свой голос глубже и мягко приподняв брови.

Она хлопнула в ладоши и подпрыгнула.

— Я схожу за сумкой.

Она взбежала по лестнице, и я увидел, что мать улыбается ей вслед. Она поцеловала меня в макушку и взяла тарелку.

Отец встал и вышел из комнаты.

— Он пытается, Блейк.

— Не настаивай на этом. Мы помиримся, когда помиримся, хорошо?

Она кивнула со слабой улыбкой. Я беспокоился из-за того, что она говорила о трудной части. Что Сэмюель забрал с собой, и что он оставил после себя.

— Поехали!

Сэмми бормотала всю дорогу до Расщелины. Это было единственное место, достаточно большое для занятий боевыми искусствами.

Я бы все отдал, чтобы быть в команде. Но Совет отказал. Быть Рубиконом не всегда было тем, чем представлялось.

Я наблюдал за игрой Саманты. Она была быстра, но ее рефлексы — медленными.

Я знал тренера. Он играл профессионально и был в команде Блейз. Она пыталась заполучить меня в свою команду, но это было бесполезно.

Она также предложила Люциану место, но он отказался из-за другого глупого обещания; что однажды мы оба будем играть в одной команде. Он пытался дергать за ниточки для меня, но безрезультатно.

Может быть, мне следовало спросить Арианну; ее отец был одним из тех ослов, которые продолжали отклонять мою просьбу. Она собиралась посещать Драконию в следующем году, и я был уверен, что теперь, когда они с Люцианом стали парой, она будет часто бывать в нашей комнате.

Наконец трехнедельный перерыв закончился, и начался новый год. Все подняли шум из-за того, что принцесса Ариса наконец-то поступила в академию Дракония.

Там было так много камер, что мне захотелось улететь. Я ненавидел прессу. Они всегда появлялись в самое неподходящее время для фотографий.

— Блейк! — Некоторые из них побежали в моем направлении. Я надел темные очки на лицо и приложил руку к их линзам.

— Скажи нам, каково это — знать, что принцесса Ариса собирается попытаться заявить на тебя права?

Я остановился. Повернулся и уставился на женщину, задавшую вопрос. Я рассмеялся.

— Она что?

Еще несколько скоропалительных вопросов об Арианне и обо мне. Я ушел, смеясь и качая головой.

У Люциана не было ни единого шанса, и Арианна Кингсли тоже ни за что на свете не смогла бы меня приручить.

***

Позже той ночью я пробрался в башню. Я скучал по Ирен. Я должен был увидеть ее.

Она открыла дверь, когда я все еще поднимался по лестнице, а затем внезапно оказалась в моих объятиях. Наши губы жадно встретились. Из глубины донеслось ворчание. Я был голоден, жаждал ее, жаждал быть внутри нее. Я умирал с голоду.

Я пинком захлопнул дверь и взял ее прямо там, на полу.

Ее ногти глубоко вонзались в мою кожу, когда я с силой входил в нее. Звуки, срывавшиеся с ее губ, были музыкой для моих ушей. Я мог бы трахать Ирен вечно. Это никогда не наскучит.

В итоге мы оказались на ее кровати и делили ее трубку.

— Она легко могла бы заявить на тебя права, Блейк.

— Это Арианна, черт возьми.

— Ты понятия не имеешь, кто она такая. Ты не знаешь ее страхов. Ты ничего не знаешь. Люциан — это совсем другая история. Его ты все еще знаешь.

Я понял, о чем она говорила. Я не знаю Арианну, и я понятия не имел, что ей нужно было услышать, чтобы отступить.

— Что ты предлагаешь?

— Я не должна даже думать об этом, но она недостойна тебя.

Мне понравилось, как она это сказала.

— Это не из-за ревности. Я бы все отдала, чтобы кто-нибудь заявил на тебя права, но эта девушка… — Она фыркнула.

— Да, моя сестра тоже ее не любит.

— Узнай о ее страхах.

Я усмехнулся.

— Поверь мне, она бы мне не сказала, не так близко к истине. Она модная куколка, но не глупая.

Она лениво очертила круг вокруг моего твердеющего соска.

— Я не это имела в виду. В тебе что-то есть. Я не знаю, может быть, это из-за выходящего зеленого пара.

Я нахмурился. Способность, наконец, появилась летом, и она была сильной. Если бы я не был Рубиконом, то я был бы Зеленым Паром.

— Люди склонны разбрасываться вокруг тебя вещами, которыми обычно не стали. Ты был бы удивлен тем, что она могла бы тебе сказать.

— Скажи мне? — Я не понял, к чему Ирен клонила с этим.

— В постели.

Мои брови поползли вверх.

— Ты хочешь, чтобы я переспал с Арианной? Она с Люцианом.

— Блейк, как ты и сказал. Ты — Рубикон. Тебе нужно будет сделать все возможное, чтобы на тебя не заявили права.

Я потерял дар речи.

— Ты серьезно.

— Это единственный способ, которым она расскажет о своих худших страхах. Они часто использовали эту тактику во время войны.

— Я не могу так поступить с Люцианом.

— Почему? Потому что он такой большой друг для тебя? Раньше он таким был. Все кончено. Сейчас тебе нужно подумать о себе. Ты хочешь, чтобы Арианна была твоей всадницей?

— Нет, — сказала я слишком быстро.

— Тогда сделай это.

— И ты не против?

Она коснулась моей щеки, и это было так, будто ее прикосновение просто расставило все по своим местам.

— Я забочусь только о тебе.

Я кивнул и еще раз поцеловал ее. Это привело к еще одному дикому сеансу, после которого я буквально потерял сознание у нее на руках. Спать в постели Ирен всегда было блаженством. Не было ни снов, ни кошмаров, ни рыцарей, ни рыжеволосых девушек. Просто безмятежность.

***

Объявление о нелепом заявлении прав поступило по школьной системе оповещения в следующий четверг.

Я не мог удержаться от смеха.

— Что-то смешное, Блейк? — спросил сэр Эдвард.

— Да, у Арианны нет того, что нужно, чтобы заявить на меня права.

Он кивнул.

— И ты думаешь, что ее попытки забавны?

— Да ладно, Эдди, серьезно. Это Арианна. Принцесса моды.

— Только подумай, как было бы весело, если бы эта модная принцесса стала твоей всадницей.

Студенты захихикали. Я покачал головой. Это было нелепое заявление. Мне было все равно, что они говорили.

Я нашел Люциана в нашей комнате, делающим какую-то домашнюю работу. Я почувствовал себя неловко из-за того, что предложила Ирен, но зверь был в восторге.

— Ты должен сказать своей девушке, что ей будет больно. Еще не слишком поздно забрать свои заявления обратно.

Люциан рассмеялся.

— О, я говорил ей это много раз. Но у Арианны сильный ум. Она недалека от того, чтобы поверить