Некоторые друзья, решив сделать вам что-тохорошее, для достижения своей цели не остановятся перед тем, что причинят вамкучу неприятностей и хлопот.

Я чихнула, встала с жесткой скамейки залаожидания и нехотя двинулась на платформу: только что радио объявило о скоромприбытии поезда из Мотылина. Через пару секунд в носу снова защекотало, я неуспела поднести к лицу платок и издала неприлично громкое «апчхи». Шедшая рядомженщина обернулась, окинула меня сердитым взглядом и громко сказала:

– Ох уж эти москвичи! Никакого воспитания!Даже пасть, когда фыркают, не прикроют, заразы ходячие! Орут постоянно,пинаются, в магазинах цены задрали, чтоб вам сгореть!

Продолжая негодовать, она достала из сумкизонтик, раскрыла его и смело шагнула под дождь. Я же замешкалась перед выходомна улицу, с неба лились потоки воды, а мне было нечем прикрыться от внезапноголивня.

– Поезд номер бурбурцать Мотылино-Москваприбыл на бурбурую платформу, – заорал громкоговоритель.

Меня всегда удивляло: где вокзальноеначальство находит дикторш, которые умудряются абсолютно неразборчивопроизносить самую необходимую информацию?

– Эй, не тормози! – раздалось вдруг сзади, и вту же секунду я ощутила толчок в спину.

Чтобы не упасть, я невольно сделала шаг впереди очутилась на перроне, холодная вода потекла за шиворот. Я съежилась ипоторопилась под навес…

Самые большие неудобства возникают тогда,когда люди намереваются от души поблагодарить друг друга. Вчера около шестиутра меня разбудил телефонный звонок. Сначала я не хотела снимать трубку,надеясь, что кто-нибудь из домочадцев меня опередит и с удовольствием выскажетневидимому собеседнику все, что думает о нахале, который беспокоит людей нисвет ни заря, но противное дребезжание не смолкало, и я наконец поняла: в нашемложкинском доме, кроме меня, никого нет. Ну да, Аркадий и Зайка уехали отдыхатьна Мальдивы, а Машка, Дегтярев и Ирка с Иваном улетели в Париж, сейчас ониприводят в порядок тамошний дом.

Неделю назад, восьмого июня, я провожаладевочку, полковника и домработницу с садовником. Признаюсь: наше появление вVIP-зале аэропорта Шереметьево произвело фурор. Ирка гордо несла перевозку скошками, куда до кучи еще впихнули йоркшириху Жюли, а Иван вел Банди и Снапа.Напоминаю: наши собаки не кусаются, поскольку искренне считают всех окружающихсвоими лучшими друзьями, но народ при виде питбуля и ротвейлера начинаетнервничать. Чтобы успокоить особенно трусливых, на Банди и Снапа наделинамордники, а их спины прикрыли белыми попонами с красным крестом, к которымМаша прикрепила посадочные талоны. Хуча, сохранявшего царственное спокойствие,девочка тащила на руках. И если учесть, что мопс весит двенадцать кило, Манюне,в прямом смысле этого слова, приходилось нелегко. К тому же у Хучика был толькособачий проездной документ, в отличие от Банди и Снапа, имевших в самолетесобственные места, мопсу предстояло путешествовать до Парижа на коленях уМаруси. Пуделиха Черри шла сама. Кстати, вот вам пример того, как внешний видне соответствует характеру. Уже упомянутым Банди и Снапу в голову не взбредетоскалить внушительные клыки и проявить хоть каплю агрессии. Но тем не менее,узрев двух черных крупных псов, смирно шагающих рядом с хозяином, людишарахаются в сторону, а кое-кто в ужасе возмущается:

– Собаки-убийцы! Немедленно посадите их вклетку!

Зато очаровательная пуделиха Черри, украшеннаягламурным розовым ошейником со стразами, вызывает у публики полярные эмоции.

– Ах, какая миленькая, – сюсюкают окружающие,а некоторые пытаются погладить песика, смахивающего на ожившую плюшевуюигрушку.

Мой вам совет: никогда не трогайте чужуюсобачку, сколь бы умилительной она вам ни казалась. Наша Черри – дама схарактером, она запросто цапнет за ногу назойливого незнакомца и, не моргнувглазом, пойдет по своим делам. Только не подумайте, что пуделиха нанесет вамопасную рану. Нет, она в совершенстве освоила иезуитский трюк: научилась рватьколготки, брюки и юбки, даже не оцарапав кожу. Разбойные действия пуделихасовершает с ангельски невинным видом. Пострадавшие, услышав мои извинения, какправило, восклицают:

– Ну она же не нарочно!

Мне остается лишь согласиться с ними иисподтишка показать хулиганке в розовом ошейнике кулак. Впрочем, на вокзалах ив аэропортах Черри ведет себя безупречно, поэтому ей и разрешили идти напосадку без поводка.

Александр Михайлович шел один, зато он хранилсумочку с документами. Полковник сразу атаковал улыбчивую представительницуавиакомпании, которая регистрировала билеты на рейс.

– Снапу нужно место у окна, он обожаетсмотреть на облака, а Банди, наоборот, любит спать во время полета. Я жепредпочитаю сидеть в кресле около прохода.

– Да, конечно, – растерялась девушка, – нотогда псов нужно пристегнуть ремнями безопасности.

Дегтярев, всю ночь командовавший сборами иуставший от роли начальника, моментально обозлился.

– Не нужно сообщать мне прописные истины!Кстати, у Снапа и Банди нормальные человеческие билеты, значит, им положенобед.

– Да, – покорно кивнула служащая.

– А вот в прошлый раз, – не успокаивалсяАлександр Михайлович, – ваши стюардессы ничего не дали мальчикам, мне пришлосьидти на кухню и объяснять этим блондинкам, что собака с проездным документом заполную стоимость – тоже человек.

– Да, да, – вежливо согласилась регистратор ибыстро написала в плане рассадки пассажиров букву «i» напротив фамилии«Дегтярев».

– Что вы там такое нацарапали? – проявилбдительность Александр Михайлович.

– Всего лишь пометку для главного стюарда,которая означает, что данного пассажира следует идеально обслуживать, –смиренно опустив взгляд в стол, ответила девушка.

– Ну ладно, – успокоился полковник.

Я, наблюдая за этой сценкой, постаралась нерассмеяться.