шариков нам дали семена. Сбрызнув их водой и уложив по центру, мы сели в круг, держась за руки. Когда Тимея взяла управление на себя, я полностью расслабилась, позволяя опытной ведьме направлять поток, питая его собой. Наша сила сконцентрировалась вокруг семян, словно проникла в них и вдруг дала бурный толчок новой жизни. Ощущение движения при полной статичности позы поразило своей новизной. Я завороженно следила всем естеством за тем, как наливаются силой маленькие ростки. Тимея действительно умела договариваться с растениями. Крошечные листочки тянулись к ней, как к солнцу.

Несколько часов пролетели незаметно, и мне было всё равно, что преподавательница по-прежнему позволяет себе оскорбительные слова. В душе поселился восторг, и его дал мне ведьмин круг.

— Тимея, расскажи, что такое обращение к роду? — спросила я за ужином.

— Ты рисуешь круг и мысленно зовёшь в него своих родственниц. Чем больше семья, тем могущественнее силы, которые ты можешь использовать.

— Но как это работает технически? Ведьмы отдают свои силы в тот момент, когда ты просишь? — заинтересованно уставилась я на Тимею.

— И это тоже. Но род — это не только живые ведьмы, но ещё и энергетические сущности. Ведьмы, которых уже нет.

— Духи?

— И да и нет. Они не разумны и не обладают волей, но они существуют. Никто не может точно объяснить, как это работает. Возможно, просто энергия мира, подвластная носителям определённой крови. Или остаточные силы предков. Или духи-хранители. Версий множество, выбирай любую. Каждая имеет своих приверженцев и вполне логичное обоснование. А неоспоримый факт один: после ритуала принятия в род ведьма может обращаться к его силе, которая зависит от количества ведьм в прошлом и настоящем.

— Эльвира, у тебя большая семья? Ты, наверное, можешь использовать много силы…

— Я не могу. Не могу колдовать, — тихо ответила она. — Знаю, все видят седьмой ранг, и должно получаться хоть что-то, но у меня никогда не выходило. Вообще. Этот триместр мы учимся вместе с Мадиной, а дальше, если я так и не открою свой дар, то пойду работать в человеческую компанию.

— Сегодня в круге тебе было интересно, ты ощущала происходящее?

— Да, но со стороны. Мне кажется, что всё происходило без моего участия.

— Это не так, Эльвира. Но я ощущаю твой блок. Дело не в даре, дело в том, что ты сама себе запретила им пользоваться, — мягко сказала Тимея.

— Мать говорит так же, но я не могу. Пустота.

— Эльвир, а сколько тебе лет? — задала я давно мучавший меня вопрос.

— Тридцать три.

— А Мадине?

— Семнадцать, — вздохнула Эльвира. — Я рада, что у неё потенциал такой большой по сравнению с моим. Она сможет найти хорошую работу.

— И для тебя мы что-нибудь придумаем! Не вешай нос, — погладила я её по руке. — Я столько лет работала с людьми и точно могу сказать, что это гораздо приятнее и спокойнее, чем учиться среди ведьмаков. Если меня возьмут обратно, то я попробую и тебя пристроить. Главное, не опускать руки. Ну не можешь ты дар использовать, подумаешь, какая незадача! Я вот вообще не знала, что он у меня есть, и жила как-то.

— Но я как инвалид, понимаешь? — с надрывом, но тихо проговорила она, и её лицо исказилось такой болью, что пробрало всех.

— И дальше что? Есть люди без рук, без ног, незрячие, глухие, но при этом счастливые. Даже если ты не такая, как все, особенная ведьма, которая не может колдовать, то что в этом такого?

— Я бесполезна. Теперь, когда Мадина выросла, я вообще не понимаю, чем заниматься. Без дара меня даже нянькой не возьмут, а больше я ничего не умею. Мадину воспитываю с шестнадцати лет, мать увезла нас подальше в деревню, чтобы глаза не мозолили, мне иногда месяцами было не с кем поговорить, кроме мелкой. Кому я такая нужна?

— Мне нужна, — насупилась я. — Без тебя я бы не справилась. Ты меня очень поддержала.

— Да я же ничего не сделала! — отчаянно ответила она.

— Ты показала, что не все одинаковые и не стала присоединяться к травле, хотя я видела, насколько тяжело тебе самой. Это уже много означает для меня. Иногда иметь одного человека, который не отвернулся, достаточно, чтобы идти дальше.

На этом ужин закончился, мы уже собрались встать из-за столика, чтобы отнести свои подносы, но появились одногруппники и с гадкими ухмылочками навалили сверху своей посуды. Окружили наш столик и не давали отодвинуть стулья.

— Уберёте за всеми. Должен от вас быть какой-то толк, швали бесполезные. А Эльвире вообще надо привыкать иметь дело с грязными тарелками. Всё равно ей больше, чем посудомойкой, стать не светит. Бездарка! — Маира скроила надменное лицо и стала похожа на пережаренную куриную попку.

— Слушайте, а у меня вопрос, — подняла я на неё глаза. — А какое вам вообще дело-то? Ну станем мы все посудомойками, выйдем замуж за оборотней и в дружном порыве поедем обниматься с человеческой роднёй со стороны отцов. Вам-то какая разница? Чем это вас так сильно задевает? Своей жизни нет?

— Просто бесит, что приходится существовать рядом с таким отродьем! — вскинулся Блевот.

— Ну хорошо, тогда просто напишите заявление и переведитесь в другие группы. Всегда есть цивилизованные решения. Неужели вам просто нравится унижать людей?

— Только тех, кто этого заслуживает! — вставил свою лепту один из ведьмаков.

— А если вы окажетесь в другом обществе, то можете заслужить это сами? Например, среди Высших ведьмаков можно шпынять того, у кого только третий ранг?

— А это уже дело высших ведьмаков, понятно тебе, потаскуха псовая? — взорвался Блевот, а я лишь улыбнулась.

— Какие вы всё-таки несчастные и неуверенные в себе люди, если вам требуется унижать других, чтобы чувствовать себя хорошо.

— Лейла, не разоряйся, для понимания таких вещей нужны мозги, а ими тут никого не одарили, поэтому и понять тебя никто не сможет, — ответила мне Тимея и обратилась к одногруппникам: — Если вы не прекратите, то мы сформируем круг и жёстко подпалим вам патлы. Вы пока слишком неопытны, чтобы мне противостоять, а мне достаточно будет резервов Саши и Лейлы, чтобы сделать вам очень больно! — вывернувшись из захвата, она встала в полный рост, подав нам пример. — Лучше не связывайтесь с опытной ведьмой, шелупонь, если не хотите ходить лысыми до конца учёбы.

— Я бы, может, поверила в твои угрозы, если бы не твой фонарь под глазом, — Маира подбоченилась. — Если тебя кто-то уже отделал, значит, и я смогу.

— Хорошо, попробуй. Вызываешь меня на дуэль? — улыбнулась Тимея, и её собеседница немного побледнела, сделав шаг назад. — Трусишь? Так я и думала. Ещё одно оскорбление, и я вызову тебя сама. Последствия ты можешь представить, если воображения у тебя побольше, чем мозгов.

В столовой повисло напряжение, все наблюдавшие за нами ждали ответа от Маиры.

— Да пошла ты, ещё руки об тебя марать! — выкрикнула она, резко развернулась и чуть ли не бегом припустила на выход из помещения.

Я не удержалась и рассмеялась.

— Какой смелый побег с поля боя. Вон, как пятки мужественно засверкали, — сквозь смех прокомментировала я, и все остальные девочки подхватили моё веселье, улыбки заиграли на лицах.

Убрав только свои подносы, мы пошли на занятие.

Глава 18

О Надежде

Целительство преподавала очень высокая дородная ведьма с открытым улыбчивым лицом. Весь её образ навевал мысли о пирожках, домашнем хлебе, кулебяке и шикарных щах. И это сразу после ужина! Встречать такую женщину на голодный желудок просто опасно для здоровья. Она носила очки в толстой чёрной оправе и была одета в платье в пол с приколотой на выдающейся груди брошкой в виде слоника. Из-под очков на нас смотрели карие глаза с притаившимися в них смешинками.

— Добрый вечер, молодёжь. Меня зовут Надежда. Мы с вами будем встречаться только один раз в неделю, потому что предмет Целительство для вас не является основным. Это определённое направление в даре, которое несколько противоречит стандартной модели. Вы все уже, наверное, увидели свои энергетические оболочки. Это наша с вами базовая и самая главная защита. Целитель же может при необходимости использовать эту оболочку, чтобы помогать другим, становясь при