Пожалуй, Роберт вообще перестанет пить. Столько важных деталей он упустил.

Насчет поцелуя в ладонь Берти вообще не думал. Потому что стоило ему это представить, как по руке расползались мурашки, а голова отключалась, как после короткого замыкания.

Решив, что пора смыть с себя ночной кошмар, Роберт отправился отмокать в ванную: теплая вода всегда помогала ему сосредоточиться и почувствовать себя лучше. К тому же он мог порепетировать приветственную речь для семейства Хартов со своей любимой желтой уточкой. Он так часто делал перед важными встречами.

Несмотря на не самое лучшее самочувствие из-за похмелья, Берти удалось купить всем Хартам подарки, так что, вообще-то, он собой гордился. Правда, получилось ни много ни мало – семь пакетов разной величины. Поэтому, когда Бенджамин написал, что вечером заедет за ним на своей машине, у Форестера отлегло от сердца, как он потащит весь этот скарб. Загрузив все подарки на заднее сиденье, Роберт устроился на пассажирском месте и вытянул ноги. Из-за своих снов, ему было неловко рядом с мужчиной, но при этом он пристально на него смотрел, как будто тот мог в любой момент превратиться в Харта из сна – с пренебрежением и отвращением на обычно безэмоциональном лице.

– Хочешь еще что-то узнать о моей семье, пока мы не приехали? – спросил Бенджамин. Он вел плавно и не отвлекался от дороги.

– Да вроде нет. Разве что список запретных или нежелательных тем для беседы. Например, нельзя говорить о деньгах? – поинтересовался Берти, смотря, как мимо проплывают световые пятна от включенных фонарей.

В его семье запретных тем не было. Вообще-то, даже наоборот, Форестеры любили обсудить скользкие темы, ткнуть кого-нибудь носом в неудачи, яростно спорить по любому поводу. И это Роберту как раз не нравилось. Можно же быть более тактичными, и, например, не говорить кузине Долорес, что ее муж обязательно пойдет налево, если она не сбросит лишний вес после рождения третьего ребенка…

– Учитывая, что у меня на заднем сиденье лежит гора пакетов с логотипами недешевых брендов, вряд ли деньги теперь запретная тема.

– Я перестарался? Просто хотел понравиться твоей семье доступным мне способом, – вздохнул расстроенный Роберт, обернувшись на подарки. – И я не вложил чеки, как раз, чтобы никто не подумал, что я выпендриваюсь, и чтобы не смущать стоимостью. А теперь это все даже не вернуть. Я балбес.

– Я не об этом, Роберт. И в моей семье не принято возвращать подарки, – машина плавно затормозила перед светофором, и Бенджамин повернулся к пассажиру. – Возможно, да, ты немного перестарался, но это очень мило. Но ты бы им понравился и без подарков вообще. Ты же знаешь, какое впечатление производишь на людей?

– Недалекого богатенького дурачка? – усмехнулся Берти, лишь немного перефразировав характеристику, которой последние несколько недель награждает его тетя Агата. Правда, там было еще несколько эпитетов, более нелицеприятных.

– Увлеченного, веселого, доброго и заботливого молодого человека, – поправил его Харт, тронувшись с места и проезжая перекресток.

– Перехвалишь ты меня, Бенджамин, – Роберт поспешно отвернулся к окну, чтобы прижаться пылающей щекой к стеклу. Ну вот, он точно "подсел" на одобрения Харта.

– Я так не думаю. Тебя нельзя "перехвалить". Комплименты тебя только подстегивают становиться лучше. Ты словно тянешься за той планкой, которую тебе ставят, когда говорят, насколько ты хорош.

– Так ты поэтому пишешь миссис Макгрегор, что я трудолюбивый? Она в это не верит, – Берти смущенно потер кончик носа.

– Вообще-то, я пишу правду. И немного устал доказывать это миссис Грегсон и твоему отцу, так что, будь добр, хотя бы ты поверь мне на слово, – Харт коротко взглянул на Форестера-младшего, который поспешно кивнул. – Она показывала тебе мои отчеты? Хотя бы один?

– Нет. Я не просил, счел, что это тайна переписки между вами. Если бы ты хотел, чтобы я узнал, что ты пишешь, то прислал бы мне копию. А тетя иногда зачитывает мне цитаты из твоих докладов. Знаешь, со своими комментариями. Что-то вроде… – Роберт прокашлялся и стал изображать голос своей тети, потешно и достаточно достоверно. – Берти, вот скажи-ка мне, твой куратор пишет, что ты дипломатически подкован и уверенно ведешь себя в незнакомой или стрессовой обстановке. И где же была это подкованность, когда ты назвал прическу своей учительницы вороньим гнездом? Где была твоя уверенность, когда мы ездили в первый раз в университет, и ты блевал всю дорогу из-за волнения? Или ты забыл, что, испугавшись чужую собаку, упустил моего Тотошу?! Я ему не верю, и я все узнаю, Роберт, будь уверен! И ты пожалеешь, что не рассказал мне всю правду сам!

– Для меня ты действительно дипломатически подкован и уверен, – Харт еле заметно пожал плечами. – Возможно, я и миссис Макгрегор разговариваем на немного разных языках.

– А я думал, что в Великобритании один государственный язык, – улыбнулся Берти и поправил ремень безопасности. – Не люблю я эти штуки…

– У меня сложилось впечатление, что ты нарочно вставляешь комментарии, не относящиеся к теме разговора, надеясь сбить меня с мысли?

– Нет-нет, я правда не люблю ремни. Они натирают шею, – с горячностью принялся убеждать Харта Роберт, но тот не повелся и договорил, что хотел.

– Миссис Макгрегор человек консервативный. Она желает слепить из тебя копию твоего отца, а еще лучше кого-то более податливого, в плане контроля. Но у нее ничего не выйдет, потому что ты по характеру напоминаешь неньютоновскую жидкость.

– Чего? Какую жижу?

– Не жижу, а жидкость. Это такая субстанция, которая становится жесткой, перестает менять свою форму, если на нее агрессивно воздействовать, давить или бить. И в то же время может принять свойства обычной жидкости: станет жидкой, текучей, – если влияние будет спокойным, плавным, равномерным.

– Так вот как ты меня дрессируешь? Спокойным, плавным и равномерным методом?

– Я тебя не дрессирую, а помогаю выявить твои сильные стороны и улучшить имеющиеся навыки. Я вижу твои таланты, пусть они и проявляются не всегда так, как ожидается. Ты экстравагантная личность, не вписывающаяся в стандартные рамки понимания успешности и лидерства. Но у тебя есть все задатки, чтобы стать директором даже лучшим, чем твой отец. И я хочу помочь тебе дорасти до этого поста, чтобы компания и дальше процветала.

– Спасибо, конечно, но меня не интересует эта должность, да и компания в целом, – отмахнулся Берти, во все глаза рассматривая небольшой дом на окраине Лондона, к которому они только что подъехали. Он был украшен гирляндами, а на перилах лестницы была накручена блестящая мишура. – Ого, это дом твоей семьи? И правда выглядит уютно.

– Все