– Слышал кто-нибудь выстрелы? – спросила она, стоской разглядывая испачканную куртку.

Выстрелов, оказалось, не слышал никто. Не только лазерныйприцел, но еще и глушитель – что подразумевает и нехилые затраты на экипировку,и проистекающую отсюда серьезность тех, кто озаботился заткнуть Камышану ротик…

Автоматчик галантно протянул ей носовой платок. Даша сердитоотмахнулась – тут потребна химчистка…

Вообще-то, она чуточку гордилась собой – успела впоследний миг убрать клиента из-под пули. А выковырянные из двери пулькиследует сегодня же предъявить Камышану и объяснить как можно убедительнее, чтоего единственным шансом на жизнь могут оказаться те самые суровые опера –конечно, если они решат, что клиента стоит беречь, как зеницу ока…

…Всего через полчаса последние остатки хорошего настроенияулетучились, как дым.

Белобрысая Ксаночка отнюдь не выглядела потерпевшей – скорееуж, ее распирало от доблести. Девочка, хоть и морщилась порой от боли прирезком движении, в мыслях несомненно примеряла на растрепанную головку лавровыйвенок – пострадала, можно сказать, при исполнении обязанностей, выполняя приказсамой Рыжей, соседки по комнате от зависти лопнут… Все это без труда читалось вее глазах, и Даша едва не одернула не в меру романтичную салажку, носдержалась. Во-первых, девчонке и так досталось, во-вторых, упрекнуть еерешительно не в чем…

Все произошло, когда Даша со товарищи вдумчиво изучалаквартиру Камышана. К шантарской школе милиции подъехала черная «Волга», и двоев форме, один майор, второй – подполковник, преспокойно миновали вахту. Дежурныйих не знал, но, понятно, не воспрепятствовал: уверенный вид, погоны,начальственные, по его рассказу, физиономии… Сунешься проверятьдокументы – еще, чего доброго, себя же и выставишь на посмешище. Тем болеечто цивильная «Волга» была оснащена милицейскими номерами, сочетанием букв,которые известны не только каждому сотруднику органов, но и всякомупостороннему водителю…

Двое поднялись в комнату, где временно обитала Нина,обладатель двух звезд на погонах представился подполковником Баулиным сЧерского и объявил, что им надлежит доставить гражданку Евдокимову в областноеуправление. Пребывавшая там же Ксаночка то ли из-за принадлежности кпрекрасному полу, то ли из-за кратковременности пребывания в рядах милицейскихпри виде крупнозвездных погон особенного трепета, не в пример дежурному навахте, не испытала. И решительно потребовала:

а) предъявить документы,

б) предварительно дать ей возможность связаться смайором Шевчук, под чьим личным попечением гражданка Евдокимова находится.

Черт их знает, был ли у них заранее разработанный план натакой вот случай… Как бы там ни было, «майор» среагировал мгновенно – ловкозайдя девчонке за спину, вполне профессионально врезал ей ребром ладони,вырубив минут на десять. Когда Ксаночка очухалась и подняла тревогу, машина свизитерами и Ниной растворилась в полнейшей безвестности.

Довольно быстро выяснилось, что такого сочетания цифр небыло зарегистрировано ни на одном из милицейских номеров (равно как и средигражданских). Специалисты соответствующего профиля, разумеется, намертвоприлипли к Ксаночке и дежурному на предмет составления фоторобота, но Даше вуспех верилось плохо – прежде всего оттого, что эти двое могут оказатьсядалекими от криминального мира и останутся неизловленными не потому, что ихбудут искать плохо, а потому, что невозможно предъявить Ксаночке для опознаниявсе мужское население Шантарска…

Словом, не трагедия, но и не мелкая пакость. Пользуясьспортивной терминологией – один-один. У неизвестных изъяли Камышана, а у Дашиизъяли Нину. Остается утешать себя не столь уж и утешительной мыслью: мол,посмотрим еще, кому подфартило больше, цыплят по осени считают…

Сама виновата. Хотела же оставить кого-нибудь для охраны,оправдывайся теперь перед зеркалом, что не подозревала, на сколько всесерьезно. Но ведь и в самом деле не подозревала! Пока ей недвусмысленно не далипонять…

– Иномарочники, – сказала Ксаночка.

– Что? – подняла голову Даша.

– Чаще всего такие физиономии в иномарках маячат. Ну,знаете – посигналят и начнут выспрашивать, что ты вечером делаешь и какой кабакпредпочитаешь… Сытые, холеные рожи без неуверенности в глазах… Мне прямо сейчасрапорт писать?

– Сиди уж… героиня… – беззлобно ухмыльнуласьДаша. – Еще успеешь отписаться. Паша, пойдем выйдем… – Она первойвышла из уютной девичьей комнатушки и, игнорируя кучковавшихся поодалькурсантов обоего пола, отошла к окну. – Вот что, бери-ка ты в разработкубеклемишевского «Дракона», только осторожно, не мне тебя учить…

– А насчет «соседей» не понюхать осторожненько? –спросил он тихо и серьезно.

– Только этого нам не хватало… – устало сказалаДаша. – С чего вдруг?

Покосившись на курсантов, Паша нагнулся к ее уху:

– Понимаешь, Рыжая, мелькало там в показанияхближайшего окружения Марго… Если быть точным, два раза. Она в последнее времяпуталась с кем-то из «бело-зеленых» – а кто сейчас шумковских разрабатывает,сама знаешь. Дважды Славке вполне определенно говорили, что Марго была подколпаком.

– Только этого нам не хватало… – повторила онаубито. – Ладно, напомни мне координаты этих двух, я ж сейчас начальство,от корки до корки далеко не все читаю, мне квинтэссенцию суют… А вообще, почемураньше не сказали, мать вашу?

Даша, несмотря на конфуз с похищением Ниночки, все женемного приободрилась – впервые за все время расследования появилсяподозреваемый, отнюдь не притянутый за уши, отягощенный косвенными уликами исерьезными показаниями надежных свидетелей. Мало того, подозреваемый уже имелвремя додуматься до нехитрой истины: на свободе оказаться ему гораздо опаснее,нежели пребывать за решеткой…

Она откровенно потянула носом, нагнувшись через хлипкий столк сидящему напротив Камышану. Обшарпанный кабинетик райотдела, уступленный ейна время, отнюдь не благоухал, но даже, сквозь специфические канцелярскиезапахи можно было унюхать исходящее от Камышана амбре. Даша пожала плечами:

– Вы что, гражданин хороший, в камере оправлялись?

– Не валяйте дурака, – огрызнулся Камышан с тихим,тоскливым бешенством. – Вашими молитвами, поди…

– А я тут причем? – пожала она плечами. –Специфика момента, люксов тут нет…

Даша мысленно ухмылялась. Паша старательно выполнил нехитруюпрограмму-минимум – в камеру к Камышану сунули парочку оказавшихся под рукойбичей, которых с закрытыми глазами вполне можно было принять за новую модельбиологического оружия. Бичам предварительно были выданы для куража двафунфырика одеколона и обещано скорое освобождение (а также велено не применятьмер физического воздействия, как безусловно запрещенных Декларацией правчеловека и еще какими-то импортными эпистолярами с велеречивыми названиями).Как потом докладывал дежурный, вонючие элементы свою задачу выполнилидобросовестно – лезли к Камышану с дружескими объятиями, основательно его перепачкав,делились жуткими тайнами, а заодно стращали, что ночью его непременно опетушат,но допрежь того проиграют в карты его шмотье.