Существует целая отрасль по уничтожению отходов. В каждом жилище имеются специальные помещения для их сбора. В зависимости от уровня развития общества отличаются и способы удаления отходов. Чаще всего это достигается устройством водоотведения. В городах задействованы целые системы по отводу и очистке таких стоков.

– Какая дикость! – воскликнула Тай. – Постоянно носить в себе комок грязи... Все-таки, какое это великое изобретение – имплантированная система регенерации. Хорошо, с биологией понятно. Мы здесь их опережаем на много веков. Что у нас в области культуры? Даната, твоя очередь.

– С культурой сложнее, – светло-зелёный цвет кожи социо-психолога Данаты Сойфер гармонировал с малахитовым цветом волос на голове и лобке. – Вы же понимаете, что сравнивать достижения культуры практически не возможно. В моей епархии мерить нечем. Но общее впечатление таково. Здешняя цивилизация превосходит нашу по разнообразию, по мощности культурного слоя и по интенсивности переживаний очень сильно. Объясняется этот факт очень просто. Каждый из тысячи народов обладает своим языком, своей историей, а, следовательно, культурой, своей историей. В этом, как ни странно, наш плюс. Мы едины, а здешние народы, по сути, единой цивилизацией не являются. Некоторые местные культуры настолько не совпадают с соседними, что готовы использовать их в качестве пищи.

Особенно опасны противоречия на стыке трёх материков. Их здесь называют Азия, Африка и Европа. Из-за порождённого этим различием антагонизма, здесь происходят кровавые постоянные столкновения.

– А что у них с психологией масс? – подтолкнула её кивком головы Тайнесса. – С биологией, как мы поняли, у нас полное сходство, а с душевными проявлениями?

Даната на мгновение задумалась. Тряхнула копной тёмно-малахитовых волос, схваченных узким ободком жёлтого металла, и продолжила:

– С высшими психическими функциями полное сходство. Воображение, память, мышление, речь – всё как у нас. Никаких отличий я не заметила. Считаю, что их и не должно быть, в силу единой биологии, одинакового устройства мозга и слишком недавнего разделения, явно недостаточного для образования нового вида.

Что касается коллективного поведения, то здесь отличия заметны. Если у нас сопротивление в экстремальных ситуациях только нарастает с ростом давления, то здесь в основном она растёт до какого-то порога, после которого человек сдаётся на милость победителя. Хотя в культуре превозносится психотип мужчины, сражающегося до победы или смерти, в реальности такие примеры встречаются крайне редко. В то время как у нас сломить кого-то можно только лишив жизни.

– Как ты думаешь, Дани, с чем это связано?

– Думаю, что причина здесь в системе продолжения рода. У нас уже больше тысячи лет существуют инкубаторы для экстракорпорального планового выведения потомства. Наши потомки совершенно не зависят ни от кого персонально. Поэтому смерть каждого из нас – урон для цивилизации, но в пределах статистической погрешности. Здесь же выживание потомства лежит целиком и полностью на плечах родителей.

– А кто у них считается родителем? – поднял бронзовую руку Тарасий.

– Я пока не поняла точно. Здесь у них что-то запутано. Есть мать. Это женщина, вынашивающая и рожающая. Бр-р-р, как представлю этот ужас, как они бедные только с этим справляются... Есть отец. Это мужчина, который оплодотворяет женщину. По биологии этого должно быть достаточно, чтобы родить, вырастить и воспитать нового человека. Как у любого животного... Но здесь есть ещё дедушки и бабушки, а в некоторых этнических группах ещё и сёстры и братья родителей. И все вносят в процесс воспитания собственные взгляды и представления о том, каким должен быть член общества.

– Они, наверное, поголовно страдают невротическими расстройствами? – предположила Эвиста.

– Ещё как! Особенно это касается промышленно - и научно- развитых стран.

– Не удивительно, с такой раздробленностью в воспитании не съехать в реактор затруднительно. То ли дело у нас. Как по единому регламенту начинается воспитание эмбриона в инкубаторе первой ступени, так и до десятой ступени продолжается. Все человечки получаются крепкие, развитые, психологически устойчивые, преданные Минойе и безжалостные к врагам её.

– Хорошо! – Тай затормозила разошедшегося Сатириоса. – У нас ещё три человека не высказались. Давай Сол, докладывай, что здесь творится с искусственными интеллектуальными системами.

– Если судить по телеэфиру, то ничего вразумительного сказать нельзя. – Чёрный гигант-нубиец поднялся, разминая могучие плечи. – Если опустить сказки и страшилки на тему бунта машин, то останется полный ноль. Возможно, это здесь относится к секретным разработкам. Поскольку военное строительство здесь движется впереди всего остального, что опять очень напоминает мне нашу Минойю, то вполне возможно, что узнать мы это сможем, только если подвергнем мыслесканированию мозг человека, допущенного к тайнам. А это ещё надо как-то узнать. Пока у меня нет мыслей по этому поводу.

Сол смущённо помялся, что при его росте выглядело даже забавно.

– Из того, что можно понять, пользуясь открытыми источниками, в деле информационных технологий местные движутся в тупиковом направлении. Да, они сейчас находятся уже не на самом примитивном уровне, но всё ещё ушли не далеко от абака. Помните по школьной программе мы проходили первые устройства для облегчения вычислений? Здешние инженеры освоили микропроцессоры и интегральные схемы, но до нейронных саморазвивающихся систем здесь, скорее всего не догадываются. В основном упор делается на разработке персональных устройств, пригодных только для простейших действий, вроде пустой траты времени, которое здесь называется «игры». Если они и далее будут двигаться так же, то упрутся в тупик ограниченности индивидуального мозга. Сколько бы информации в единицу времени не обрабатывала вычислительная машина, мозг человека всё равно её скорость ограничит своими пределами.

– Такова плата за комфортные условия жизни на этой планете. На Минойе, если ты забыл, до первой трансформации, условия были настолько сложными, что выжить сумели только те, что смогли подчинить личные интересы, интересам общества в целом.

– Помню я всё, – недовольно буркнул Сволимба, плюхаясь на оранжевый диван. – Короче, с этой стороны нам опасаться совершенно нечего.

Последним выступил Тарасий Ликрас с кратким докладом по составу, строению и перспективах дальнейшего развития планеты, как космического тела.

– Да, ребята, похоже, что мне повезло больше всех, – начал он с усмешкой. – Мои данные всё-таки объективны и получены с помощью «Вуди», а не местных выдумщиков. Я вообще не представляю, как можно доверять данным из телепрограмм, большинство из которых направлены на то, чтобы заставить потребителей покупать какие-то предметы. Из оставшейся меньшей части, надо убрать ещё три четверти развлекательного