— Отдыхай.

Пока приходила в себя, не могла отделаться от противного чувства, будто меня обманули. Я уже настроилась узнать хоть что-то о себе, о своем прошлом, а мне говорят, что не удалось выудить хоть капельку информации. И почему у меня под носом и на подбородке следы крови? Неужели Бернард меня бил, заставляя говорить? Или это его укол так подействовал?

Чтобы привести нервы в порядок, я села, опираясь на подушки, и принялась вязать. Просто так, без какой-либо цели, лишь пытаясь успокоить разбушевавшиеся нервы. Прошло минут десять прежде, чем я поняла, что руки сами помнят убавление и прибавление петель, и полотно медленно, но верно превращается в носок. Хороший такой, добротный синий носок для крупной ноги. Несколько мгновений я просто пялилась на дело своих рук, пытаясь понять, как так получилось. Я знаю, как вязать носки?! Определенно, но вот откуда? Кто меня учил? Когда? В голове не всплыло ни единого воспоминания, ни одного знакомого лица. Как же это тяжело…

Конечно, на утро Дейв рассказал мне о том, что произошло во время сеанса открытия сознания, но ничего нового мы не узнали. Такое положение дел испортило мне настроение на несколько дней. Если раньше была хоть какая-то надежда при помощи Бернарда вспомнить о себе, то теперь она таяла как лед в летний день. За что зацепиться? Прошлое казалось огромной черной ямой, в которую я заглядывала каждый день, но не видела в ней абсолютно ничего. Полная пустота. Такое ощущение, будто я просто взяла и появилась в этом мире, взялась из ниоткуда, но ведь это невозможно, правда?

Утешение я находила в рукоделии. Вышивка и вязание стали отдушиной, ведь, работая руками, я могла временно отстраниться от своих проблем и погрузиться в долгие размышления. Как-то само собой получилось, что я связала пару теплых зимних носков, которые идеально подошли Дейву.

— У меня для тебя подарок, — с грустной улыбкой сказала я, входя в гостиную, где хозяин дома сидел по вечерам и читал.

— Правда? — удивился он, оторвавшись от книги. — Интересно, и какой?

— Я понимаю, что с твоим даром нет нужды в теплой одежде, но все же… — и протянула ему пару носков. Он сделал такое изумленное лицо, словно я предложила ему выпить яд собственного приготовления. Дейв очень осторожно принял синие носки, смотря на них как на кусачую собаку.

— С-спасибо. Ты сама их сделала? — он спросил это так, словно я самолично убила какого-нибудь лесного зверька, сняла с него шкуру и теперь предлагаю ему изделие из него.

— Да. Если не нравится — не носи, — буркнула я, уходя в душ. Не нужно быть семи пядей во лбу, что понять — мой подарок не понравился. Ну и пусть! Я просто хотела как лучше, хотя, надо признать, это немного обидно.

В ванне я впервые использовала подарки Дейва. Они, как ни странно, оказались очень приятными. Шампунь и мыло отдавали нежным персиковым ароматом, прекрасно пенились, да и вообще помогали расслабиться. Я набрала полную ванну и сидела в ней не меньше часа, пытаясь хоть что-то выудить из закоулков памяти, пока меня не прервал стук в дверь.

— Ро! — позвал Дейв. — С тобой все хорошо?

— Да, уже выхожу! — тут же крикнула в ответ я, дав себе мысленный подзатыльник. Я ведь в чужом доме, а хозяину, может, и в туалет надо сходить, который я оккупировала. Только когда потянулась за полотенцем, заметила на вешалке теплый халат персиково цвета. Он был маленьким, едва прикрывал колени, пушистый, почти как Варх. Неуверенно я сняла его, крутя в руках. Дейв такое точно носить не будет. Неужели он и это купил для меня…?

А под вешалкой и вовсе стояли домашние розовые тапочки в форме зайчиков. Это все мне?! Или Дейв предпочитает после душа носить такие вещи?

— Ро, что ты там делаешь?! — охотник настойчиво ударил в дверь, и я поспешила. Быстро завернулась в персиковый халат и поразилась, какой он мягкий и теплый. Так приятно окутывает разгоряченное после ванной тело, согревает и дарит мягкость. Спешно сунув ноги в смешные тапочки, я побежала открывать.

Дейв стоял, прислонившись к косяку, и мы практически столкнулись нос к носу. Он быстрым внимательным взглядом окинул ванну, и только после этого опустил глаза, смотря на меня.

— Все в порядке? — серьезно спросил охотник, изучая меня.

— Да, извини, что так надолго засела, — под его взглядом я плотнее закуталась в новый халат.

— Тебе нравится? — обратил на него внимание Дейв. — Я долго выбирал, надеюсь, он не окажется в мусорке?

— Спасибо, — пробормотала я, чувствуя себя неуютно перед ним в таком виде. Ужасно хотелось спрятать ноги, который из-за фасона халата сверкали напоказ, а ещё надеть нижнее белье. — Мне нравится, правда. Милые тапочки.

— Когда я их увидел, сразу подумал о тебе… — неожиданно хозяин дома чуть склонился и вдохнул воздух над моими волосами, блаженно прикрыв глаза. Оторвавшись от этого странно занятия, он тихо рассмеялся. — Ты все равно пахнешь персиком. Ещё и этот халат… Знаешь, имя Ро какое-то странное, неполное. Персик! Точно! Я буду звать тебя Персик! Ты с самого начала ассоциируешься у меня с этим фруктом!

— Я не персик! — возмущенно воскликнула я, оторопев от его хода мыслей. — Зови меня Ро, как раньше!

— Нет, — покачал головой Дейв, победно улыбаясь. — Спасибо за носки, Персик, — он пошевелил пальцами ног, и только сейчас я обратила, что на нем надеты подаренные мной синие носки. — Мне нравится. Они такие теплые и мягкие. Через полчаса ужин, не опаздывай, Персик!

— Я не Персик! — шикнула я в его удаляющуюся спину.

С этого дня Дейв обращался ко мне не иначе, как Персик, и никакие слова не могли убедить его этого не делать.

Вопрос с моим прошлым оставался открытым. Ни я, ни охотник, ни его друг не понимали, как узнать хоть что-то о моем прошлом. Как оказалось, они довольно много времени проводят в том городе, где я пришла в себя, но никогда обо мне не слышали. По их словам, девушку с такой роскошной шевелюрой, как у меня, должна была знать вся округа, но никто обо мне не слышал.

Меня грызло чувство вины. Я прекрасно понимала, что нужно сообщить охотнику о том, в каком именно месте я очнулась, но сделать этого так и не смогла. Как себя ни заставляла, как не убеждала, что обязательно нужно ему признаться и сказать таки это страшное слово «бордель», но в решающий момент язык просто твердел, словно камень, и приходилось менять тему разговора. Я солгала ему, сообщив, что пришла в себя на лавочке. Чувствовала себя последней дурой, нерешительной и слабой, но все равно продолжала скрывать правду.

Когда я нервничала, то бралась за рукоделие, а нервничала я часто. Поэтому скоро Дейв обзавелся новым шарфом, варежками и шапкой, а на кухне и в гостиной появились кружевные салфетки, связанные крючком. К счастью, хозяин дома совсем не возражал, и я с чистой совестью вносила свой вклад в уют и интерьер его жилища.

А тем временем близился Новый год, и весь городок готовился к празднеству. Новогодний вечер принято отмечать на улицах, гулять, поздравлять друг друга, прыгать через костры, водить хороводы. Не помню, как именно я отмечала это праздник в прошлые годы, но общие представления о нем у меня имелись. Даже из окон дома я видела, как преображается город, наряжаясь: на елях появлялось все больше разноцветных ленточек, заборы разукрашивались разноцветными красками, а окна украшались искусственными цветами. Как-то само собой стало понятно, что я на праздник не попаду и новогодний вечер проведу с Вархом.