— Я жду третий вопрос, Ваше Высочество. Время на исходе. Только не спрашивай, как поступить. Ответа не было даже у Фабьена.

Мари сжала зубы до боли в деснах. Она и не собиралась просить помощи у высокомерной женщины. Тень — даже не маг. Черпает силу из волшебного залива. А стоит уехать от него прочь, станет обычным человеком. Обычным и, вероятно, очень злым.

— Скажите, — голос стихийницы предательски дрогнул.

Это был риск. Вероятно, Илга сказала о предсказании всё, что знала. И, задавая, новый вопрос, Мари теряла шанс выяснить ещё что-то полезное. Но не спросить она не могла. Потому что этот аспект значил для неё слишком много. Личную выгоду никто не отменял.

— Скажите, — повторила она увереннее. — Вы слышали от Фабьена или кого-то другого, что в день катастрофы не удастся создать крест равновесия, потому что...

— Один из Повелителей Времен Года умрёт? — закончила тень трудную фразу. — Да, это пророчество сделал Эрнус, которого все считают твоим прадедом. Тебя интересует личность того, чьи дни сочтены. Мне жаль, юная Принцесса, у меня нет ответа. Однако...

Илга подняла голову, чтобы посмотреть на луну, начавшую бледнеть и, как казалось, всё быстрее двигаться на запад. Теперь серебристая дорожка не делила залив на две ровные половины, правая сторона становилась всё меньше и меньше.

...Помнишь, когда Фабьен говорил с тобой в прошлом, я попросила перестать пересказывать разговор. Повторение начала беседы требовалось для твоего отца. Он должен был понять, что тебе ничего не угрожает. Иначе бы ринулся спасть от несуществующей опасности и всё испортил. Но твоё молчание не значит, что я ничего не слышала. Ответ, который ты ищешь, уже прозвучал. В прошлом.

Мари дернулась. Будто наотмашь ударили по лицу.

— Фабьен сказал, что...

— Тебе придётся сделать выбор. Соедини одно с другим, Принцесса. В твоих руках будут чужие судьбы. Пожертвуй упомянутой "пешкой", и спасешь Короля. Или Королеву, если речь в предсказании Эрнуса идёт о твоей матери. Уверена, Фабьен пытается предотвратить напророченную им же трагедию. Именно это он и назвал делом всей своей жизни. Позволь ему довести его до конца. Не вмешивайся.

— Но...

У Мари на языке вертелось с десяток возражений. Во-первых, она понятия не имела, в чём именно могло заключаться упомянутое вмешательство. Во-вторых, никто не знал, чьей жизнью придётся пожертвовать. В-третьих...

— Время вышло, вам с отцом пора покинуть нашу территорию, — отчеканила Илга безапелляционным тоном. — По белым коридорам уже пронесли смерть. Но это было неизбежно. Даже если б вы успели вернуться домой.

Ярость родилась за считанные мгновенья — в самом укромном уголке доброго обычно сердца. Прошла по телу горячей волной. Обожгла виски, заставила ногти вонзиться в ладони.

— Домой? — переспросила Мари тихо, чтобы тень не поняла, до какой степени гостья взбешена. — Что-то случилось во Дворце, и вы молчали? Знали, и ничего не сказали?

Но Илга не собиралась оправдываться. Безразлично передёрнула плечами.

— Сегодняшняя встреча важнее. А Зимнему Дворцу давно пора преподать урок...

****

На обветшавший постоялый двор возвращались в молчании. У Инэя накопилось множество вопросов. Мари физически ощущала, как сильно он взволнован и, насколько ему не терпится узнать о разговорах с Фабьеном и Илгой. Но, уходя от теней, девушка попросила отца, дать ей время собраться с мыслями. И он ждал, хотя это было трудно.

Хорошо хоть Илга сдержала слово. Гостям не просто отдали обещанное растение под названием Лунный свет, а целый пузырек с соком из его стеблей. Сжимая склянку в кулаке, Король, без сомнения, ощущал прилив сил. Надежда на спасение супруги превратилась в настоящий шанс. И это дорогого стоило.

Огненный шар больше не освещал дорогу через лес, а горел вдалеке — там, где должен был закончится путь. Приходилось смотреть под ноги ещё внимательнее. Но риск упасть и пораниться не мешал Мари думать. Голова работала, пока ноги выверяли каждый шаг.

Стихийница размышляла о том, какую часть правды рассказать отцу. И как спросить о разрыве с Вестой двенадцать лет назад и её желании убить себя. А, впрочем, девушка не была уверена, что хочет знать подробности. Потому что сердце сжималось при мысли, что настоящая мать могла умереть из-за нежелания Вирту вернуть похищенного ребёнка. Да, этого не случилось. Но боль, пережитая Вестой, теперь вдруг стала ощутимой, как никогда раньше.

Мари не была уверена, что сможет рассказать отцу (или кому-то другому) о выборе, который ей предрёк Фабьен. Если речь, действительно, шла об одном из родителей, то их кровь могла в любой момент оказаться на её руках. Об этом даже думать было невыносимо. А, тем более, говорить вслух. Как отреагирует отец, если узнает, что вновь обретенная дочь может стать причиной его гибели? Его самого или любимой жены, без которой он не представляет существования?

— Пришли, — вырвал Мари из мрачных раздумий голос Инэя. — Как считаешь, лучше забрать вещи и выехать сейчас? Или подождать до утра? Я имею в виду, ты готова к разговору, или отложим его до возвращения во Дворец?

Мари закусила нижнюю губу, оглядывая покосившееся здание так называемой гостиницы, потрескавшиеся деревянные ступени, тёмные неприветливые окна. Отец стоял рядом и смотрел с пронзительной грустью. Ждал ответа. Но её готовность сейчас не имела значения. Потому что важнее было другое.

— Мы поговорим о моем "путешествии" в детство чуть позже, — Мари взяла отца за руку. — Сначала зайдем в спальню, и ты проверишь осколок. Если не будет сообщений, сам свяжешься с Грэмом.

Наверное, в её голосе прозвучал страх, потому что даже во мраке ночи было видно, как побледнел Инэй.

— Не спрашивай, — стихийница отчаянно замотала головой. — Илга сказала лишь, что предсказание Вирту сбылось. Про смерть и белые коридоры. Сегодня ночью. Это, значит, что-то случилось в Зимнем Дворце.

Король не стал тратить время на дополнительные и совершенно бессмысленные вопросы. Мари едва поспевала за ним, стараясь не споткнуться в темном доме. Но всё равно отстала на скрипучей лестнице. Когда вбежала в спальню, на столе уже горели свечи, а отец держал в руках особенное зеркальце.

— Тёплое, — шепнул он, внимательно вглядываясь в осколок.

А потом в комнате зазвучал голос Грэма. Непривычно взволнованный и хриплый.

"Инэй, как только вернётесь от теней, свяжись со мной. У нас эпидемия. Дело очень плохо. Даже Хорт точно не знает, с чем мы столкнулись. Пришлось заморозить все входы, включая "Путь Королей", чтобы никто не мог войти и выйти. Тебе не попасть во Дворец. Но ты нам нужен. У меня нет права принимать судьбоносные решения..."

Чёрный конь мчался в ночи стрелой, ветер дул в спину, создавая ощущение дополнительного ускорения, но Мари больше не пугала перспектива упасть и разбиться. Новый глобальный страх полностью заслонил боязнь верховой езды. Перед глазами стояли белые коридоры Дворца и усталое лицо Грэма в осколке "Пути".