и отстраниться от ситуации — от Державина, от Зорина, от проблем в холдинге, ото всего.

С этого момента все разговоры были только об этапе. Мне с огромным трудом удалось договориться с Тёмой: главред, конечно, оказался рад за меня, но поездка в Сочи отменялась, в связи с чем ему срочно пришлось искать другого фотографа. Но зла он не держал — понимал, как важно для меня стать частью мира ралли.

Со всеми подготовками и тренировками забылись и проблемы с агрохолдингом, и вечерняя встреча с любителями «гелендвагена». Всё отошло на второй план.

Алексей меня игнорировал. Нет, если дело касалось автосервиса, то он без проблем обращался ко мне, советовался или просил помочь, но близкое общение сошло на «ноль». И я не могла его винить. Сама допустила эту промашку, и теперь мне расплачиваться за свою слепоту многолетней дружбой.

Неделя пролетела как один миг — дни сменяли друг друга, словно картинки в сумасшедшем калейдоскопе, и вечерами я едва доползала до кровати, если возвращалась ночевать. Но как бы то ни было, к моему сожалению, я не могла избавиться лишь от одного. От мыслей о Державине. Они давали о себе знать и днём, когда мы с Палычем ускоренно учились работать в команде, катаясь по всевозможным маршрутам, и когда я засыпала мёртвым сном. Сны, яркие сны с похожими сюжетами стали моим неотъемлемым спутником. Из-за этого я ни черта не высыпалась и в какой-то момент мне начало казаться, что от перенапряжения и хронической усталости у меня просто едет крыша.

Видимо всему виной то, что с Максимом я так и не поговорила, хотя, возвращаясь домой затемно, периодически с ним сталкивалась. Как рассказала Елизавета, он стал частым гостем в нашем доме, процесс по возвращению земель набирал оборот и грозился вылиться в нечто действительное глобальное. Не сказать, что я постоянно думала о нём, — нет. Какие уж тут грёзы, когда спишь и ешь урывками. Просто иногда ловила себя на том, что его образ в моей голове. А ещё я скучала по нашим перепалкам.

Мне хотелось поговорить на эту тему с Маришкой, как-никак женский взгляд на ситуацию мог многое прояснить, но вырваться до неё никак не получалось. Кроме непосредственной подготовки автомобиля и наработки опыта мы пытались угодить спонсорам, выполнив все их условия. «Женя Солнцева» должно было из простого имени превратиться в бренд.

Впрочем, до гонки говорить о чём-то реальном было рано. Разрекламировать мою персону много ума не надо, а вот чтобы поднятая в соцсетях шумиха не стала пустой болтовнёй — еще нужно поработать. Именно поэтому я всячески сдерживала порывы Палыча и подключившегося к делу Артёма начать вещать обо мне во всеуслышание. Вот проедем, а там и видно будет. Хоть не так страшно будет опозориться.

Именно с такими мыслями я грузила вещи в заботливо пригнанный спонсорами фургон с эмблемой «UralEnergy» на бортах. Как столь известный бренд моторного масла узнал о какой-то Евгении Солнцевой из Краснодара, что рьяно желает стать пилотом ралли, оставалось загадкой.

Глава 12

— …левый поворот, единица. Двести метров, левый пятерка, — перечитала продиктованные вчера Палычу элементы стенограммы, которая на самой гонке поможет заранее быть готовой к прохождению очередного участка трассы. Не будь у меня в голове энциклопедии «Всё о ралли», черта с два я бы выучила все условные обозначения за неделю до этапа.

Стенограмма представляла собой подробное описание каждого скоростного участка трассы. Все повороты, горки, лужи или трамплины записывались штурманом во время ознакомления с трассой в виде заранее оговоренных символов. Мы с Палычем не стали уходить от традиций и решили, что символ «Р» — будет означать правый поворот, а «L» — левый. От единицы до шести — градация крутизны поворота. Прямые участки — просто цифры расстояния.

Я волновалась. Никак не могла привести мысли в порядок — всё утро то и дело косилась на наклейки с российским флагом и нашими с Игорем Павловичем фамилиями на боковом стекле «Субару». Кто бы мог подумать…

— Женя, ты, главное, не торопись. На первую дистанцию сорок минут, не семесись! Сама знаешь, лучше опоздать, чем прилететь раньше времени.

Знала. Вот только вчера, когда организаторы дали нам время ознакомиться с трассой и составить стенограммы, я была примером для подражания — собранная, сосредоточенная и готовая к гонке с «холодной головой». Но вот сегодня… всё началось с бессонной ночи, когда я провозилась в кровати и так и не смогла уснуть. Когда прозвенел будильник, бешеной лисой вскочила на ноги, от возбуждения и страха меня ощутимо потряхивало.

Медосмотр прошёл на нервах, а при постановке наших ласточек в предстартовой зоне и вовсе поняла, что ни к чему хорошему мой настрой не приведёт. Пришлось в ускоренном режиме заниматься аутотренингом и самовнушением. Игорь Павлович сочувственно улыбался. Хорошо, что мой штурман именно он, а не кто-то зелёный. Бывший пилот, не раз бравший Кубок России, призёр Чемпионатов России — лучшая кандидатура для первой гонки, не правда ли?

Официальная церемония открытия состоялась…громко. В толпе заметила отца и Антошку, приветственно помахала им рукой.

Солнцева, бери себя в руки… что ты, как в первый раз замужем-то.

Скользила взглядом по лицам в поиске того, чья поддержка сейчас была важна больше всего. Несмотря на разлад мне хотелось увидеть вечно спокойного Зорина. Он покажет мне палец вверх и все нервяки уйдут, оставив лишь холодную уверенность в своих силах.

Но, как бы я ни старалась, не видела его довольной кареглазой физиономии… вместо него наткнулась на пристально уставившегося на меня Державина. Сердце гулко ухнуло куда-то в пятки. С трудом отвела взгляд от Максима. Странно, но в груди растеклась приятная волна тепла, словно его присутствие подействовало успокаивающе.

— Всё, Жень, пора, мы вторые едем.

Вот и настал час Х.

Теперь меня ждало сто пятьдесят километров трассы, возможность отремонтировать машину и «добить» еще сорок километров. Я усиленно удерживала в своей голове правила про два вида участков: специальные и дорожные. Именно на специальных происходила борьба, когда скорость автомобиля не ограничивалась правилами. Чем быстрее — тем лучше. А вот на дорожных я должна была ехать, четко соблюдая правила дорожного движения и выделенную норму времени. Приеду быстрее или опоздаю — начислят штрафное время. Главное, не перепутать. А то будет ой как обидно… впрочем, Палыч не даст мне совершить такую глупую ошибку.

Первый экипаж сорвался с места. Две минуты и наша очередь. Облачённая в боевую экипировку чувствовала себя каким-то космическим