Устала, разозлилась ещё сильнее и когда уже хотела привлечь к вскрытию двери уговорами, обещаниями и шантажом Элис, явился лэрд Вейнер собственной персоной.

Как всегда прекрасен и невозмутим.

Но… Я вдруг заметила, что его чёрные глаза были утомлёнными.

— Ты всегда такая импульсивная и нетерпеливая? — спросил он со вздохом.

Моргнула несколько раз, собираясь с мыслями, и переняв его манеру общения, пожала плечами и невозмутимо сказала:

— Терпеть ненавижу неопределённость. Предпочитаю сама распоряжаться своей жизнью и знать, что конкретно меня ждёт, когда, во сколько и каким образом.

Приблизилась к мужчине почти вплотную, открыла рот, хотела добавить, что прошу его считаться с моим мнением, ставить меня в известность, но меня вдруг понесло.

— Ваше отношение ко мне, повсеместное поведение тоже неопределённо. Я не могу плыть по течению. Сейчас моя жизнь похожа на марафон на неизвестную дистанцию в неопределённых условиях. И никто не скажет, когда будет финиш. Я не знаю, сколько понадобится сил. Моё сознание кричит, вопит об осторожности и требует конкретики!

Вейнер выслушал мою тираду, и кода я умолкла, лишь иронично изогнул одну бровь.

Сжала руки в кулаки и прошипела:

— Вы вообще понимаете меня?

— Прекрасно понимаю, — соизволил он ответить и склонился надо мной, приблизил своё лицо к моему лицу и зловеще прошептал: — Но ты кое-что забыла, Эвелина. Ты желаешь сама контролировать свою жизнь, но этому не бывать. Твоя жизнь, твоя судьба, всё твоё будущее — в моих руках. Если ты забыла, то это я спас тебя от смерти и дал будущее, забочусь о тебе, хотя до конца не уверен в успехе задуманного предприятия. Не забывай об этом. Никогда.

— Как же тут забыть, если вы всё время напоминаете, — процедила, глядя в чёрные глаза мага — настоящие омуты. — Но вы тоже кое о чём забываете — я не та Эвелина, что натворила дел и сбежала. Я другой человек, другая женщина, я…

— А разве это важно? — прервал он меня и одарил странной усмешкой — чуть грустной и безнадёжной. — И хватит разговоров. Надевай плащ, сегодня прохладно.

Он отошёл к камину, ожидая, что я тут же брошусь к одежде, но я замерла истуканом и выдавила из себя:

— Что, уже идём на инициацию, да?

Не отрывая взгляда от огня в камине, лэрд насмешливо произнёс:

— Ты же так отчаянно ждала этого дня и едва не молила меня провести инициацию лично.

Повернулся и взглянул на меня.

— Ты передумала?

— Что? — отмерла я. Боже, я веду себя как дура!

А как тут не станешь дурой, когда сидишь в четырёх стенах безвылазно, ждёшь непонятного будущего, и ещё маг-тиран нервы треплет. Ну-у, конечно, тираном его не стоит называть, но когда я сержусь, то почему бы не представить, что он злодей с чёрным сердцем, которого по-хорошему надо стукнуть и прикопать под белой берёзой для удобрения.

— Я не передумала! — воскликнула и поспешила за плащом. — Уже почти готова!

* * *

Маг повёл меня к древнему лесу, провёл вглубь чащи той самой тропой, по которой мы уже гуляли. Вывел к поразительному источнику.

Взял за руку, глядя на меня при этом с сожалением, словно на заклание вёл и сказал хрипло:

— Почти пришли.

Я лишь кивнула, вновь очарованная красотами леса и спрятанного от посторонних глаз источника.

— Эвелина, прошу, закрой, пожалуйста, глаза, — попросил Вейнер.

Я нахмурилась и посмотрела на неровный ландшафт и отсутствие каких-либо троп возле источника.

— Я возьму тебя на руки, — понял мои сомнения Вейнер.

Оказаться у него на руках? Ха! Да с удовольствием!

— Хорошо, — согласилась я. Закрыла глаза и замерла.

В то же мгновение меня подхватили сильные руки и прижали к крепкой груди.

Руками обвила плечи и шею грозного мага и едва сдержала улыбку. Хотелось бы мне сейчас видеть лицо Вейнера. Поди, такое же каменное и невозмутимое, как и всегда. А может, наоборот, кривится сейчас?

Любопытство ёрзало внутри и хотелось распахнуть глаза и посмотреть на мага, но я лишь зажмурилась сильнее. Он в кои-то веки попросил, а не приказал, так что стоит исполнить просьбу.

Но только зачем он попросил меня закрыть глаза? Чтобы я дорогу не запомнила?

Может он меня вообще сейчас к какому-нибудь обрыву поднесёт и сбросит, как ненужный мусор?

От этой мысли стало страшно. Я замерла в ужасе, навострила уши, и сильнее прижалась к магу, ещё и вцепилась в него мёртвой хваткой — если будет бросать, то вместе полетим.

В общем, не знаю, до чего бы я додумалась, но очень скоро дыхание мага коснулось моего виска, и он мягко произнёс:

— Мы на месте, Эвелина.

На руках продолжал меня держать.

Я медленно открыла глаза и затаила дыхание.

Моргнула раз, другой, но увидено не исчезло, не изменилось, не истаяло туманом.

Мы находились недалеко от источника на невозможно красивой поляне, укрытой мягким мхом, как изысканным ковром. Оранжевые, багряные, жёлтые солнечные цветы рассыпались по моховой поляне.

А вокруг вековые деревья окружили поляну точно стражи, пряча её от любопытных глаз.

В просветах между древними деревьями косыми срезами проливался солнечный свет. Стаи птиц с щебетом, переливами и лёгким шумом разлетались в стороны. Ветер что-то нашёптывал лесу высоко в кронах. Гул волнами проходил по вершинам.

Красиво, волшебно…

Но больше меня поразило не это…

В самом центре поляны стояла огромная кровать. Над ней при помощи магии свисал полупрозрачный белый балдахин. Под откинутым шёлковым покрывалом жемчужного оттенка белели шикарные простыни.

Рядом стоял стол с напитками, фруктами и закусками. Пара кресел тут же и два пледа в клетку.

И окружали ложе магические фонари. Они зажгутся, как только опустятся сумерки.

Лэрд Вейнер подготовился.

Мужчина медленно опустил меня и взглянул мне в лицо.

— Ты всё ещё не передумала? — спросила меня с надеждой.

А я вдруг замерла, хлопая ресницами. И густо покраснела. Вспыхнули разом и щёки, и шея. Потрясающе.

Сглотнула нервно и попыталась счастливо улыбнуться. Получилось криво.

— Не передумала, — ответила шёпотом. — Просто… неловко мне как-то…

Дэшард минуту молчал, а потом отметил с улыбкой:

— Когда ты краснеешь, то твои губы становятся ещё ярче. Хочется прикоснуться к ним…

И вдруг он прижался к моим губам.

Я опешила от его действия и замерла памятником самой себе.