сплетни в школе? Что интересного?» То есть не «домашку сделали?», а «какие сплетни?». И под мерный стук ножа, нарезая салат на ужин, я с удовольствием слушала, как Саня поругался с Митькой из-за ластика, как Наталья Львовна ругалась за невыполненное домашнее задание – о, надо же, говорю, так сделали бы, тогда бы и не ругалась, – как в класс приходил дядька со скрипкой и приглашал всех заниматься музыкой. В общем, я хотела быть в курсе, но не вовлекаясь.

Справедливости ради надо сказать, что мама моя, которая часто забирала детей из школы, с домашними заданиями им помогала. Я-то могла сколько угодно не вмешиваться и ждать детской ответственности за свои поступки, но мама, видя, что Мишка не врубается в современное природоведение, пыталась все-таки разобраться по учебнику вместе с ним. Потом жаловалась мне, что «даже взрослому это все непонятно, куда уж ребенку». Но это был мамин выбор, ее желание сидеть с учебником, не мое. А скорее даже самоуспокоение: ребенку трудно, я попыталась помочь. Но результат все равно один: кроме как с учителем на уроке или после уроков найти ответы на свои вопросы им все равно никак не удавалось.

С Гришкой, кстати, моя вера в себя и в правильно выбранную стратегию поведения немного поколебалась. Ведь расчет был на то, что ребенку будет некомфортно от невыполненного домашнего задания, от полученной от учителя реакции и ему захочется исправиться, он учтет этот урок. Оказалось, что люди бывают разные и не со всеми такая схема работает в нужном ключе. Гриша, например, абсолютно спокойно всегда относился к неудачам и вообще к плохому исходу дела. Точнее, так: очень неприятно, да, но живем дальше. Может, Гришу нужно было контролировать? Сидеть с ним по вечерам и проверять домашку? И променять искреннюю радость от моего прихода домой на хмурое лицо, как бы говорящее: «Блин, ну сейчас опять начнется…». Нет уж!

«Нет, ну ты вообрази, она мне четверку поставила!» – воскликнул Петр как-то утром. Речь шла про домашнее задание по истории вроде, а Петр у нас специалист по определенным периодам. «Я это так не оставлю, пойду к ней, спрошу, что не понравилось». Так и не дошел, слава богу.

«Так, эта тройка – хорошо для тебя или плохо?»

Как я не позволила оценкам испортить мне жизнь

Никогда не забуду мою одноклассницу, которая горько рыдала из-за четверки в четверти по алгебре. Из-за четверки, Карл. Рыдала. Я с этой девочкой не дружила, но выяснила через подружек, в чем же была проблема. Оказалось, что родители обещали ей поездку в Диснейленд только в том случае, если по итогам четверти она станет круглой отличницей. Воображаю, как она ненавидела в тот момент и алгебру, и учительницу, и саму себя.

Оценки – зло. Они портят настроение, не дают в полной мере понять, что у тебя хорошо, а что не очень, а главное – заставляют тебя сравнивать себя с другими. С другой стороны – хорошая оценка дает чувство эйфории, подъема, уверенности в себе, и да, чувство превосходства над другими. А если оценка еще и не очень заслуженная – ну бывает, что списал удачно, так еще и получаешь чувство ложной уверенности в себе. В общем, как вы видите, я не определилась, чего в самом факте оценивания больше – полезного для человека или вредного. Чтобы почувствовать почву под ногами, я решила выделить для себя два ключевых момента, в которых я точно уверена, и исходя из них, и выстраивать общение с детьми: мы учимся и получаем полезные знания, а не оценки; мы такие одни, ни с кем себя не сравниваем.

Обсуждали мы как-то за ужином последние школьные сплетни, Гриша жаловался на учителя по физике – мол, скучно и невозможно сидеть, поэтому они с Саней обсуждали что-то свое, более интересное, а он их чуть не выгнал из класса, удивительный человек. Объяснять ребенку, что мешать учителю на уроке плохо, а физика – обалдеть какой интересный предмет, довольно странная затея: толку немного, и есть риск, что в следующий раз сплетен уже не дождусь – кому нужны нотации. У меня тактика другая – честный рассказ про себя.

И я рассказываю детям, что и мне было очень скучно на физике – что ж там веселого, если единственный эксперимент, который мы видели на уроке, – эбонитовая палочка? Я смиренно сидела, пыталась вслушиваться, но монотонная речь учительницы все равно сливалась для меня в гул, уносящий совершенно к другим мыслям. Как-то я научилась на четверку, но эта оценка ничего не значит, потому что я абсолютно ничего не знаю. И теперь жизнь моя удивительна. Не зря же говорят, что для тех, кто не учил физику в школе, жизнь полна чудес. Вот, говорю, помните, мы с вами смотрели «Пиратов Карибского моря», там была сцена, где герои, держа над головой лодку, шли под водой, а головы их при этом были сухими? Я была так же ошарашена, как и вы, между прочим. Как это возможно вообще? Они же под водой! Стыдно от собственного невежества. Это же какой-то закон физики, известный всем. А мне нет. Так что, говорю я Грише, ты там спроси у преподавателя или дождись, когда вы эту тему будете изучать – вникни и объясни мне потом. А то неловко же, надо восполнять пробелы с вашей помощью.

Гриша после этого пошел и сразу загуглил, и мы, о чудо, разобрались, что за чудо такое и почему они могут дышать. И даже свой эксперимент с банкой в раковине провели. То есть я наглядно продемонстрировала на себе, что будет, если ничем не интересоваться, если не стараться хоть немного вникнуть в процесс. Будет неловко.

Чувство неловкости и стыда за собственное невежество преследует меня всю жизнь. Я, например, географию плохо знаю: каждый раз испытываю минутку унижения, когда начинаю «плавать» в столицах, да и в странах. Но самое острое чувство неловкости я обычно испытываю за орфографические ошибки. Причем мне одинаково стыдно и за себя, и за других взрослых людей, которые делают ошибки не в словарных словах, которыми нас так мучили в школе, а в обычных рядовых. Каждый раз, когда я в