки.

– Какой будки?

– Гриня, не пытайся казаться глупее, чем ты есть на самом деле. Я знаю про таксофон. И пока тебе ничего не угрожает. Но если ты еще хоть раз за моей спиной или через мою голову что-то подобное выкинешь, я выкину тебя из отдела. Уговор?

– Уговор.

– Федя, чтобы ты тут внезапно не заскучал, пробей, не засветилась ли где-то поблизости от мест убийств машина этого психа.

– Да, шеф!

– Ты еще в стойку встань, – посоветовал Парфенов.

Дело сдвинулось. Завьялов будет в восторге. Только нужно подумать, как ему рассказать про журналистку. И что с ней вообще делать?

– Лина, вы ведь понимаете, что не имеете права об этом писать?

– Я буду первой, кто напишет.

– Вот мне интересно, что должно произойти, чтобы вы перестали думать про свои статьи?

– Когда я пишу, мне не страшно.

* * *

– Вот можешь же, Парфенов! Стоит только тебе гайки начать закручивать, как у тебя все начинает получаться! – Полковник Завьялов просто светился. – Откуда у тебя, говоришь, сведения?

– Журавлева, – Кирилл скривился.

– Эта журналистка? Она что-то разнюхала раньше вас и принесла вам на хвосте? Ты в своем уме, майор? – Настроение Завьялова менялось, как погода в горах.

– Там точные данные, товарищ полковник. Нет оснований ей не доверять.

– Господи! До чего дожили! План работы она тебе тоже помогала составлять?

– Никак нет. – Парфенов вытянулся в струнку.

– Да сядь ты, – приказал полковник. – Давай еще раз и только основное. Но бумажки свои оставь, я в Главк доложу.

– Валентин Игоревич Бойко, сорок шесть лет, холост, детей нет, по крайней мере официально. Психоаналитик, имеет свою практику. На момент убийства Осиповой был в Озерках, предположительно. Я связывался с тамошним опером, он узнал, что Бойко выехал за день до преступления. Но, сами понимаете, это не показатель. Только Бойко знал о том, что Журавлеву избивали в детстве, и о том, у нее есть ожог на спине. Она сама рассказала ему это в ходе сеанса как раз накануне убийства Трегубовой. Кроме этого, в квартиру Журавлевой поступил анонимный телефонный звонок из таксофона. Рядом с этим таксофоном, в одной соте, был зафиксирован телефон Бойко В. И., это официальные данные оператора связи.

– Но больше у вас на него ничего нет?

– Пока нет. Именно поэтому я и прошу приставить к нему наружное наблюдение.

– И сколько мы будем ждать? Его надо провоцировать. Но аккуратно.

– Я планирую кое-что предложить Журавлевой.

– Сначала возьми с нее подписку о неразглашении.

– Это легче сказать, чем сделать, товарищ полковник.

– А ты сделай, Кирилл Андреевич. Ты сделай. В конце концов, ты ведешь это расследование.

* * *

Лина сидела в кабинете оперативников. Гриша бросал на нее из-за своего ноутбука неодобрительные взгляды. И она на него за это не обижалась. Наверняка ему грозят какие-то неприятности. Но не прийти сюда она тоже не могла.

Второй опер, Федя Егоров, поглядывал на нее скорее с любопытством. Он все хотел что-то спросить, но никак не решался. Пару раз он даже открыл рот, чтобы задать этот самый жгучий вопрос, но каждый раз закрывал.

– Говори уже. Или ты хочешь меня проглотить? – не выдержала Лина очередной псевдозевок полицейского.

– Это, а у тебя на спине реально шрамы?

– Реально.

– Это, типа, психиатр сделал? Ну, какая-то его особая методика, что ли?

– Нет, – ответила Журавлева.

– А кто? Ну не сами же они появились? Блин, даже не представляю, насколько это больно. Больно же?

– Федь, заткнись, – вступился Город, увидев, как ежится Лина.

– А что такого?

– Ничего. Давай работай.

– Да я больше тебя, между прочим, работаю. Так что не надо мне тут. У меня отчет уже на вторую страницу перешел.

– Давай еще количеством слов померяемся?

– Больше ты ничем не хочешь померяться?

Энергичная трель прервала их спор.

– Да, Игорь Степанович! – Лина ответила на звонок.

– Журавлева! Ты совсем совесть потеряла? – Голос редактора было слышно во всем кабинете даже без громкой связи.

– Почему это?

– Ты куда смылась? Где материал? Где хайп? У нас просмотры провисли.

– А Вика разве не сказала?

– Что она должна была сказать?

– У меня зуб заболел. Прям