...Привал устроили, когда Летнее яркое солнце беспечно взбиралась по верхушкам деревьев, не ведая о беде, обрушившейся на бело-голубой Дворец. Король предпочёл бы не останавливаться, но следовало дать отдохнуть коню и убедиться, что их с дочерью не ждёт участь заболевших детей Зимы.

— Что бы ни случилось, мы справимся, — заверил Инэй, и Мари прочла в синих глазах уверенность, что так и будет.

Она поверила отцу, ведь на долю семьи и без неизвестной хвори, выпало слишком много испытаний. Поэтому почти не удивилась, сняв повязку. На месте надреза, сделанного пять часов назад кончиком охотничьего ножа, осталась царапинка. Кожа срослась и почти зажила. Мари молниеносно перевела взгляд на Инэя, но он уже сам выставил руку ладонью вверх и широко улыбался.

— Раз мы оба здоровы, а наш "спутник" набирается сил, — Его Величество посмотрел на коня, утоляющего жажду из ручья, — нужно обсудить то, что случилось у залива Ариссу. Понимаю, эпидемия первостепенна, пророчества отходят на второй план. Но я хочу видеть картину целиком. Время секретов и недомолвок закончилось. Мы на краю пропасти.

Мари была согласна с отцом. Но беседа вышла трудной и не до конца искренней. Стихийница нервничала и говорила, не глядя на Инэя. Казалось, будто произнося вслух увиденное в воспоминании и услышанное от Илги, она нарушала некое хрупкое равновесие, разрушала целостность тайны, будто та была хрустальным сосудом. Мари нашла в себе силы признаться о выборе, который предрёк ей пророк, но ничего не сказала о желании Весты убить себя двенадцать лет назад. Язык не повернулся спросить отца, что тогда произошло.

— Я помню Фабьена, — проговорил Инэй задумчиво, едва дочь примолкла. — В прежние годы он не раз сопровождал Агуста и Росанну на встречи с другими Королями. Высокомерный старик с тревожными глазами.

— Хорошо бы его найти и... — Мари хотела сказать "расспросить", но у отца на уме было иное решение.

— С удовольствием сверну ему шею, — припечатал он яростно. — Мерзавец знал, кто ты, ещё до смерти гадалки, но выбрал невмешательство.

Мари предпочла не реагировать на зловещее обещание, хотя в глубине души была солидарна с отцом.

— Думаешь, девушка с поврежденной силой из пророчества — Дайра?

— Вряд ли, — проговорил Инэй хмуро. — Слишком очевидно. К тому же, Весенний погодный дар твоей троюродной сестры полностью восстановился. Гораздо вероятнее другое. На силе стихийников может отразиться нынешняя эпидемия. Есть риск, что разверзнуться небеса заставит одна из дочерей Зимы. Поэтому, — Инэй поднялся с травы и подал руку Мари, — нам следует торопиться. Пора начинать что-то делать для спасения нашего не слишком любимого дома.

****

До владений Королей добрались за полночь — через замок городовика Дессона и срединную территорию. У Зеркала в доме совета Инэя и Мари встретила Майя Верга. Мрачная, как грозовое небо, но настроенная решительно.

— Снаружи ждёт запряженный конь, — пояснила советница, ни о чём не спрашивая. — Сделайте, что должны, и возвращайтесь. Нужно многое обсудить. Кажется, этой ночью ваш дом ждут первые потери. Нужно защитить всех остальных.

Мари видела по лицу отца, что слова Майи стали оплеухой. Но он кивнул, признавая правоту пожилой женщины. Стихийница и сама была согласна с родственницей, но считала, что последняя фраза была лишней.

Остаток пути, как и раньше, преодолели в молчании. Без настойки Весты, истраченной на обработку порезов, спина Мари болела неимоверно. Хотелось слезть с коня и распластаться на траве. Но при одном взгляде на Зимней Дворец открылось второе дыхание. Из-за корки льда, призванной "забаррикадировать" окна, он казался покрытым белыми повязками, будто пациент, отчаянно надеющийся на спасение.

— Нас никто не увидит, — констатировала стихийница и посмотрела на отца.

Его Величество не отрывал полного горечи взгляда от Замка. Если Мари он всегда казался ловушкой, глыбой льда, способного придавить всей своей мощью, то для Инэя был и оставался домом. И неважно, что Король сам не раз отпускал саркастические шуточки о змеином гнезде.

— Я должен защищать Дворец и его обитателей, — сказал он тихо. — А вынужден создавать стены, чтобы никто не смог выбраться.

— Но ведь это необходимо, — прошептала Мари, не решаясь взять отца за руку. Слишком уж он сейчас выглядел мрачным и даже опасным. Почти как раньше.

— Необходимо. Но было б куда проще, находись я внутри. А сейчас словно отгораживаюсь от собственного народа. Чувствую себя беглецом.

По телу Мари прошёл холодок. В словах отца был резон. Но ведь и на срединной территории он мог помочь. Вместе с Вестой придумать способ остановить эпидемию. Разве не так?

— Начнём, — объявил Инэй, справившись с минутной слабостью, и достал нож. — Придется снова резать ладони — для закрепления эффекта нужна наша кровь.

Его Величество первым решительно полоснул по бледной коже, на которой ещё оставался предыдущий рубец. Вытянул руку и сжал кулак.

— Твоя очередь, — проговорил он, протягивая дочери холодное оружие с багровыми разводами на лезвии. — Я пойду направо вокруг Замка, ты — налево. Пусть кровь капает в траву. Встретимся на той стороне. Ты почувствуешь головокружение. Но нужно выдержать, Мари. Перетерпеть. Уверен, Веста приготовила целебные настойки. Быстро вернёт нам потраченные силы.

Перетерпеть. Это слово стихийница повторяла десятки раз, пока шла вдоль бело-голубых стен, а в траву падали алые капли. Нет, больно не было. Почти. Зато Мари сразу же ощутила, как вместе с кровью тело покидают жизненные силы. Уходят, как песок сквозь пальцы. Лечь на землю и сомкнуть веки захотелось ещё больше. И проспать часов двенадцать, не меньше.

Мари обернулась на оставшийся за спиной дорогой сердцу Лиловый Замок, но сумела разглядеть лишь нечеткие очертания. В разгар Лета Академия пустовала, не горело ни одно окно. По левую руку вдали возвышался Осенний Дворец. Там сегодня многие не спали, напуганные эпидемией у соседей. Но сочувствия девушка не испытывала. Ну и пусть трясутся осиновыми листами! Наверняка, им не жаль детей Зимы. В глубине души все вокруг рады, что беда обошла стороной их дома.

Ноги начали заплетаться, но Мари сжимала зубы и продолжала идти. Пошатывалась, но не позволяла себе даже короткой передышки. Понимала, стоит дать слабину, упасть на колени, и встать снова не получится. Сейчас она не думала о будущем. Не могла. Хотела лишь поскорее закончить "работу". Закончить, и не возненавидеть себя. Потому что отец прав: пока они помогают исключительно чужим.

— Мари!

Инэй появился вовремя. Подхватил девушку, не позволив упасть и удариться. Она как раз вывернула на северную сторону Замка, где не росла трава, а дорожка была выложена шершавыми камнями.

— Я в порядке, — устало проговорила Мари, пытаясь заставить ноги повиноваться. — Ты прошёл больше меня.

— Верно, — констатировал Инэй без выражения. — Хочу поскорее покончить с этим. Остался последний рывок. Соберись, милая. Мне нужна твоя помощь.