Как мы уже видели в примере с наклейками на заднее стекло автомобиля, даже, казалось бы, ничем не примечательные колледжи ценятся весьма высоко, их аура обретает чуть ли не какую-то сакральность. Серьезно, в качестве институтов, которые чтут все, колледжи, похоже, вытесняют церковь – никто же не лепит на стекло автомобиля стикер со словами «Братство святого имени, Порт Гурон, Мичиган» или «Первая баптистская церковь Эльмайры». Вы можете оценить престижность высшего учебного заведения, приглядевшись к тому, насколько окружающие торопятся подчеркнуть свою к нему причастность. Когда некая институция, заинтересованная в увеличении прибыли и не гнушающаяся обмана и мелкого жульничества, желает повысить свой статус, она начинает имитировать повадки университета. Так в «The New York Times» в придачу к ее ежедневной педагогической назидательности появляется колонка «Еженедельный тест по главным новостям» – будто газета как-то связана со сферой образования. (Какой другой газете придет в голову торжественно напечатать строки, которые напечатала «The New York Times» 2 ноября 1982 г.: «В статье от.., в субботу, было некорректно указано количество вариантов расположения граней кубика Рубика. Правильный ответ 43 252 003 274 489 856 000».) Следуя аналогичному позыву, брокеры и жулики-риелторы проводят «семинары». Самые откровенные лобби в Вашингтоне, те, что погрязли во взяточничестве и вымогательстве, любят называть себя институтами – словно какой-нибудь Институт передовых исследований в Принстоне или Институт современного искусства в Университете Пенсильвании. И таким образом в нашей столице появляются Институт табака, Институт алкогольных напитков, Институт пищевых добавок и масел, и т.п. В некоторых таких «институтах» есть даже «кафедры» и «профессура». Как гласит подпись к журнальной колонке, один такой бумагомарака «занимает должность заведующего кафедрой имени ДеВитта Уоллеса в области коммуникаций в Институте американских предприятий».

Страстное стремление, обуревающее поголовно все классы, обрести статус благодаря ассоциации с университетами, научными сообществами, «наукой» вообще и т.д. – словом, с чем угодно, только не с коммерцией, производством и «маркетингом» – можно усмотреть и в тональности, избранной Моргановской библиотекой для привлечения спонсоров: их именуют не донорами и не благотворителями, а «членами научной коллегии» (Fellows). Далее, в зависимости от суммы пожертвований, предлагаются градации членства: на вершине – «постоянные члены» (напрашивается ассоциация с «полным профессором на бессрочном контракте» – ну или же с услугой «вечной заботы» на вашем местном кладбище). Ступеньками пониже идут «почетные члены», затем «действующие члены» и, наконец, просто «члены коллегии».

Престиж американских колледжей и университетов столь велик, что от них удивительным образом отскакивает всякая критика, оскорбления не достигают цели, – во всяком случае, так оно сложилось начиная с 1940-х годов, когда университетское образование, благодаря закону о реабилитации ветеранов войны (так называемый G.I. Bill, «солдатский билль о правах», принят в 1944 году), начали продавать обывателю как самую высокоморальную часть послевоенной системы социальной поддержки. На протяжении многих лет никто, кроме сенатора Маккарти в 1950-х и радикально настроенных студентов в 1960-х и 1970-х, не высказывал никаких особенно критических суждений по поводу их недостатков или притязаний. В результате самые нелепые игры и фокусы этих институций проскакивали без каких бы то ни было возражений – так страшились возможные критики обвинений в антиинтеллектуализме. (Как будто интеллект – это товар, значимый где угодно, только не в этой крошечной группе учебных заведений.) Попытки как-то ранжировать колледжи наталкиваются на особый ужас и сопротивление. Намекать, будто учебные институции образуют свою собственную классовую систему, многим кажется столь же оскорбительным, как намекать на существование классов и в «реальной жизни».

Очень поучительна реакция на вышедший в 1982 году «Путеводитель “The New York Times” по избранным американским колледжам на 1982– 1983 учебный год» Эдварда Фиска88. Отметив, что в США более двух тысяч учреждений именуют себя четырехгодичными колледжами, которые дают квалификацию бакалавра, Фиск, как любой разумный человек, далее предположил, что лишь немногие в этом непомерно раздутом списке в самом деле предлагают достойное качество. В мире, в котором «институт» утратил свое значение, логично заподозрить, что его утратил и «колледж». Поэтому Фиск поставил себе задачу выявить «самые лучшие и интересные» американские учебные заведения – и по итогам своих изысканий обнаружил лишь 265 таковых. Для ранжирования он оценил академическое качество, социальную деятельность и «качество жизни» в звездах – от 1 до 5. Пять звезд за академическое качество получили Амхерстский колледж, колледж Уильямс, Гарвардский университет, Стэнфордский университет, колледж Смит и еще несколько; эти пять звезд можно считать эквивалентом мишленовских кулинарных трех: «Une des meilleures tables de France: vaut le voyage» («Один из лучших ресторанов Франции – ради него стоит отправиться в путешествие»). Четыре звезды получили Белойтский колледж, Боудин-колледж, Университет Айовы, Университет Вандербильт и некоторые другие – и это можно считать эквивалентом мишленовских двух звезд: «Table excellente, mérite un détour» («Прекрасная кухня, стоит включить в маршрут»). Тремя звездами он наградил колледж Миллc, колледж Колби, Университет Нью-Хэмпшира и Университет Коннектикута – они и все прочие в этой категории примерно соответствуют одной мишленовской звезде: «Une bonne table dans sa cateбgorie» («Отменная кухня в своей категории»). Описывая таким образом университетский ландшафт – и не страшась перспективы сравнительной – Фиск не мог не отметить некоторые учебные заведения, которые по академическому качеству не набрали трех звезд. Как честный критик (а критиковать ему доводилось и книги, и спектакли, и даже рестораны), он назвал их имена. Среди получивших две звезды – Университет Ксавье в Новом Орлеане, Университет Таскиги, Университет Темпл, Университет Сетон-Холл, Университет Сент-Луис, Университет Род-Айленда и Уэслианский университет Огайо. Некоторым Фиске не смог дать более одной звезды за академическое качество – например, Университету Талсы, Университету Оклахомы и Университету Небраски. Хотя и эти университеты он все-таки как-то выделил – тогда как в иных штатах не назвал ни одного учебного заведения, чье интеллектуальное качество было бы достойно упоминания, – таких не нашлось в штатах Невада, Северная и Южная Дакота (при том что на троих в них двадцать «колледжей»), Вайоминге и Западной Вирджинии (где насчитывается семнадцать вариантов). Альма матер Ричарда Никсона (колледж Уиттьер в Калифорнии) и Рональда Рейгана (колледж Эврика в Иллинойсе) не заняли сколько-нибудь заметных позиций.

Учитывая, какую ярость вызывают честные попытки сравнить университеты, можно ожидать, что губернаторы штатов Невада, обеих Дакот, Вайоминг и Западная Вирджиния набросятся на Фиска c всевозможными эмоциональными инсинуациями, взывая к его совести и обвиняя в необъективности, слепоте, снобизме, предвзятости в пользу восточного побережья (Фиск – редактор раздела «Образование» в «The New York Times») и презрении к Западу, а также прочих пороках и дефектах характера, указывающих на его несоответствие занимаемой важной должности. Реклама и продвижение своих феодальных угодий уже давно входят в круг обязанностей губернаторов, и нас не должен удивлять жар, с каким они бросились отстаивать образовательный престиж своих штатов (битва не на жизнь, а на смерть!). Однако мы вряд ли будем ожидать такой же ярости от рядового профессора в каком-нибудь из слабых учебных заведений, ибо профессора должны понимать природу критики – и знать: критика состоит из мнений, а чем больше мнений и чем они живее, тем лучше. Азартно горячиться из-за того, что какой-то газетный выскочка невысоко оценил ваш университет, означает, что вы сами занимаетесь не столько интеллектуальной деятельностью, сколько пиаром, и, что еще хуже, сами не очень-то верите в крепкий статус вашего учебного заведения.