Я тоже стала рассматривать предметы, словноперенесенные в двадцать первый век на машине времени. Игрушка представляласобой жестяной грузовичок без одного колеса. Кабина покрашена в черный цвет,открытый кузов – в зеленый. Зинаида Семеновна права, сейчас мальчикипредпочитают инерционные и радиоуправляемые модели. Предложения производителейнамного опережают спрос, конструкторы соревнуются в выдумке. Автомобильчикирычат, гудят, мигают фарами, издают мелодии, у них открываются двери, окна,опускаются борта, в комплекте прилагается фигурка шофера и набор инструментов.Давно никто не производит для детей изделия из жести, сейчас в ходу пластик, онменее травмоопасен. Машинку, которую вертела в руках Зинаида Семеновна, явносделали не позднее конца восьмидесятых годов прошлого столетия.

Изумление вызывала и шапочка из темно-синеготрикотажа с белым рисунком спереди в виде буквы «М», на ней виднелось темноепятнышко грязи. Серединная часть изделия должна низко опускаться на лоб, а«ножки» по бокам обхватывать уши ребенка. Советская легкая промышленность небаловала потребителей ежегодной сменой коллекций и выпускала данный образецголовного убора с послевоенных времен без изменения. Где-то в нашем семейномальбоме есть фото моей бабушки, сделанное в 1954 году. Афанасия стоит вмешковатом спортивном костюме, в валенках, которые при помощи примитивногокрепления держат лыжи, и в подобной шапочке. А перелистнув страницы, можнонайти снимок меня семилетней в таком же треухе. Даже Аркашка с Машей успелипоносить этот стон моды, а в девяностых годах, когда челноки стали ввозить вРоссию товары из Турции и Китая, сей шедевр канул в Лету.

– Надо немедленно это выбросить. Что загадость! – занервничала Зинаида Семеновна. – Лена, признайся, ты ее вчерапритащила с прогулки, а теперь меня дурачишь.

Я тут же предложила свои услуги:

– Давайте отнесу пакет на помойку.

– Если не побрезгуете, буду вам оченьблагодарна, – обрадовалась старушка.

Я взяла кулек.

– Уверены, что вещи не ваши?

– Конечно! – кивнула Зинаида Семеновна.

– И откуда они здесь взялись? – вздохнула я.

Хозяйка нахмурилась.

– Буду разбираться. Пока объяснения нет.Первое, что приходит в голову: Лена пакет во дворе прихватила.

– Ну, ба, – заныла тут же девочка, – зачем мнемашинка?

– Действительно, – осеклась старушка.

Я решила повторить вопрос, на который так и неполучила ответа:

– Кому вы перед поездкой на Украину оставилиключи?

– Олимпиаде, – процедила Зинаида Семеновна, –подруге из девятнадцатой квартиры. Похоже, мне надо с ней потолковать.

Я обрадовалась.

– Хотите, пойду вместе с вами и, как юрист,объясню Олимпиаде Борисовне неправомерность ее поведения? Наверное, онаиспользовала вашу жилплощадь для собственного обогащения, пустила сюда КимаЕфимовича с мальчиком.

– Вроде я уже человек пожилой, – покачалаголовой Зинаида Семеновна, – ничему удивляться не должна. Но это ни в какиеворота не лезет! Не могла Олимпиада заниматься шахер-махером. Она порядочнаяженщина, верующая, работает в церкви, очень надежная, честная.

– Вот и давайте обратимся к ней, – упорно велая свою партию. – Вероятно, Олимпиаду Борисовну кто-то подтолкнул на нечестныйпоступок.

Зинаида Семеновна нахмурилась еще больше.

– Право, я в глубочайшем изумлении! Знакома сОлимпиадой не один год. Она в наш дом въехала… дай бог памяти… год не назову,но очень давно. Раньше ее квартира принадлежала Котомкиным, у них двойняродилась, пришлось расширяться, вот они с Липой и поменялись, та одинокая. Мужу нее давно умер. Была дочь, но с ней случилась трагедия, восьмилетнюю девочку…

Зинаида Семеновна осеклась, посмотрела навнучку, с любопытством слушавшую бабушку, и сказала:

– Солнышко, хочешь мороженого?

– Да! – подпрыгнула Лена, обрадованнаяпредложением.

– Тогда иди на кухню, возьми из холодильника«Лакомку», аккуратно разверни трубочку, положи на тарелочку и съешь маленькимикусочками, – проинструктировала старушка девочку.

– Ура! – заорала малышка и с топотом ринуласьпо коридору.

Зинаида Семеновна, погасив улыбку, сноваповернулась ко мне.

– Дочку Олимпиады звали Валечка, ее убили.

– Ужасно, – вздохнула я.

– Да уж, – кивнула старушка. – Врагу такого непожелаешь! Ребенок пропал на школьном дворе, когда после уроков группупродленного дня вывели погулять. Учительница на пару минут отошла в раздевалкуза какой-то мелочью, а вернувшись, не пересчитала малышей. Спохватилась толькочерез полтора часа, привела подопечных в класс, а Вали нет. Представляете? Я быс ума сошла! Девочку нашли через неделю, тело обнаружили случайно в парке.

Зинаида Семеновна примолкла, затем, понизивголос, зашептала:

– Над несчастной надругался сексуальныйманьяк. Хоронили Валечку в закрытом гробу. В советское время об извращенцах впрессе не писали, по телевизору не говорили, людей об опасности непредупреждали. Липа рассказывала, что педофил еще нескольких девочек жизнилишил, пока его поймали. Мерзавца судили втихаря, на закрытом процессе, никакихзрителей и прессы не было. Очень уж не любили коммунисты шум поднимать.

Я молча слушала Зинаиду Семеновну. Сейчасмногие люди с горечью говорят:

– В демократической России на редкость высокийуровень преступности, вот в прежние времена, при Сталине – Хрущеве – Брежневе,царил порядок.