Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Не наговаривай на себя.
— Моллой, мне очень нужна эта работа.
Ну вот все и выяснилось.
Лучше поздно, чем никогда.
— Выходит, я угадала? Ты отшил меня из-за отца?
— Не только. Поверь, ты заслуживаешь большего. — Джоуи убрал руку с моей ступни и медленно выпрямился. — Райса это тоже касается.
— Джо...
Дверь «хонды» распахнулась, и из салона донеслось:
— Линчи! Погнали, чувак!
— Иду, — бросил он не оборачиваясь, и меня снова накрыла волна паники.
— Останься. Мы можем просто поболтать, — затараторила я. — Прогуляться. По-дружески. Меня вполне устраивает просто дружить. Но очень тебя прошу, не уезжай с ним.
Не позволяй ему запустить в тебя когти.
Джоуи судорожно перевел дух и, наклонившись, поцеловал меня в лоб.
— У меня от тебя крышу сносит, Моллой. — Его губы щекотали мне кожу. — Не усугубляй, ладно?
С этими словами он развернулся и зашагал к машине.
— Джоуи, останься! — с надрывом крикнула я, едва владея собой. — Не надо с ним никуда ездить.
Он обернулся, и по отрешенному взгляду зеленых глаз я поняла — поздно. Джоуи закрылся от меня и от всего мира.
— Еще увидимся, Моллой.
Чем ты обдолбался? 31 октября 2001 года Джоуи
Моллой и в обычный день будоражила мое воображение.
В костюме сексуального ангелочка и с зашкаливающим уровнем алкоголя в крови она грозила обернуться ходячей катастрофой.
Весь вечер я наблюдал за ней по двум причинам.
Во-первых, от нее невозможно было оторвать глаз. Умопомрачительные ноги, аппетитная попка, белокурые локоны, не стянутая бюстгальтером грудь, едва прикрытая белой шелковой тряпочкой, гордо именуемой платьем... Моллой зажигала по полной, забыв про все на свете. Вот только свет совсем не забыл про нее — и это было мое «во-вторых».
На Моллой пускали слюни все до единого.
По крайней мере, те, у кого свербело в штанах.
К сожалению, я не единственный заметил произведенный ею фурор.
Пол Райс всегда казался мне утырком, недостойным даже ее мизинца, а сегодняшние разборки лишь укрепили мое мнение. Своим якобы неприличным поведением Моллой нанесла сокрушительный удар по его ЧСВ, в результате Райс топал ногами и верещал, как обиженное чмо, которому отказались дуть в задницу.
Надо совсем не ценить свою девушку — и свои отношения, — чтобы припереться на танцпол, как гребаная полиция нравов, и закатить натуральную истерику.
Конечно, из-за Моллой не стоило волноваться, она себя в обиду не даст, но, когда этот утырок начал выкручивать ей руки, меня перемкнуло.
По-хорошему, не следовало лезть в чужие разборки, однако ноги сами несли меня вперед.
Верный себе, я бросился в омут с головой, наплевав на последствия.
Которые, ясен пень, не заставили себя ждать.
Еще немного, и я бы встрял по полной.
Если по чесноку, не нагрянь Шейн с чуваками, все закончилось бы печально.
Я бы не только поцеловал эти манящие алые губы, но и забрал бы то, на что не имел права посягать.
Как выяснилось, обломали меня не зря — перетерев кое-какие вопросы с Шейном, я вернулся в спорткомплекс и застал ее с ним.
Настроение моментально испортилось.
Только Господу Богу известно, как меня трясло от ревности и отчаяния, когда я раздробил полученные от Шейна «колеса» оксикодона и втянул их через нос. Эффект оказался что надо.
А надо мне было полностью оторваться от реальности.
Угашенный по самое некуда, я раскачивался из стороны в сторону, периодически впадая в блаженное забытье. Офигительная пустота, поселившаяся в сознании, увлекала меня в рай, где нет ни забот, ни хлопот.
Может, я вообще откинулся?
Не знаю.
Да и по большому счету плевать.
Хотелось только одного — прекратить испытывать какие-либо эмоции.
Прекратить париться.
Прекратить вообще все.
— Ты просто огонь.
Не открывая глаз, я привалился к прохладной бетонной стене; руки плетьми свисали вдоль тела, пока горячие пальцы шарили у меня под рубашкой.
— Какой пресс.
Мне хотелось уплыть далеко-далеко, раствориться и хотя бы на пару часов избавиться от тяжкого бремени ответственности, но чей-то голос настойчиво мурлыкал над ухом, не позволяя вырубиться окончательно.
— Джоуи... ты со мной?
Нет, я был где угодно, но только не с ней.
— Я думала, у нас все серьезно.
Забытье уносило меня прочь.
— Джоуи.
Ничего.
— Джоуи.
Пофиг.
— Джоуи.
Отвали.
— Джоуи, это твоя мама?
— Какого хрена ее сюда принесло?
— Эй, полудурок, очнись!
Раздался звонкий хлопок — щека вспыхнула.
— Что с ним такое?
— У него все пучком.
— Пучком? Да вы посмотрите на него! Он вообще ничего не соображает... Быстро отошли от моего сына.
— Джо, соберись.
— Джо, чувак, твоя мама здесь.
— Джоуи, очнись, ты мне нужен.
Стиснув зубы, я с трудом разлепил свинцовые веки и сквозь наползающую пелену увидел знакомое лицо.
— Чем ты обдолбался? — Мама обхватила мое лицо своими узкими ладонями. — Джоуи, я спрашиваю, чем ты обдолбался? — Чертыхнувшись, мама шумно и часто задышала, после чего снова накинулась на меня: — Ну и как ты умудрился?
Еще бы вспомнить.
— Все ништяк, — невнятно пробормотал я, наслаждаясь ощущением тепла, которое растекалось по телу. — А где... мам, это ты?
— Представь себе! — огрызнулась она и схватила меня за руку, как маленького, чего не случалось давным-давно. — Я приехала за тобой, потому что мне срочно надо в роддом, — тараторила она, продолжая волочить меня за собой. — Думала, ты присмотришь за братьями, пока Шаннон будет со мной, но, похоже, ты не в состоянии присмотреть даже за собой.
На полном расслабоне я позволил маме вести меня, куда ей заблагорассудится.
И пофиг, куда именно.
Сейчас мне на все было пофиг.
— Ты беременна, мам? — с трудом ворочая языком, спросил я, тщетно пытаясь сдуть с глаз упавшую прядь. — Опять?
— Да, Джоуи, беременна. И скоро рожу. — (Хлопнула дверца, и меня впихнули в салон автомобиля, мордой вниз.) — Позорище!
— Факт, — вяло согласился я, пока мама устраивалась рядом со мной на сиденье. — Прости меня...
— Молчи, — перебила мама и продиктовала кому-то, очевидно таксисту, адрес клиники.
— Пожалуйста, не плачь. — Кое-как усевшись, я попытался застегнуть ремень безопасности, но вскоре забил и предоставил это дело матери. — У меня... короче, все ништяк.
— У меня
