И вот я прекрасно устроилась на условном полу поближе к эху голосов. И попыталась погрузиться в транс. Стоило мне настроиться и отрешиться от внешних факторов, как я услышала голос господина Кисса.

– Госпожа Бриар, вам необходимо срочно появиться в Управлении, – сообщил браслет, – и чтобы никаких возражений. Понятно объясняю?

Я глухо застонала, сбрасывая с себя оцепенение.

– Д-да, начальник. Только…

– Я сказал, никаких возражений! Жду!

И браслет перестал вибрировать. В сумке пульсировала Орни и мысленно радовалась, что я вернулась в сознание. Но внешний мир не был так дружелюбно настроен.

Профессор с непроизносимой фамилией вдохновенно вещал о важности бытия как такового и одновременно радовался, какие приятные у него слушатели.

– Вот так бы всегда, товарищи. – Преподаватель манерно вскинул руки вверх, став похожим на большую птицу. – Вот что чудодейственная сила скорого зачёта делает. Здорово, а?

И тут я почувствовала прикосновение к руке.

– Нора? С тобой всё хорошо?

Роза обеспокоенно оглядывала меня, то и дело хмурясь.

– Не знаю. – Мне казалось, или мир действительно расплывался перед глазами? – Я как-то нехорошо себя чувствую. Что происходит?

Рядом на нас шикнули, и мы постарались вести себя потише, чтобы не беспокоить других.

– Ты пришла в кабинет, порылась в сумке и жутко побледнела. Выглядело пугающе, – зашептала Роза, незаметно передавая мне конфету в яркой упаковке. – На, пожуй, а то ты совсем плохо выглядишь.

От такой заботы я слабо улыбнулась и быстро сунула конфету в рот, ощущая, как на языке расцветает изумительная сладость. Очень вкусное напоминание о детстве. И где Роза их достала? Они бесподобны!

– О, выглядишь лучше. – Роза, погладила меня по руке. – Поговорим в перерыв. На этот раз ты от меня так просто не отделаешься.

Мне надо было срочно явиться в Управление, но, подозреваю, ничего хорошего мне там ждать не стоит. Кто знает, может, Кисс выяснил, что я некоторое время числилась в качестве подопытного Второго Управления. Или ещё что похуже? Или захотел проверить, насколько сильно изменили меня подземелья? Или… это как-то связано с мамой?

При любом раскладе я бы очень не хотела попадаться на глаза начальнику сейчас, когда состояние моё оставляло желать лучшего, а мысли путались невообразимо. Что это было? Почему Орни не сразу смогла помочь?

Пока никто не видит, мельком глянула в сумку: ничего примечательного – несколько тетрадей да еда, которую мне приготовила Зельда. Только вот коробка пострадала, предательский уголок пошёл трещинами. Потому чары разрушились.

Как же так? От неприятной неожиданности я прокусила губу. Состояние было такое, будто меня лишили чего-то жизненно важного.

– Нора, опять? – зашептала Роза и всё-таки произнесла громким тоном: – Господин Дремидтугутар, можно выйти? Девушке стало плохо.

Мужчина соизволил оторвать взгляд от пространства и обратить внимание на нас, сжавшихся в комочек от пронзившего чувства опасности.

Никогда не любила препода по философии. У него взгляд… как у дознавателя, не меньше. Бр-р.

– Что ж, идите. Только быстро, – он махнул нам рукой и продолжил свои изыскания.

А мы тем временем выбрались наружу под осуждающие взгляды одногруппников. Завидуют, бедолаги. Никак иначе теперь отсюда не выбраться – придётся ждать перерыва.

– Что с тобой происходит? Ты ведёшь себя очень странно. – Роза посмотрела мне в глаза и обеспокоенно прижала свою руку к моему лбу. Рука казалась обжигающе горячей.

Правда, всё, что я чувствовала сейчас, это лишь непонятную слабость и лёгкое жжение на месте, где браслет соприкасался с кожей.

– Да ты холодная. Да ещё и… – она посмотрела на браслет и осеклась. – Откуда он у тебя? Почему он вибрирует? Мы, конечно, знакомы всего ничего, но это не значит, что мне наплевать на твоё состояние.

Меня куда-то потащили сквозь почти пустынные коридоры. Перед глазами всё расплывалось, лишь изредка я выхватывала взглядом смутные тени: вот студент стоит около деканата, порываясь попасть внутрь. Следом – девушка лет двадцати размазывает тушь по лицу – выглядит пугающе грустно. Какой-то преподаватель отчитывает двух нерадивых студентов. Те опустили головы и шепчут слова извинения.

– Наконец, мы пришли, – шепнула мне Роза и позвала госпожу Тэт.

Ждать пришлось недолго, прежде чем меня уложили на кушетку и начали обследовать.

«Орни?»

«Что такое? Почему ты опять в таком состоянии? Почему как я ни отлучусь, то ты либо в лекарском отделении, либо в опасности? Почему, Нора?»

Я и сама не знала. Просто так всегда получалось.

– Госпожа Бриар, вы меня слышите?

Лекарь внимательно изучала меня сквозь линзы своих странных кошачьих очков. Пальцы её быстро-быстро высекали искры, которые проникали в моё тело, отзываясь тысячей мелких импульсов. Диагностика – странное дело. Конечно, ты ощущаешь отклик организма на воздействие даровитого лекаря, но шифр – особый набор звуков – всегда индивидуальный. Его-то и расшифровывает лекарь, читая это всё как раскрытую книгу.

За спиной волновалась Роза. Её обеспокоенный взгляд, как ни странно, немного успокаивал.

– Д-да, я слышу.

– Удивительно, что вы в рассудке после всего пережитого.

– Ч-что? – от неожиданности я аж заикаться начала. Такого оборота в разговоре я явно не ожидала. Неужели диагностика показала настолько давние раны?! – О чём вы?

Задать этот вопрос было бы ожидаемым. Но я со страхом ждала ответа.

– Так вы только что, так понимаю, выбрались из ментальной ловушки, – сосредоточенно щурясь, произнёс лекарь. – Я не особый специалист в этой области, зато вижу нарушенные линии вашего сознания. Тошноту, рвоту, колики в животе – что-то подобное сейчас чувствуете?

– Немного болит голова. И всё. – Я нахмурилась. Не понимала, откуда могла возникнуть ловушка, каким образом я могла её получить здесь, в Университете?

Лекарь внимательно осмотрел меня, видимо, сканируя на предмет того, сказала ли я правду. И только после этого попросила сопровождающих выйти.

Госпожа Тэт появилась, заслоняя своим величественным молчанием даже холодное, но яркое солнце.

– Голубушка, опять вы? – Она принялась что-то писать в моей медицинской карте, то и дело бросая взгляды на меня. – Вот только недавно вылечили ваши раны, и опять? Что делается на этом свете? Что на этот раз?

Вопрос был адресован к лекарю, который сканировал моё состояние. Честно говоря, я чувствовала себя маленьким ребёнком, за которого все проблемы решали взрослые. Неизвестно, откуда возникли такие ассоциации, но образ был настолько ярким, что мне пришлось крепко зажмуриться и тряхнуть головой, чтобы избавиться от него.

– …очень легко отделалась. В целом разум не пострадал, состояние в норме, нужно пропить лекарства. – От последнего слова меня передёрнуло, но я старалась не показать вида, что опасаюсь незнакомых препаратов. – Вот тут всё написано. Держи.

Листок перекочевал ко мне в сумку. И именно в этот