– А номер ее телефона у тебя откуда?

– Ну, звонил ей, спрашивал, как дела у Нади. Когда Надя сидела…

– Надя сидела, а ты с Катей гулял, так?

– Я?! С Катей?!.

– А что, нет?

– Нет, конечно!

– А где ты был, когда Надю освободили и она домой вернулась?

– В смысле, где был?

– Дома у Нади ты был. Но не с ней, а с Катей. Щи лаптем хлебал, когда мы с Надей подъехали. Ты сначала сбежал, а потом Катя нам открыла…

– Не хлебал я щи лаптем! И не был я с Катей! Не было у нас ничего! – округленными глазами смотрел на Федора Колоколов.

– Но Катю ты знал?

– Да, знал. Звонил ей…

– Как дела у Нади спрашивал. А почему сам к Наде в изолятор не съездил?

– Ну, надо было…

– Надо было, – кивнул Федор. – Только ты «светиться» не хотел. Вопросы могли появиться, кто ты такой, откуда. Опасные вопросы… Вот если бы не убивал…

– Так я и не убивал!

– И кто тебе поверит?.. С Надей… э-э, дружил? Дружил. Жена у тебя есть? Не имеется. Надя богатая? Богатая. Тебе такая нужна? Нужна. Муж мешал? Мешал. Алиби есть? Нет алиби. Мужик ты здоровый? Здоровый. Высокий? Высокий. Куда ни кинь, всюду клин.

– Что я должен сделать, чтобы вы мне поверили?

– Что сделать? – задумался Федор.

Говорят, для достижения благородной цели все средства хороши. Он в этом сомневался, но все-таки прибегнул к спорной истине:

– Есть только один выход. Сказать, что Надя своего мужа убила.

Перспективы у Колоколова ужасные, и перед лицом пожизненного заключения он мог сломаться, купиться на предложенную хитрость. И если поведется, значит, он не просто сволочь и дерьмо, а еще хуже – он убийца. Во всяком случае, Федор может с легким сердцем везти его в отделение…

– А как она его убила? – Глазки у Колоколова подленько забегали. Неужели купился?

– Как ты видел, так и убила.

– Но я не видел.

– Ну, она могла тебе позвонить, сказать, что мужа убила. Вдруг она тебе звонила?

– Могла позвонить? – Этим своим вопросом Колоколов, казалось, подталкивал свои мысли, отравленные страхом за свою шкуру. – Ну, да, она звонила…

– Давай, давай, не бойся. Своя рубаха ближе к телу. – И Федор его подтолкнул.

– Ну, она звонила… Сказала, что проблема у нее… Кто-то мужа убил… Но ведь она и сама могла убить.

– Хорошо, очень хорошо, – продолжал провоцировать Федор.

– Может, и убила…

– Значит, звонила тебе?

– Звонила. Помощи просила. Приезжай, говорит, помощь нужна.

– И ты приехал?

– Ну, я не мог… Машина у меня сломалась, а пешком идти далеко…

– Так она могла за тобой приехать.

– Она так и сказала. Сейчас, говорит, к тебе поеду. Но так и не приехала…

– А ты ее ждал, да?

– Да.

– И поехал бы?

Колоколов молча кивнул.

– Но она сама все сделала, да?

– Ну, да…

– Ты убил, а она труп убрала…

– Да… То есть нет! Хватит меня путать! – спохватившись, запротестовал Колоколов.

– Ты сам себя запутал. А я тебя распутывать буду…

Ольгин был уже в доме, Федор поставил его смотреть за подозреваемым, а сам стал собирать вещи. Сумку нашел, белье из шкафа взял, спортивный костюм туда бросил. В тюрьму Колоколова собирал, хотя и не должен был этого делать. И не должен был, и не хотел, но ему нужен был повод, чтобы обшарить дом в поисках вещественных доказательств. Он не рассчитывал найти оружие убийства, но вдруг получится найти заточку, которую Колоколов подготовил к следующему убийству?

Но ничего такого поверхностный обыск не дал. Старостин отвел задержанного к своей машине, отвез его в участок, там и запер в камере временного задержания. Рано его еще в город везти, надо сначала с Надеждой Максимовной поговорить. Может, ее придется отправлять в район вместе с Колоколовым.

Он вышел из участка, направился к своей машине.

– Федор Георгиевич! – окликнул его Ольгин.

Он оставался здесь охранять задержанного. Дверь в камеру решетчатая, и он мог даже допросить Колоколова, не выпуская его оттуда. Пусть попрактикуется.

– Да, Миша, – остановился Старостин.

– Тут у меня вопрос к вам.

– Да.

– Что мне с заточкой делать?

Федор озадаченно почесал рукой за ухом. Давно пора было решить этот вопрос.

– Пусть пока у тебя полежит. Сам видишь, не до нее.

– Да вижу.

– Давай дуй к Колоколову. Спроси, кто надоумил его меня подставить. Сам дошел или кто-то подсказал?

Ольгин ушел, а Федор еще какое-то время смотрел ему вслед. Отличный он парень, Миша, но можно ли ему доверять? Вроде бы и правильно он все сделал – и улику против начальника нашел, и убрал ее с глаз долой. Но почему он это делает? Из уважения к Федору? Или все-таки есть какой-то подвох?..

Не зря он торопился. Как чувствовал, что Надежда может уехать. И точно, она собрала вещи, погрузила их в машину. Закрыла дом, отворила ворота, осталось только выехать со двора, но Федор перегородил ей путь своей машиной.

Он вышел из своего «Хантера», подсел к ней в «Порше».

– Со мной прокатиться хочешь? – с беспокойной иронией спросила она.

– А почему нет?

– Может, машину свою тогда уберешь?

– А куда поедем? К Паше?

– К кому? – встрепенулась Надежда.

– Дозвониться до него не можешь? – Старостин вынул из нагрудного кармана телефон Колоколова, включил его. – Можешь звонить.

– Что все это значит? – побледнела Голикова.

– Представляешь, искал Катерину, а нашел твоего Пашу.

– Как ты его нашел?

– А что, Катерина не могла быть у него?

– А она была там? – в голосе у Голиковой тихонько звякнула ревность.

Но лишь тихонько. Страх за свою шкуру заглушал чувство ревности… А может, она знала, что Катерина не могла быть у Колоколова.

– А могла?

– Я не знаю…

– Ты сказала, что у нее сегодня отгул, а ее муж сказал, что Катерина на работе. Кому верить?

– Она взяла отгул…

– Плановый?

– Нет, попросила…

– Зачем?

– Не знаю.