Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Проехав еще немного, Наль спешился. Ему показалось вдруг, что далеко-далеко, среди горных уступов сверкнули враждебным желтым светом круглые огоньки — глаза наблюдавших за ним троллей. Он двигался совершенно бесшумно. Оставил лошадь бродить неподалеку, а сам уселся прямо на землю, положил перед собой оба меча и опустил руки ладонями вниз, чтобы касаться покрытой мшистыми кочками и лишайниками скалы. Это было опасно, безрассудно, но он не мог и не желал находиться нигде более в эту ночь. Именно здесь чувствовал он покой и утешение. Чуткое ухо ловило шорохи мягких пушистых лап, вздохи леса, взмах крыльев охотящейся совы. Если понадобится, он готов защищаться. Но пока вокруг было мирно. Наль поднял лицо к небу и позволил себе на мгновение закрыть глаза.
— Папа, ты рассердился на меня?
— Нет, маленький. Ты вырастешь и станешь смелым и сильным воином.
— Как ты? Я хочу стать, как ты.
В Фальрунн он вернулся на рассвете.
* * *
Те же обстоятельства, что вынуждали усилить осторожность и не покидать города без защиты, требовали учащенного общения между дворами Королевств. Укреплялись дипломатические отношения, обновлялись договоры о взаимопомощи и своевременном оповещении об опасности, разрабатывались совместные планы действий на всевозможные случаи. Король Ингеральд предпринял большое путешествие накануне месяца полуночного солнца. Время, когда безопаснее и легче всего пересекать горы. Амаранта присутствовала в свите, Наль в личной королевской охране. Для влюбленных это была первая встреча с Мидгардом, полная опасностей, но необыкновенно увлекательная. Долго двигались на запад известными одним эльфам дорогами и тропами в прибрежное королевство Скерсалор. Человеческие поселения на севере западной кромки Мидгарда были весьма редки, однако со всеми предосторожностями пришлось миновать и несколько деревень.
Скерсалор прятался в глубокой, неприступной бухте с изрезанными краями и до поры держался, маскируя свой небольшой торгово-пассажирский флот под человеческие рыболовные и торговые суда. Величественный парусник с высокими мачтами и огромной гальюнной фигурой в виде единорога с извивающимся рыбьим хвостом привел Наля и Амаранту в неописуемый восторг. Детище капитана Тефара и гордость Скерсалора, «Изумрудная Заря», казалась им явлением из сказки. Перегнувшись через борт, они наперебой делились впечатлениями, жадно вдыхая запах соли, смолы и водорослей. При виде открывшегося глазам бескрайнего великолепия моря Кракена, под треплющим волосы порывистым ветром, что, несомненно, прилетел из самого Океана Ветров, хотелось плакать и смеяться, словно не было на земле большего счастья.
Проплыли скрытый далеко в изгибах крупного фьорда, вновь переименованный по человеческой прихоти Ни́дарос*, о чем сообщил один из матросов. По морю Кракена достигли Юных Земель, а оттуда, пополнив запасы, побережья Франкригг. До заката младшие эльфы с нетерпением выглядывали в порт и пытались сохранять внешнюю невозмутимость, как бы по делу проходя в плаще с поднятым капюшоном по палубе и ныряя назад в каюту.
____________________
* до первого тысячелетия от Р. Х. место называлось торжищем («каупанген») на реке Нид. После его переименовали в Нидарос, по расположению в устье реки, затем в торжище в Тронхейме по названию лена (использовалось наряду с Нидаросом), а затем кратко в Тронхейм
— Что люди сделали бы, если узнали, что это наш корабль стоит в их порту? — пробормотал Дероальт, уступая место у иллюминатора, откуда можно было видеть кусок порта.
— Взяли бы штурмом. Завалили бы цветами и подарками. Сделали бы нас развлечением. Поклялись бы в покровительстве. Поглазели и прошли бы мимо. Что угодно. — Наль наблюдал за моряками, грузившими бочки на соседнее судно. Пальцы его с силой впились в раму иллюминатора, но он не замечал этого.
Дероальт принялся в восьмой раз проверять снаряжение и костюм.
— Тебе безразлично?
— Рассказы предпочитаю я лишь пока не смогу узнать сам.
— Хочешь спросить?
Наль дернул уголком рта.
— Однажды все равно придется с ними встретиться. Как думаешь, они совсем не чувствуют нас, или отмахиваются от чутья, как от избыточного содержимого их заплечных мешков?
— Все мои знакомые, долго общавшиеся с людьми, отмечали, что рано или поздно люди признавались им в странном чувстве. Люди искали разное объяснение этому, но были довольно единодушны… Ультар, сойдешь с нами на берег? — Последние слова были обращены к матросу, в чьей каюте юные охранники Ингеральда нашли подходящий пункт наблюдения.
— Чего я там не видел! — Ультар широко улыбнулся, потягиваясь в своем гамаке, и заложил руки за голову. — Все человеческие порты одинаковы по-своему. Наши по-своему. — По манере нордов побережья он слегка заглатывал окончания. — Лучше отплывем с закатом дальше в море, будем купаться и кормить дельфинов.
На берег сходили небольшими группами под покровом тьмы, дабы не привлекать ненужного внимания. Даже ночью в порту оставалось немало людей. Те эльфы, кому путешествие было в новинку, изнывали от любопытства, стараясь не слишком заметно вертеть головой по сторонам, но увидеть как можно больше. Налю в этом приходилось особенно нелегко: он должен был безоговорочно следить за безопасностью своего короля. Эльнайри держались в круге эльноров, однако соблюдать этот строй было временами затруднительно.
Первое очарование разрушилось быстро. Непристойно одетые женщины мелькали среди хмельных, не стеснявшихся чужих взглядов моряков. Кто-то, едва держась на ногах, справлял нужду прямо на дороге. Как дочь высокого советника и леди при дворе, Амаранта шла чуть позади королевской четы, и краем глаза Наль заметил, как потянулась к ней чья-то бесстыдная рука. Кровь бросилась в лицо; лишь выдержка воина удержала его, чтобы не рвануться к преступнику, выхватывая из-за пояса хлыст. Амаранту загородил собой сам лорд Нернфрез, и судя по всему, негодяй получил урок, который нескоро забудет.
Тем не менее, путешествие через Франкригг заворожило всех. В походных костюмах средней человеческой знати и в плащах с глубокими капюшонами, как у твайлари, кортеж Ингеральда двигался вглубь земель, встречая необъятные и чуждые равнинные города со столь же обширными геометрическими парками, архитектуру громоздящихся колонн, пилястров и скульптур, расцветающие умеренные леса. Выбор одежды должен был облегчить продвижение: достаточно скромный, чтобы не дразнить возможных разбойников, но достаточно статусный, чтобы встретить долю уважения или готовность услужить от людей добропорядочных. Эльфийские карты местности показывали населенные пункты и прибежища для своих, однако карты устаревали, от подозрений или общих происшествий приходилось бежать и образовывать новые укрытия. Не всегда удавалось
