Теперь перейдем к Шумелову. Здесь дела обстояли несколько получше. Владислав Анатольевич хорошо подготовился к допросу, привлек свидетелей, подтвердивших его алиби. «Я довольно-таки известный поэт, — постоянно повторял он оперативникам. — А поэты — весьма впечатлительные и влюбчивые натуры. Возможно, порой я и проявляю к симпатичным молодым студенткам повышенное внимание, но ни в коем случае не перехожу за рамки дозволенного. Но чтобы меня подозревали в убийстве!..» Читая эти высокопарные высказывания, Катя ясно представила себе преподавателя — в его экстравагантной одежде, с длинными завитыми волосами, наманикюренными ногтями и иссиня-красным, отекшим лицом алкоголика, так не вязавшимся с его шикарным имиджем. Она вспомнила его лекции, на которые весь ее курс ходил с удовольствием (все-таки умел он интересно преподнести даже самые скучные вещи). А какие он писал стихи! Странно, что такой человек сумел продвинуться только в Крыму, обучая и своих студентов пробивать себе дорогу через провинцию…

Катя вдруг соскочила с дивана и подбежала к компьютеру. Позже она не могла себе объяснить, какая сила погнала ее туда и заставила включить Интернет. Совершенно неожиданно ей захотелось посмотреть, что писали о Шумелове крымские сайты. Выйдя в «Яндекс», девушка набрала фамилию и инициалы доцента и стала ждать. К ее большому разочарованию, Всемирная сеть о таком поэте просто не имела представления, будто и не написал он своих стихотворений и поэм, посвященных этому чудесному полуострову и городу Севастополю. Катя наморщила лоб:

— Очень странно!

Итак, родина быстро забывает своих героев. Зато о некой Шумеловой Тамаре Александровне Интернет любезно предоставил Кате массу информации. Девушка уже собиралась отключиться, но что-то заставило ее открыть один из предложенных сайтов. Шумелова Тамара Александровна оказалась главным редактором известного черноморского журнала «Морской сборник». Об этой весьма талантливой журналистке писали не только крымские газеты, пророча ей великое будущее. Еще советская «светская хроника» — если ее можно так назвать — осветила свадьбу редакторши с офицером Владиславом Анатольевичем Шумеловым. Катя почувствовала, как у нее задрожали колени, и принялась открывать сайт за сайтом, запустив поисковик по данным жены преподавателя. Странно, но он почему-то никогда о ней никому не рассказывал! Зорина прочитала огромную статью, в которой Шумелова рассказывала о своей жизни и о том, как ей удалось добиться успеха. Катя никогда не верила сыночкам и дочкам «богатых и знаменитых», вещающим с экрана о том, как им удалось пробиться на эстраду или еще бог знает куда без помощи родителей. Об этом же толковала и Тамара Александровна, однако ей почему-то хотелось верить. С рождения влюбленный в море человек, наметив себе определенный план, всю жизнь двигался по весьма тернистому пути, пока наконец судьба не усадила его в кресло главного редактора журнала. И эта женщина, несомненно, достигла бы большего, если бы не ее безвременная кончина. Безвременная кончина… А с какой стати? Что за диагноз был у Шумеловой? Катя еще раз пробежалась по сайтам. Кроме стандартных слов «Выражаем соболезнование в связи с безвременной кончиной…», она не нашла ничего. Девушка почувствовала, как у нее вспотели ладони. Этот факт следовало проверить!

— Интересно, живы ли ее родители? — пробормотала Катя.

Если отец Тамары Александровны был известным человеком, о нем должен знать ее непосредственный начальник — Анатолий Николаевич Пенкин. Катя набрала его номер. Бодрый голос шефа раздался в трубке:

— Алло?

— Это я, Анатолий Николаевич, — отозвалась Зорина.

— Здравствуй еще раз, красавица, — пророкотал журналист. — Что, не работается?

— Слишком уж работается, Анатолий Николаевич, — пожаловалась Катя.

— Значит, соскучилась, — засмеялся Пенкин, — али помощь моя потребовалась?

— И то, и другое, — отозвалась девушка.

Редактор шумно выдохнул:

— Приятно слышать. И что же ты хотела?

— Вы знали такого журналиста — Александра Крошина?

— Сашку?! — по тому, как почти вскрикнул шеф при упоминании этого имени, Зорина поняла: они были близкими друзьями. — Я начинал с ним работать. Это, можно сказать, мой наставник! Я же рассказывал тебе о годах, проведенных мною в Питере.

Журналистка улыбнулась. Редактор был до ужаса говорлив, и все сотрудники знали о сложных перипетиях в его судьбе.

— Крошин жив?

— Жив и здоров, голубка моя, — в бодром голосе шефа появились грустные нотки. — Только сдал он сильно после смерти Тамарушки. Единственная дочка, что и говорить… Редкая умница была, между прочим. Талант! Видишь, как несправедлива жизнь. А ты ее знала?

— Случайно прочитала о ней в Интернете, — призналась Катя. — И очень удивилась. В некрологе написано: «В расцвете лет и таланта…» Ваш друг не говорил, какой диагноз поставили его дочери?

— Кровоизлияние в мозг.

— У такой молодой?

— Не ты ли писала в своей книге, что инфаркт и инсульт у нас изрядно «помолодели»? — спросил Пенкин.

Катя вздохнула:

— И все же… Кстати, у вас есть адрес Крошина?

— А почему он тебя так интересует?

Зорина замялась.

— Вы знаете, что я никогда не обманывала вас, верно? — начала она.

— Да, — подтвердил шеф.

— Так вот… Если я скажу вам правду, вы обзовете меня сумасшедшей и посоветуете мне подлечиться в психушке, прежде чем приступать к созданию очередного детективного шедевра. В таком случае, адрес вашего товарища вы мне не дадите, хотя, может, и пожалеете об этом позже, — она улыбнулась. — Да нет, в том-то и дело, что вы точно пожалеете, но — потом. Возможно, тогда уже… будет поздно. Так что, миленький, не спрашивайте меня больше ни о чем! Не хотите — не говорите.

— Записывай адрес и телефон.

Зорина чуть не захлопала в ладоши. Она знала: шеф верит ей и ни в чем не откажет.

— Записываешь?

— Да.

Он быстро продиктовал Кате координаты Крошина.

— Прямо сегодня и отправишься в Питер?

Журналистка взглянула на часы. На поезд она успевала.

— Вы же не будете возражать?..

Шеф хмыкнул:

— Обожаю твой юмор! А Костик, значит, не в счет?

— Он с удовольствием отдохнет от меня денек.

Почмокав губами в трубку, Зорина рванулась к шкафу, достала сумку и принялась судорожно бросать туда вещи, попутно пытаясь дозвониться до мужа:

— Костик! Привет, это я!

— Привет, если не шутишь.

— Я уезжаю в Питер!

Супруг устало вздохнул:

— Ну и шуточки у тебя!

— Я не шучу, заяц.