Брат, видимо, тоже хотел того же, потому что, как только мы остались вдвоем, не считая пленного младшего погонщика, мы оба, присев, закрыли глаза и стали прислушиваться к своим ощущениям. Нам предстояло не только найти золотую середину, которой стоит держаться, но и понять, как суметь не выходить из равновесия. Ведь чем дальше, тем нам будет сложнее это сделать. Поэтому лучше сразу выработать тактику сопротивления инфернальным эманациям.

Я вспомнил те ощущения, что чувствовал, когда искушения пытались меня сломить, затем восстановил в памяти то, как я возвращался к нужным эмоциям. Вроде все делал правильно… но желания вернуться так и не появилось. Хотелось сначала сдаться, а потом наоборот — все крушить и рвать на части. И сколько я ни думал над тем, как закрепиться в нужном состоянии, так и не смог найти решения. Что ж затягивать не стоит. Потом еще поразмышляю на досуге. Раны затянулись, а значит, нужно двигаться дальше и пока придерживаться того способа, который нам уже известен, а именно: главное, не поддаваться влиянию инфернальных эманаций, а, поддавшись, быстро осознать это и вернуться в нужное состояние, отказавшись от искушения.

Лихт открыл глаза чуть позже меня.

— Нашел решение?

— Нет.

— Ладно, надеюсь, у нас еще будет время. Максимум через цикл мы либо станем ветеранами…

— Либо нас грохнут, не допустив нашего превращения. Ты же помнишь, как выглядела твоя рука? Она определенно была не ангельской. Не думаю, что нам позволят превратиться в демонов. Они же наверняка знают, что мы можем стать довольно сильными. И не захотят иметь у себя под боком двух старших демонов, а то и высших. Я бы на их месте так и сделал, — перебил меня Лихт.

— Скорее всего, ты прав. Они не просто так отправили нас в эту вылазку с двухмесячниками. Поняли, что мы достаточно сильны, чтобы выжить. Да и с этой пещерой не все так чисто. Сильно сомневаюсь, что сюда выпускают новобранцев сразу после двухнедельных тренировок.

— Именно. Поэтому у нас с тобой одна дорога — в ветераны. Да и сам я становиться демоном не желаю. И, все же, хорошо, что к демоническим отродьям в качестве ветеранов здесь относятся вполне лояльно. Значит, если сможем в течение цикла сопротивляться инфернальным эманациям, то сможем пополнить их ряды и продолжим путь к нашей мечте.

— Ты прав, брат. Ладно, хватит рассиживаться, пора выдвигаться. Нам еще пробивать себе дорогу. А в конце еще и арахну завалить придется.

Мы поднялись и продолжили путь к выходу. По дороге еще попадалось достаточно много глодов отдельно и вместе с младшими погонщиками, но пока нам удавалось отбиться, хотя и с большими затратами энергии. Если бы мы сейчас были не в отчужденных землях, то вполне комфортно бы себя чувствовали. Но здесь… это просто мрак какой-то! Мало того, что устаешь быстрее, да еще и контролировать свое эмоциональное состояние приходится, а это выматывает больше всего. Не говоря уже про то, чтобы контролировать изначальную ярость, которая довольно быстро переходит в неконтролируемую. Моральная усталость жутко давит. А ведь это всего лишь наша первая вылазка. Что-то я уже сильно сомневаюсь, что протяну тут целый цикл.

И вот мы стоим перед поворотом, за которым находится арахна. Мы уже знаем, что дальше нее нет никого. Ее боятся даже адские гончие, не говоря уже про глодов и им подобных тварей. Арахна раскинула сети, преградив нам путь к выходу. Мы с братом встали перед последним поворотом тоннеля и пытались настроиться на бой, стараясь выровнять свой эмоциональный фон, и хоть как-то закрепиться в этом состоянии.

— Чщ-щего вы там замерли? Я вас чщ-щуствую! Вы не собираетесь возвращ-щаться, так ш-шчто не стоит там прятаться. Идите ко мне, — зашипела арахна.

Я быстро вспомнил все, что читал про эту тварь. Высотой она полтора человеческих роста. Очень быстро создает паутину и умеет ею кидаться. Живет преимущественно в замкнутых пространствах и там, где она может раскинуть свои сети так, чтобы ловить в нее живых существ. Питается так же, как и обычные насекомые паукообразные. Разница только в том, что ее кормовой сегмент распространяется не на насекомых, а на тех, у кого плоти побольше — животных, разумных, и так далее, даже хаоситами она не брезгует, отчего арахну стараются обходить стороной все, кто слабее нее.

Прилипнув к ее сети, освободиться крайне трудно, но возможно. Сеть можно обезвредить, хорошенько посыпав ее мелкими частицами чего-нибудь. Например, песком, мелкой галькой, и тому подобным. Есть еще один вариант. Сначала необходимо сильно нагреть сеть, а потом моментально ее охладить. Тогда она превращается в обычные веревки и теряет свою липучесть, но ни сжечь, ни заморозить сеть арахны не получится. Для того, чтобы снять липучесть с сети, очень хорошо подходит магия, но мы с братом не маги, хотя в этот раз у нас имеется артефактное оружие.

Мы закончили медитацию и вышли, достав из ножен короткий меч с обледенением и огненный меч. Как ни странно, но Мирт посоветовал нам взять против тварей, у которых есть сопротивление к огню, огненное оружие. И он оказался прав — без этих мечей нам пришлось бы куда сложнее.

Расставленные арахной сети мы видели очень хорошо, вот только этот факт никак не облегчил нам задачу. Паучиха находилась недалеко от нас, но со всех сторон ее окружали сети так, что ни мы не могли пробраться к ней, чтобы не вляпаться, ни она подойти к нам, чтобы не порвать их.

Мы остановились недалеко от первой ловушки. Даже ночным зрением я мог видеть далеко не всю площадь ее сетей, но вот альтернативным видел очень даже хорошо.

— Значщ-щ-ит, видите? Но это вас не спасет…

Остановившись недалеко от первой сети, мы предположили, что сделать арахна нам ничего не сможет, ведь ей придется срывать собственные ловушки, чтобы добраться до нас. Но мы очень глубоко заблуждались на ее счет. И почему я не подумал, что мы далеко не первые, кто может полностью видеть ее паутину?

Буквально за какие-то мгновения, арахна встала на задние лапы, поджала кончик «хвоста» (если его можно так назвать) и выстрелила в нас с братом по очереди сгустком свежей паутины, которая, пролетев в ячейку последней сети, начала менять форму и как будто разворачиваться. На самом же деле, скорость выстрела была настолько велика, что паутину от сопротивления воздуха просто растягивало, и она растягивалась тем больше, чем большую площадь обретала. Другими словами, паучиха четко знала свои возможности и сплела сети, преграждающие нам дорогу ровно так, чтобы ее паутина начала «разворачиваться» только когда преодолеет последнюю сеть.

Слава Создателю, мы с Лихтом успели отскочить, а паутина, что должна была нас спеленать, распласталась по стенам тоннеля и, действительно, уже начала принимать вид нормальной сети. Не удивлюсь, если арахне не нужно, как обычному пауку, плести сеть долго имуторно, а достаточно лишь вот так плюнуть разок и через некоторое расстояние она перекроет весь диаметр тоннеля.

— Ш-ш-шустрые! Но я всегда получщ-щаю свою пищ-щ-щу, можете не сомневаться!

После этих ее слов я задумался.