Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я бы предпочла, чтобы мы сняли… чтобы мы разделись.
– Мне тоже так больше нравится. – Мужчина пребывал в опасной близости от нее, и Александра стала со всем вниманием рассматривать свои побелевшие от напряжения пальцы. Слишком уж сильно она вцепилась в свой блокнот.
– Вот и хорошо. Значит, в этом мы согласны. – Она поставила галочку напротив этого пункта. – И еще, я бы хотела, чтобы мы находились лицом друг к другу. Я знаю, что есть другие позиции, но настаиваю…
– Для первого раза так действительно лучше, – не стал спорить Пирс.
Александра вздрогнула всем телом.
– Всегда.
На его губах – это неправильно, мужчина не должен иметь такие чувственные губы – заиграла самодовольная улыбка.
– Ты передумаешь, – сказал он.
Он ничего не знает, напомнила она себе. Он не понимает, что она делает и чего пытается избежать. А свой первый раз ей вспоминать не хотелось.
– Я не передумаю, – буркнула она.
Что-то в ее голосе заставило Пирса промолчать, хотя выражение его лица осталось скептическим и довольно-таки дружелюбным.
– Ты слишком много думаешь, – вздохнул он.
– Я должна… как же иначе… я всегда думаю, – пробормотала Александра.
Она бы попятилась при его приближении, но на его красивом лице появилось такое дружелюбное, даже нежное выражение, что ее ноги приросли к полу.
– Это я понял. – Пирс держал руки за спиной. Его поза не была угрожающей. Наоборот, он демонстрировал железное самообладание. – Сколько еще осталось условий в твоем списке? Боюсь, когда ты закончишь, окажется, что я вообще не могу к тебе прикасаться.
– Только одно, – начала она и сбилась, почувствовав его запах. Огонь камина золотил его загорелую и обветренную кожу.
– Слава богу.
– Может быть, мы… – Она сглотнула. Быть может, она голодна? А ела ли она что-нибудь за ужином? Этого Александра вспомнить не могла. Но что-то в его запахе – неповторимом сочетании гвоздики, бренди и чистой кожи, действовало на нее так, как вкусная пища. Она даже ощутила голод и забеспокоилась, что герцог услышит урчание у нее в животе.
И поймет, что она чувствует мягкое тепло ниже…
– Может быть, мы… что? – напомнил он.
Собрав все свое мужество, Александра отвела глаза.
– Может быть, когда ты… когда мы… когда между нами будет происходить акт… – Она смотрела в свой список, но ничего в нем не видела. – В общем, ты будешь двигаться медленно, чтобы меньше травмировать цервикальные ткани…
– О господи, доктор, хватит! – Его плечи затряслись от едва сдерживаемого смеха. – Должен признаться, это самое необычное соблазнение в истории.
«Интересно, почему?» Она не стала задавать этот вопрос, опасаясь, что смех вырвется наружу. А пока суд да дело, он мужественно пытался его побороть.
Она все испортила.
Весьма разочарованная и уязвленная, Александра стала думать, как спасти положение.
– Что ты считаешь самым необычным?
– Ну, для начала, я никогда не слышал, чтобы женщина запрещала мужчине использовать язык.
Она ожидала не этого.
– Правда?
Герцог опустил руки, и Александра решила, что он протянет их к ней, но он не сделал этого, только сказал:
– Дорогая, эта часть тела пользуется большим… гм… спросом у дам, поскольку доставляет им огромное удовольствие.
– Даже чаще, чем… – Не в силах выговорить нужное слово, она указала на его бедра, старательно не замечая, что орган, название которого она не смогла произнести вслух, стал значительно больше.
– Я в этом уверен.
Александра озадачилась.
– Не понимаю, почему. Он такой влажный и скользкий.
– В этом-то все и дело. – Пирс хихикнул, и ей показалось, что цвет его лица стал ярче, чем обычно.
Неужели он… покраснел? Разве мужчины краснеют?
– Не могу понять, как…
– Мы поговорим об этом в другой раз, дорогая. – Он все-таки протянул к ней руки и провел пальцем по ее подбородку. Его лицо было нежным и в то же время каким-то… яростным, что ли? – Не волнуйся. Ты меня уже соблазнила.
– Когда это я успела?
– Только что. И не надо опасаться того, что мы намерены сделать. Только зверь не будет добрым и ласковым с тобой, – прошептал он. – Тем более, в первый раз.
Александра почувствовала подступившие к глазам слезы.
– Разве ты не говорил, что все мужчины в большей или меньшей степени звери?
– Да, мы такие. – Теперь он ласкал кончиками пальцев ее щеку. – Именно поэтому нужна красота, чтобы укрощать нас, усмирять, научить ценить утонченное и прекрасное.
– О… – Александра не могла найти слов, а ее сердце трепетало в груди, словно посаженный в клетку воробей.
– Ну так что? – спросил Пирс. – Тебе еще есть что сказать или я уже могу поцеловать тебя? – Он наклонился к ней, на этот раз явно не намереваясь ждать ответа.
– Подожди! – Александра попятилась и для верности поставила между ними стул. – Тебе не кажется, что мы должны снять одежду перед физическим контактом?
На подбородке Пирса снова появилась ямочка.
– Могу я предложить альтернативу?
– Конечно, – прошептала Александра. – Все что угодно, если тебе так будет комфортнее. В конец концов, это я тебя соблазняю.
Пирс снова хихикнул.
– Очень часто, занимаясь любовью, любовники раздевают друг друга. И целуются. Это есть в твоем списке?
Любовник. Имя существительное. Человек, имеющий романтические или сексуальные отношения с другим человеком, часто вне брака.
Вот кем он станет. Ее любовником.
Не насильником.
– Сколько любовниц у тебя было? – Вопрос вырвался раньше, чем Александра успела его осмыслить.
Пирс ощутил, что ему не хватает воздуха, закашлялся, но приготовился ответить.
– Мне не нужно точное количество, – поспешила добавить Александра. На самом деле, она вовсе не хотела этого знать. Зачем только спрашивала? – Я всего лишь хотела убедиться, что у тебя достаточно опыта.
– Более чем достаточно, уверяю тебя, – с явным трудом выдавил Пирс. – Давай лучше оставим эту тему.
– Очень хорошо. – Александра вышла из-за барьера, каковым являлся стул, чувствуя себя Жанной д’Арк или Анной Болейн. Отважной. Неуверенной. И какой-то еще… Немного любопытной?
Лучше уж взойти на эшафот сейчас, чем ждать целый месяц. Покончить с этим и больше не мучиться.
Пирс – добрый человек. Он обладает инстинктом защитника, хорошими манерами и – это еще не проверено – сексуальным опытом. Она наслаждалась его поцелуем, а значит, сможет выдержать все остальное.