Ката вздрогнула, а Розалия вскочила, словно ее ошпарили.

– И ты повесила трубку? Кто тебя просил, даун в фартуке!

– А о чем мне с ней разговаривать? Говорю, она не туда попала, спутала меня с Сонькой.

Свекровь схватилась за голову.

– Идиотка! Ката, это по объяве звонили, а наша кретинка все испортила.

Копейкина подбежала к телефону.

– На определителе высветился номер, я перезвоню.

Розалия погрозила Натке пальцем.

– Скажи спасибо, что номерок остался, в противном случае я бы тебя с потрохами съела.

– Мне на кухню надо, – запищала Наталья.

– Ну и вали отсюда! Ката, чего ты телишься?

– Набираю.

– Быстрее! Ну что ты как квашня.

Тот же визгливый голос, который минуту назад орал на Наталью, бросил отрывистое «Слушаю».

– Э… простите, вы только что нам звонили, – залебезила Катарина.

– Кому это вам?

Копейкина продиктовала номер.

– Неправда, я звонила Соньке. Ты Сонька?

– Нет.

– Тогда какие проблемы?

– Но объявление в газету дала именно я. Вы ведь прочитали объявление о кладе, я права?

После короткой паузы тетка осторожно проговорила:

– Да, прочитала. А где Сонька?

– Софии нет.

– А ты кто?

– Вы тоже не представились, – нашлась Катка.

– Маргарита Семеновна. А кто сначала трубку снимал, разве это не Соня? Я голос ее узнала.

– Обознались.

– Ой, как неловко-то вышло. Я ж, грешным делом, совсем о другом подумала, когда в газетке объявление прочитала. Ты уж не серчай, погорячилась я. Извини.

– Подождите, Маргарита Семеновна, мне кажется, вы все правильно поняли. Клад и четыре части плана, три из которых находятся у Софии. Так?

– Так, – окончательно растерялась Маргарита. – Но вы откуда знаете? И зачем дали объявление?

– Не телефонный это разговор, Маргарита Семеновна. Было бы неплохо, если бы вы сообщили мне свои координаты. И я, ну скажем, завтра во второй половине дня к вам подъеду.

– Зачем подъедешь-то? – испугалась женщина.

– Надо поговорить.

– О чем? О кладе? Так его нет. И Соньке это прекрасно известно. Я сама рассказала ей историю тех лет, и она обещала навсегда выбросить из головы эту затею. Не верите, спросите у нее.

– Дело в том…

Внезапно Маргарита охнула:

– Мать честная. По-моему, я поняла, где собака зарыта. Сонька продала вам свои части плана и нагородила с три короба о сокровищах?

– София мертва.

– Что?

– Соню убили, – повторила Катарина.

Без лишних вопросов Маргарита Семеновна продиктовала свой домашний адрес.

– Жду вас завтра в три часа.

Отсоединившись, Катка повернулась к Розалии:

– Завтра в три я еду к ней.

– Ты хотела сказать, мы едем. И не в три, а в пять.

– Почему в пять?

– До трех я не успею.

– Не успеете что?

– В два часа меня ждет Варвара Евгеньевна, помнишь ее?

– Смутно. Это та, у которой муж военный?

– Ага. Петька полковник в отставке, и как раз с ним мне необходимо пересечься.

– Я могу поехать к Маргарите одна.

– Ни слова больше! Мои грандиозные планы не посмеет нарушить никто. А ты тем более!

Розалия вышла в столовую.

– Как же вовремя я вчера вспомнила про Петьку, – голосила она, – прям проинтуичила.

Если бы Катарина знала, зачем свекровь намылилась к давней знакомой, она бы застрелилась. Честное слово, с каждым днем Розалию заносило все дальше. Но подобной выходки Катка никак не ожидала.

Без четверти три довольная Розалия Станиславовна вернулась от Варвары и, метнувшись наверх, крикнула:

– Наталья, принеси мне в спальню булавки, резинку и нитку с иголкой. Ката, я спущусь максимум через полчаса.

Глядя на пакет в руках свекрови, Ката вспомнила встречу с Петровым. Под ложечкой засосало.

Спустя какое-то время вниз спустилась Наташка.

– Для чего ей иголка и булавки? – встрепенулась Копейкина.

– Ой, Катуш, там такое… такое… даже страшно сказать.

– Что там?

– Рост-то у них один, а вот размер брюк разный. Пришлось булавочками в нескольких местах прихватить.

– У кого рост один? Какие брюки ты прихватила?

– Поднимись наверх, не пожалеешь. – Наталья перекрестилась.

Катарина ворвалась в спальню без стука. В конце концов, она у себя дома и имеет полное право входить в любое помещение когда заблагорассудится.

Увиденное не укладывалось в голове.

Розалия Станиславовна стояла перед трюмо в форме военного. Да-да, в самой настоящей форме военного. Брюки, рубашка, китель, фуражка, а на ногах туфли на одиннадцатисантиметровой шпильке.

Подойдя сзади к Катке, Наталья зашелестела:

– Ну и как тебе?

– Я не поняла, это что такое?

Свекровь поправила складку на брюках.

– Форма полковника в отставке Петра Андреевича Синицина. Разумеется, нет погон, но думаю, тетка настолько ошалеет, что не обратит на это никакого внимания. Классно выгляжу, да? Никогда не думала, что мне к лицу военная форма. Брючки, правда, великоваты. Но у Натки золотые руки. Смотри, – Розалия покрутилась, – сидят как влитые.

– Вы собираетесь ехать в этом? – отмерла Копейкина.

– Ты туго соображаешь? Конечно же в этом! И не спорь. Так нужно для дела. Мы обязаны напугать эту Маргариту. Мое чутье подсказывает – она убийца! И если припремся в гражданке, Ритка навешает нам лапши на уши. Этого допустить нельзя! Ее надо припугнуть, чтобы баба сразу поняла, мы не лыком шиты.

– Абсурд!

– Ты злишься, потому что сама не додумалась облачиться в форму военного.

– Да мне и в страшном сне не могло присниться такое!

– А мне приснилось! Время поджимает, пора выходить. Да, кстати, обращайся ко мне официально – товарищ полковник. Не вздумай забыть!

– У вас нет погон, – напомнила Наталья. – Кто поверит, что вы полковник?

– Ах да. Натусик, ты чудо. Спасибо, детка, что напомнила. Отсутствие погон нам с лихвой компенсируют значки.

– Значки?