Несмотря на всю боль и тоску – немного у нее было настоящихдрузей, а теперь на одного меньше, – какая-то часть сознания щелкалахолодным арифмометром. «Глухарь». Типичнейший «висяк». Неизвестно, где в неговсадили две пули, откуда его привезли, в каком месте он наступил на мину…

– Даже приблизительно не можете определить? –бесстрастно спросил Галахов.

– Нет, – сказала Даша. – Он второй деньработал в «автономном плавании», а я не требую, чтобы мне докладывали о каждомшаге. Господи, я даже не знаю, куда он шел – то ли отрабатывал до конца связиБеклемишевой, то ли свернул с дорожки… Я только не сомневаюсь, что против нас –кто-то серьезный. И разворошили мы какое-то осиное гнездо – качественноковырнули.

– Вот то-то, – сказал он тихо. – Вам некажется, что вы, говоря военным языком, попали в вилку? Убиты ваш начальник иваш подчиненный…

– Переживу, – сказала Даша. – Я пока ни начто опасное для меня не натолкнулась – не то что они… Что-то оба откопали…Насчет Воловикова не берусь судить, а вот Славу я освободила от всех текущихдел и бросила на Монро.

– Есть номер машины, только касаемо последней цифрыразночтения, но это уже детали. Есть марка.

– Если есть номер и марка – это бригантина, –сказала Даша, нехорошо улыбаясь. – До сих пор они работали чисто, не сталибы так подставляться.

– Что-нибудь пропало, как думаете?

– Блокнота нет. А должен быть… От меня здесь нетникакого толку, разрешите, я поеду к Камышану?

– Если он дома…

– Ну, это просто узнать, – сказала Даша,застегивая куртку. – Честно вам признаюсь, мои ребята его пасут с утра…

– Подождите. Вы в состоянии трезво…

– И трезво, и здраво. И – соблюдая законность. – Унее подергивался уголок нижней губы, нечто вроде нервного тика, но Дашаукрадкой потрогала то место кончиком пальца и ничего не ощутила, значит,снаружи незаметно. – Все в порядке, не беспокойтесь. Просто боюсь, как быне опоздать, если они так легко поднимают лапу на наших, этого с превеликойлегкостью могут отправить вниз головой в Шантару… Разрешите идти?

Галахов молча кивнул. Даша вылезла из машины, махнула своемушоферу и, с ненавистью покосившись на неизвестно чего ждавших зевак, быстрозашагала к взревевшей мотором «Волге». Злость усугубляло еще и то, что онарешительно не понимала, почему погибли Воловиков со Славкой, не могла делатьдаже примитивные допущения.

– Дарья Андреевна…

Она нехотя обернулась – голос был незнакомый, – подошлак патрульной машине. Шофера за рулем не было, а лейтенант на переднем сиденье,держа пальцы на клавишах компьютера, смотрел на нее орлом-триумфатором.

– Ну? – спросила она устало.

– Номер не мог быть «восемьсот восемнадцать» или«восемьсот девятнадцать» – таких номеров вообще пока не выдавалось легковушкам.А вот если «восемьсот шестнадцать» – все сходится. «К 816 БН», красная«королла», зарегистрирована за фирмой «Дракон»…

– Доложите полковнику, – сказала она и отошла.

Фирмой «Дракон» именовалась служба безопасности господинаБеклемишева…

Не было сегодня обычного прилива азарта. Ни малейшего.Только противный привкус во рту и боль в висках, несильная, но не менеепротивная. Переложив в правую руку завернутый в цветную бумагу прямоугольныйсверток, она распахнула дверь, опер обрадованно отклеился от стены:

– Только что зашли, лялька поддавши, он вроде в норме.Машину отпустил на сегодня.

– Быстренько брякни Лене, – распорядиласьДаша. – Пусть берут водилу на пути к гаражу, к чему угодно придеритесь,учить вас, что ли… Пошли!

Она поднялась первой, следом бесшумной вереницей, словноскорбная процессия призраков, решивших вдруг подлянки ради накаркать несчастье,тянулись остальные. Даша заняла позицию, из которой ее наилучшим образом быловидно в дверной глазок, подождала, когда верзила в камуфляже и шапочке-маскеизвлечет инструмент, прижмется к стене. Подняла руку, старательно придавиласинюю квадратную кнопку.

В квартире мелодично замяукало. Она ждала, не отнимаяпальца, зачем-то считая про себя: одиннадцать… двенадцать… Секунде напятнадцатой нервы у Камышана не выдержали. Без традиционно-опасливых вопросовон толкнул открывавшуюся наружу добротную деревянную дверь (цепочку, правда, неснял), сердито воззрился на Дашу:

– Какие проблемы?

Очаровательно улыбаясь, Даша спросила:

– Господин Камышан?

– Ну.

– Фирма «Книга-почтой», инкорпорейтед. Мне тутрасписаться надо…

– Это что, розыгрыш какой-то? – хохотнулон. – Кто прислал?

Он смотрел на Дашу, как на совершенно незнакомую, тут неошибешься – значит, в жизни не видел даже фотографий. Но это уже былисовершенно ненужные детали, и Даша взмахнула рукой, щелкнула пальцами.

Верзила в маске за пару секунд совершил несколько отточенныхдвижений: одним пируэтом переместился так, чтобы встать лицом к двери,одновременно с маху перекусив блестящую цепочку своим смахивающим на орудиепытки инструментом, а потом ударом ноги распахнул дверь. Даша двинулась вприхожую раньше, чем хозяин успел что-то сообразить. Успела сделать мимо неготри шага, тут только он опомнился, нелепо дернулся, сначала за Дашей, потом кдвери, потом опять за Дашей…

Но в дверь уже валили все остальные – деловито, напористо,словно бы даже мимоходом подхватив Камышана под белы рученьки, оттеснив вкомнату, сжав боками. В ванной шумела вода, играл магнитофон, и Даша с каким-томистическим ужасом, нахлынувшим всего на мгновение, слушала хрипловатый,отрешенный голос Маргариты Монро:

– А мы поедем в Диснейленд!

Где краски радуги прозрачны,

где никогда не будет мрачных,

где всякий ужас – на момент,

ах, Дисней-Дисней-Диснейленд!

– Да вам чего… – взревел Камышан.

Среди вошедших не было ни одного в форме. Даже оба верзилы вкамуфляже не щеголяли какими бы то ни было опознавательными знаками. Однако вголосе хозяина Даша не уловила никакого испуга. И рявкнула в ответ:

– Молчать! Уголовный розыск!

Все мизансцены были расписаны заранее. Двое автоматчиковзаняли места по обе стороны двери, расставив ноги, держа свои коротенькие пушкипод одинаковым углом – преторианцы, бля, мимолетно усмехнулась Даша, –двое в штатском цепко сграбастали Камышана за локти, а Паша Горбенко, метрвосемьдесят два без обуви, приблизился к клиенту вплотную и дружелюбноусмехнулся во весь рот.