испытания (этап генерального конструктора). На следующий день попутный самолёт Ан-24 перенесёт нас в город Жуковский. Кого-то к успехам в начале новой дороги, а кого-то, к огромному сожалению, к концу блестящей карьеры.

С утра на заводе разошлись по своим делам: Ефимов на ВЧ, я — в ОКБ, Яблочко — в производство, Горяйнов пошёл оформить лётную книжку Есикова. Через час собрались в бараке 95-го цеха[45]. «Благодарное» лётное содружество принялось обильно чествовать Николая коньяком. Он добродушно, но опрометчиво расслабился. Как оказалось, расслабился навсегда. Когда он вернулся домой, ему уже не хватило воли, чтобы восстановить физическую форму; он ушёл на пенсию.

Я не могу и не берусь осуждать за что-нибудь талантливого испытателя, но стоит отметить варварское отношение летающего сообщества к самородкам в своей среде. Первый вылет на опытном самолёте для летчика означает итог многолетнего изнурительного труда на стендах и в лабораториях, бесконечных споров с конструкторами на макетах. Компенсацией, как правило становятся звезда Героя и дензнаки. Прискорбно, но некоторая, может быть, подсознательная, борьба за обладание этими благами, как выражаются классики, «в террариуме единомышленников» — фактор постоянно действующий. Методы различны, не исключается и применение коньячных фонтанов под звуки фанфар славы. Талантливые люди слабо защищены от дурных влияний. Они считают, что им всё дано, и могут они без особых усилий и тренировок покорить любого «ревущего зверя», но часто ошибаются и, подобно Икару, погибают.

В подтверждение своих рассуждений расскажу ещё об одном событии. В середине шестидесятых годов, когда массово проводили доработки Ту-22 по установке автомата устойчивости, для облёта самолётов и ввода в строй полка в городе Барановичи направили Н.И. Горяйнова. Ведущим инженером в его команде был я. В Барановичах базировался полк, первым перешедший на Ту-22, лётчики этого полка участвовали в параде 1961 года.

Н.Ф.Майоров

Командир полка первым посадил Ту-22 на грунт: промазал мимо полосы[46]. По типовой программе первым самолётом для облёта была «спарка»[47]. В кабине инструктора разместился Николай Фёдорович Майоров, с заданием, подробно расписанным на планшете. Николай Фёдорович — великий мастер своего дела, жизнью своей обязан парашюту и расположению Господа Бога.

Человек по определению не бывает безгрешен — надо же работой обеспечить тех, кто грехи отпускает. Грехом Майорова было неистребимое желание порулить самолётом в полёте. Основой полётного задания была поканальная проверка работы автомата устойчивости. Каналов — три, их надо проверять по одному, затем по два и, наконец, все три. По сложившейся традиции, коронкой полёта был проход над ВПП на малой высоте с переводом самолёта в крутой набор высоты (горку). Наш Герой на высоте 100 метров раскочегарил самолёт до скорости под 1000 км/час и залепил такую крутую горку, что зрители рты пораскрывали. Опытному глазу было заметно отклонение самолёта от нормальной траектории; как-то страшно качая носом, машина нырнула в облака.

Грохот от двигателей резко оборвался…

Сердце застучало в предчувствии трагедии, казалось, из облаков вот-вот повалятся обломки. Пошли секунды ожидания — всё спокойно, ничего не произошло, но чувство тревоги не проходит.

Машина села и зарулила на дальнюю стоянку. Экипаж на автомобиле подвезли к КДП, где собралось армейское начальство. Горяйнов докладывает, что всё нормально, можно выполнять полёт с командиром полка. Майоров мрачнее тучи. Отошли в сторонку. Николая Федоровича всего трясет. Коля перепутал, и вместо включения демпферов выключил все три канала! Если бы такую горку на V пр. = 1000 км/час без демпферов отчебучил другой лётчик — собирали бы мы обломки по окрестностям Барановичей наверняка.

Известный в авиационных кругах деятель Олег Иванович Белостоцкий в письме ко мне сделал дополнение к биографии Н.И. Горяйнова: «Николай Горяйнов после возвращения училища из Евлаха в Батайск был инструктором в первом полку в Батайске, а я в третьем, в Зернограде. Встречались редко. Однажды при встрече был поражён — белки глаз у Николая были залиты запекшейся кровью. Оказалось, что при выполнении вертикальной фигуры курсант, плохо затянувший привязные ремни, вывалился из чашки кресла, что помешало выбрать ручку на себя и привело к сваливанию в перевёрнутый штопор. Вывел, видимо, на малой высоте с большими перегрузками, так как сосуды в глазах полопались. Позже его направили в школу инструкторов, которая в то время была уже в Грозном (я её окончил, когда она была ещё в Борисоглебске). Там он нашёл свою Машу — восточную красавицу, черты которой узнаются, когда вы смотрите и слушаете телеведущую Елену Ищееву. А сам он родом из Белоомута».

Прошу меня не судить строго, если своими размышлениями огорчил вас. Мне очень хочется призвать людей нашего промысла точнее исполнять свои обязанности, отдавать должное мастерству и умению сотоварищей и не использовать их слабостей.

Государственные испытания

К назначенному сроку, в конце апреля, приехали в Куйбышев. Самолёт не был закончен производством, и мы использовали время для проведения наземных испытаний, отладки и тарировки экспериментального оборудования.

Все майские праздники, включая и День Победы, провели на заводе. Однажды позвонил домой, супруга вся в волнении: получила зарплату, а там на 1700 рублей больше обычного. И это при окладе 180 рублей! Что с ними делать? «Вложи их в самое выгодное дело, раздай долги за машину, — отвечаю, — это нам с тобой награда за полёты на “154- м”».

Не случайно говорю, лучшего помощника у меня в жизни не было. Вспоминаю это событие вовсе не для того, чтобы показать, какие деньги платили нам за мокрые штаны и потные ладони. У нормальных людей, в случае эмоциональных перегрузок должны потеть ладони, медицинский факт. А для того, чтобы ещё и ещё раз показать: в семье ничто не может делиться на твоё и моё, всё общее: и горе, и радость, и заботы.

Печать в паспорте — не формальный признак для раздела имущества и детей, если вдруг такие случатся, а клятва беречь друг друга, защищать от недругов и напастей, прощать ошибки, допущенные вольно или невольно. В семье каждый должен делать любую работу: мыть полы, чинить автомобиль или квасить капусту. И чтобы подумать никто не мог, что это не его дело. Супруга моя не могла делать только два дела — скандалить и завязывать галстук, и как верный друг отлично понимала, когда надо лизнуть, а когда гавкнуть. Пятьдесят четыре года совместной жизни тому подтверждение. Современные телевизионные передачи, призывающие сначала всех перепробовать, а уж затем, может быть… есть богохульство, которое Всевышний накажет. Уверяю вас как крещёный член КПСС.