Над куполом разлился свет. Острые края каменных глыб, что щетинились смертоносным оскалом, исчезли…

Свет! Значит, уже утро… Наверное, они просидели всю ночь, хотя Агнесса точно не могла сказать сколько времени прошло до того, как она очнулась.

— Милорд! Вы живы?

— Да…

— Госпожа Агнесса?

— Жива.

— Потерпите немного — отводим воду! Тут река близко…

— Делайте, Рихор.

Команды, грохот, стук, женские голоса. И снова голос Рихора:

— Милорд, закрепили! Можно выбираться!

С тягучим стоном лопнул купол. Глаза у милорда снова стали карими, а звуки исчезли, как будто заложило уши.

— Агнесса… Агнесса!

Он тряс ее за плечи, целовал, даже, кажется, что-то пел или шептал заклинания — она не помнит. Лестница. Очень неудобная. Она качалась из стороны в сторону, ее замутило, но сильные руки толкали вверх, не обращая внимания на ее просьбы оставить ее здесь.

Она устала. Она хочет спать. Оставьте… Оставьте меня здесь… Пожалуйста…

Двадцать перекладин. Она считала.

Свет! Как… больно… Больно глазам…

— У нас! — раздался голос Рихора.

— Пусть Марион посмотрит, там магическое воздействие, — лорд Реллер, не успев подняться, начал командовать.

Вокруг было много людей. А в небе… В небе были ведьмы. Ему показалось — все ведьмы Лидора, а может быть, Ковен обратился к кому-то еще.

— Забери меня черные… — прошептал маг, обозрев то, что стало с набережной.

Часть Старого моста превратилась в руины. На том месте, откуда они выбирались, зияла черная дыра.

— Это ведьмы еще удерживают воду, а то бы залило пол-Лидора, — сообщил Рихор. — Они согласились помочь. И… это они нашли вас.

…

— Здравствуй, сын.

В первый момент лорд Реллер подумал, что ему почудилось. Эдакие… галлюцинации от магического перенапряжения, психологи его забери! Все ж таки столько часов держать купол…

Но когда он, щурясь от солнца, огляделся, то обнаружил своего отца. И что он делает здесь, в Лидоре?! В самый… скажем так, неподходящий момент?

Лорд Реллер нахмурился. Теплой встречи отца и сына не получилось.

— Я утомился отдыхать в отставке, — словно читая его мысли, начал герцог Реллер-старший, — обратился к его величеству, и король отправил меня в Лидор официальным полномочным представителем.

— Ясно.

- Рад, что могу тебе помочь, Генрих.

— Я не нуждаюсь в чьей-либо помощи.

— Сын… — покачал головой отец.

— Что?!

Генрих Реллер медленно сел. Прямо на камни. Взгляд заскользил по разрушенной набережной.

Это все… надо… ликвидировать. И как объясняться с королем, скажите на милость? Разгар туристического сезона, будь он неладен. А еще отец. Что?! Что он здесь делает?!

— К доктору и магу! — услышал, словно из-под толщи воды, голос отца. — Генрих! Ты истощен. И… я… какое счастье, что ты жив… сынок…

Голос отца дрогнул. Это было… непривычно. После последней размолвки они не разговаривали. Года три, наверное, как…

…

Темно. Полная луна смотрит в окно. Их вытащили утром. Значит, она спала весь день… Комната. Но не та, что была в прошлый раз — эта другая. Окно. Огромное, с витражом в готическом стиле. Значит, она в Замке. Интересно, где именно. Голова была ясной, чувствовала она себя хорошо.

— Крррр…. Кхрррр… Крррр…

— И ты здесь! — Агнесса села на кровать и улыбнулась.

Ощущение того, что все это уже было с ней совсем недавно, усилилось. Снова окно. Снова луна. Ворон на спинке кровати блестит черным глазом. Чистая постель. Свежая ночная рубашка, не ее. Кто ее переодел? Не помнит. И снова она чувствует себя лучше. Видимо, как и в прошлый раз, поработали и маги и доктора.

Это такая работа. Сначала ты в эпицентре событий, с риском для жизни, потом — в чистой постели. Агнесса задумалась. И поняла, что ей это нравится. Служить людям. Ходить по краю. Рисковать собой. Ценить каждое мгновение. Целоваться, как в последний раз.

— Крррр… Кррр… Кхррррр….

— Думаешь, опять пойти подслушивать? Вообще-то это не очень хорошо…

Ворон склонил голову набок.

— Хотя… Ты, наверное, прав. С лордом Реллером надо быть в курсе событий. Пойдем?

Ворон вспорхнул и опустился женщине на плечо. Лапки слегка царапали кожу, но Агнессе было приятно. Фамильяр ведьмы принял ее. Не раз спасал. И вообще… стал другом.

Бесшумно ступая по мягкому ковру, они шли в полоске лунного света, струящемся из окон к кабинету лорда Реллера. Дверь была чуть приоткрыта. Агнесса улыбнулась. Вспомнила, как пришла сюда первый раз.

Тик-так. Тик-так. Тик-так…

— Сын… Я должен тебя поблагодарить. Ты был прав.

— Значит, воздействие снято. Кто помог?

Звон бокалов. Хлопок — это Генрих откупорил бутылку. Коньяк, наверное. Ведьмы любят брэнди — лорды предпочитают коньяк. Агнесса стояла, затаив дыхание, прижав руки к груди и представляя, как жидкость, чуть светлее его глаз, но того же оттенка, льется, искрясь в свете свечи…

— Сьюзен сама сняла его. Девочка во всем призналась.

— Да? — Реллер удивленно посмотрел на отца.

— Да. Она без памяти влюбилась во владельца антикварной лавки на соседней улице. Плакала. Просила прощения. Умоляла не давать делу ход.

— И ты? — он протянул отцу бокал.

— И я не стал. Все-таки нас связывали узы законного брака.

Генрих откинулся на спинку кресла. Сделал глоток. Расслабился. Прикрыл глаза. Отец выглядел намного лучше. Прежний. Такой, как всегда. Это хорошо. Воздействие отнимает силы. Бывает, что сводит в могилу. Так что… это хорошо.

— И когда это произошло?

— Чуть больше полугода назад.

— И ты…

Седой мужчина с такими же карими, как у сына, глазами встал. Прошелся по комнате.

— Да, я тебе ничего не сказал! Потому… Потому что ты был прав! И мне тяжело это признать. У нас с тобой похожие характеры. Мы оба горды. Злопамятны. Непримиримы. Но ты мой сын! И я люблю тебя. Признаю свою вину и прошу у тебя прощения. За то, что не поверил.

— Ладно. Забыли. Твое здоровье, — хозяин кабинета отсалютовал гостю.

— Отлично. Надеюсь, Генрих, мы поладим. Нем более что служба… Итак, давай еще раз вернемся к тому, что…

— Она не будет в этом участвовать!

Ворон вцепился в плечо, захлопал крыльями, а Агнесса… Она чуть было не закричала от страха, таким гневным был голос Генриха! Интересно, «она» — это кто?