Не прошло и двух лет, как Меншикову опять пришлось заботиться о преемнике на троне. Согласно петровскому указу о престолонаследии, Екатерина сама должна была распорядиться Империей. Она, конечно, решила передать трон дочерям Анне или Елизавете. Такова была ее монаршая воля. Но истинный монарх Меншиков потребовал отдать трон… одиннадцатилетнему сыну убиенного Алексея!

Петровские «птенцы» были изумлены – отдать Империю сыну того, кого они погубили, того, в чьей гибели, в числе других, виновен сам Меншиков…

Недоумение развеется, когда выяснится один из пунктов завещания Императрицы: одиннадцатилетний Петр обязан был взять в жены шестнадцатилетнюю… дочь Меншикова Марию! Совсем недавно эту красавицу собирались выдать за Петра Сапегу, которого она любила. Но Меншиков придумал для дочери совсем иной брак и заставил Марию согласиться.

Итак, вчерашний продавец пирогов готовился стать дедом будущих Царей. Но взбунтовались петровские «птенцы». Генерал-полицмейстер Петербурга граф Антон Девьер и граф Петр Толстой были в первых рядах бунтовщиков. Толстой, главный губитель Алексея, страшился пустить на трон его сына…

Но Меншиков успешно повторил опробованное. В Зимнем дворце собрались члены Верховного Тайного Совета, Сената, Синода. И при деятельном участии командиров гвардейских полков собравшиеся проголосовали правильно. На престол вступал малолетний Царевич Петр Алексеевич. На время его малолетства учреждалось регентство в составе Меншикова, обеих Цесаревен, герцога Голштинского и Верховного Тайного Совета с полномочиями Государя.

Петра должны были привести к присяге – не мстить подписавшим приговор его отцу.

Умирающей Екатерине дали жалкое отступное: коли Петр умрет бездетным, престол перейдет к ее дочерям, Анне или Елизавете. Обеим дочерям было выдано по миллиону рублей за согласие с этим решением.

После чего Меншиков напомнил о забытых отечественных традициях – наказании за бунт против повелителя. Девьера и Толстого арестовали и приговорили к смерти… Умиравшая Екатерина должна была подписать указ о казни близких ей людей. Она вымолила у Меншикова смягчение наказания – заменила смерть кнутом и вечной ссылкой. Остальных участников бунта против решений Светлейшего понизили в званиях, им было велено покинуть двор.

Подписав духовное завещание, продиктованное Меншиковым, уже через несколько часов Екатерина умерла. Кухарка-Золушка скончалась русской Императрицей 6 мая 1727 года, исполнив перед смертью волю прежнего хозяина.

На престол вступил одиннадцатилетний Император Петр Второй, которому надлежало жениться на дочери Меншикова.

Меншиков сразу начал чистить ряды. В добавление к наученным кнутом и сосланным оппозиционерам все слишком влиятельные «птенцы» были отправлены руководить дальними губерниями. Кроме того, Меншиков сумел отослать из России еще одного возможного соперника – герцога Голштинского с его женой принцессой Анной, дочерью Петра. Они отправились в свои владения – в Голштинию, получив за отъезд миллион рублей. Но и здесь Меншиков не удержался – отщипнул от миллиона комиссию в несколько десятков тысяч. Не мог не брать…

Итак, Светлейший стал фактическим правителем при отроке.

Началось его правление с великолепной помолвки. Тотчас после похорон Екатерины Первой дочь Меншикова, шестнадцатилетняя Мария, и Петр Второй торжественно обручились. Пусть не сам Меншиков, но его кровь должна была взойти на российский трон. И, конечно, Светлейший поможет одиннадцатилетнему молодожену управлять Россией! Империя надолго в его руках! Мария стала именоваться «Ея Императорское Высочество». Не забыл бережливый отец и назначить почти сорокатысячное годовое содержание дочери – все в семейную копилку. В тесном соседстве с меншиковским дворцом начали строить дворец для молодоженов. Пока Александр Данилович поселил отрока-Императора в своем дворце. Петру следовало теперь называть Меншикова «батюшкой» и каждое утро приходить к нему здороваться и желать «доброго дня».

Казалось, он был на вершине власти! Но так лишь казалось…

Оставался вопрос: как этот блестящий, хитрейший, опытнейший человек не понимал своего столь ясного будущего? Ведь мальчик будет расти. И неужели он, называющий сейчас Меншикова «батюшкой», не вспомнит настоящего батюшку, погубленного тем, кто смеет зваться этим именем?! Забыл Светлейший и об истине, столько раз подтвержденной историей: не любят властители тех, кому обязаны властью… Еще вчера он правил гвардией, и гвардия всецело подчинялась ему. На троне сидела безвластная безродная кухарка. Но ныне на трон сел природный Царь – Петр Второй Романов. И коли случится противостояние, для гвардии Петр – внук любимого Государя, для черни и родовой знати – сын любимого ими поборника старины Алексея. Священный «природный Царь», рожденный принцессой, а не кухаркой. Но в ослеплении власти и славы Меншиков этого не понял.

Итак, произошла… третья смена власти за два с небольшим года.

После неграмотной Екатерины страну возглавил отрок. Вчерашний продавец пирогов, именуемый придворными «Светлейший», а чаще «Фельдмаршал», продолжил свое фактическое правление. И был уверен: он его упрочил.

Но от пребывания во власти с ним произошла опасная метаморфоза. Если при Петре умный и ловкий любимец свирепого властелина только и думал о том, как сохранить любовь и доверие Царя, то теперь, в ослеплении собственным всесилием, он совершенно разучился угождать. Окруженный лилипутами, после смерти гиганта бывший пирожник перестал гнуть спину. Он сам стал деспотом и в новом Императоре видел только малолетнего отрока, находившегося целиком в его руках.

В раннем детстве маленьким Петром не занимались. Дед, занятый войнами и собственными детьми, совершенно забыл о нем. Забыл ли? Или знал, что этакая забывчивость очень нравилась любимой Катерине? К мальчику были приставлены совсем случайные люди. Бывший моряк, к примеру, преподавал ему сразу письмо, чтение и танцы… Однако после смерти Шишечки Императору пришлось осознать: неизвестно, будут ли у него еще сыновья, а сейчас этот мальчик – последний мужчина в доме Романовых.

И тогда Петра и его сестру Наталью Царь поселил в Зимнем дворце. Но любимая Екатерина холодно относилась к обоим детям.

Петр был тоненький, узкоплечий, грациозный мальчик, очень похожий на свою покойную узколицую мать. Рыжеволосая Наталья, напротив – круглолицая, некрасивая, но прекрасно сложенная – пошла в бабку. Наталья была необычайно добра, радостно-великодушна и по-старинному добродетельна. «Что несложно при ее личике», – язвили при дворе.

Петр пригласил в учителя внуку настоящего воспитателя, выходца из Венгрии Иржи Секани (Зейкина, как переделали его фамилию в России). Император торжественно объявил ему: «Время приспело учить внука нашего…»